Целительница будущего короля
Шрифт:
– Но замужество… так внезапно… и… – я заговорила, только чтобы как-то разбавить тягучую тишину.
На самом деле у меня не было слов. Зато мыслей – слишком много.
Наконец, Чигару развернулся. Он направился ко мне. Надвигался тёмным силуэтом, очерченным падающим в окно светом. Инстинктивно я качнулась назад, и Чигару замер.
– Не бойся, – попросил он и снова пошёл на меня.
Свет камина дотянулся до его сосредоточенного лица. Чигару положил ладони на мои плечи.
– Не бойся меня, Эйна, – попросил он мягко. – Я не причиню тебе
Сердце кузнечным молотом бухало в груди, холодок бродил по спине.
Чигару выдавил улыбку:
– Не переживай, я не собираюсь похищать тебя или причинять вред, это будет настоящий законный освящённый богами брак. Тебе не надо ни о чём волноваться, я обо всём позаботился.
Он наклонился, но я отвернулась, не позволяя коснуться губ, и тогда Чигару поцеловал меня в лоб. Вдруг обнял, обжёг горячим дыханием ухо.
– Эйна, – прошептал он, подрагивая, скользя ладонями по моей спине. – Между браком с принцем и смертной казнью неужели ты предпочитаешь смертную казнь?
– Но Кайден…
– Как только ты станешь моей женой, жизнь Кайдена будет вне опасности.
Чигару сказал это уверенно. Слишком уверенно.
Глава 49. Судьбоносное решение
Омовение невесты обычно совершалось другими женщинами, но я попросила оставить меня одну и теперь сидела в пропахшей травами и ароматом жасмина воде.
«Господин такой щедрый», – хвалили послушницы.
«Господин дал на омовение соли и благовония», – восхищались они.
Мне резкий запах слишком напоминал Венанцию, поэтому я попросила использовать обычную травяную смесь, но мне капнули жасминового масла, а я не стала капризничать и требовать заменить воду в большой каменной чаше.
Угли согревали её снизу, не позволяя воде остыть, запах щекотал ноздри. Я пряталась в этой ароматной воде, нежа продрогшее в тюрьме тело.
Грелась.
И думала.
Чигару знатно развернулся: договорился в одном из главных храмов столицы, обеспечил притирками. В спальне меня ожидало свадебное платье. Конечно, организовать всё это можно минуть за пять – столько примерно займёт выдача соответствующего распоряжения слугам, которые всё устроят, но… но… Стоит ли мне размышлять над этим? Над странностями? Не проще ли положиться на мужчину, который хочет стать моим мужем? Мама говорила, что хороший муж – защита для женщины.
Если рассматривать ситуацию разумно, сейчас у меня не было причин сомневаться: Чигару хорош собой. Силён. Состоятелен. Уверена, сотни, а то и тысячи женщин были бы счастливы оказаться сейчас на моём месте.
Но…
Это проклятое «но» дёргало сердце, не давало покоя, словно нашёптывало: «Это не единственный возможный вариант, даже если Чигару говорит, что только так я могу спастись».
Увы, в тёплой ванне нельзя было прятаться вечно. Я позволила девушкам обтереть меня длинными белыми полотенцами. Надеть на чистое тело шёлковую сорочку.
Послушницы закололи мои волосы вверх и украсили шёлковыми цветами. Накинули вуаль, прикрывшую лоб до бровей. Поставили передо мной расшитые жемчугом туфельки.
Свадьба с принцем… какая девушка не мечтает об этом? Но на сердце было так тяжело!
На улице медленно светало. Девушки провели меня мимо слуг Чигару, укутанных плащами так, что не было видно лиц. Под их пристальными взглядами я поднялась на крыльцо и вошла в просторный, наполненный терпкой сладостью мирры храм. Статуи младших богов окружали главный зал по периметру, Чигару ждал у алтаря вместе со жрецом и жрицей в белых одеяниях. Они главные в этом храме, и они собирались заключить наш брак.
Я не хотела идти под венец вот так. Но куда мне идти? Во дворе поджидали люди Чигару. Сам он стоял здесь такой сосредоточенно-серьёзный.
Протянул руку, приглашая подойти.
Я чувствовала себя, как на похоронах.
«Есть ли у мены выбор? – спрашивала себя, медленно шагая по каменным плитам. – Подъёмная ли это цена за спасение от Венанции?»
Постепенно приближаясь к алтарю, я смотрела на Чигару и задавалась вопросом: смогу ли с ним жить? Полюблю ли? Хотя бы приму, как мужчину?
Он взял меня за руку. Тёплые сухие пальцы – они не раздражали, но и не вызывали особых эмоций. Сердце не стучало ускоренно рядом с ним, не замирало в груди. И хотя я знала, что это необязательное условие для брака, всё же… мне было грустно и неуютно.
– Пришли ли вы в этот храм изъявить желание связать свои судьбы в одну? – спросил старший жрец.
– Да, – ответил Чигару.
Я кивнула.
Жрица и жрец протянули к нам поднятые вверх ладони. И Чигару отпустил меня. Облегчённо выдохнув, я схватилась за руку жреца.
Он повёл меня влево к арочной ажурной двери, а жрица повела Чигару вправо к такой же двери, предназначенной жениху. Служки открыли перед нами створки, за которыми поджидала тьма с брезжущим в самой глубине огоньком.
Тёмный коридор соединял главный храмовый зал и небольшую комнату с пылающим очагом посередине. Жрец отпустил меня, позволяя сесть на скамеечку возле пламени. Сам устроился по другую сторону круглого очага, возле выставленных на маленькой столешнице плошек, глиняного чайника и ковша с водой. Ковш жрец установил на огонь. Посмотрел на меня поверх языков пламени.
Сомкнув руки в молитвенном жесте, я прикрыла глаза и обратилась мысленно к богам: «Помогите понять, как мне поступить?»
Чигару должен был делать то же самое в предназначенной ему такой же комнате. Это время наедине со жрецами давалось жениху и невесте, чтобы собраться с мыслями и избавиться от сомнений, если таковые имелись.
Жрец добавлял щепотки трав из мисочек в чайник, чтобы заварить отвар, который считает наиболее подходящим мне.
За время, пока этот отвар составляется, заваривается и пьётся, дух будущих супругов должен подготовиться к обряду.