Целого мира мало
Шрифт:
— Ох, ничего себе! — наконец подвела эмоциональный итог сказанному северная ундина.
— А я про что? — вздохнула гостья, залпом допивая успевший остыть чай.
От сердца немного отлегло. По крайней мере, стало понятно, что никто коварных планов по похищению ее венценосной особы не строил, это кольцо отчего-то решило показать владелице неизведанные глубины. Лизке, признаться, и самой было любопытно побывать на «втором» дне Ледяного океана, но способ воплощения желаемого, мягко говоря, пугал.
Вот сейчас удовлетворит любопытство —
— Теперь ты рассказывай, — вцепилась царевна в светловолосую. — Почему вы заперлись? Что у вас с марианским царем? И звать-то тебя как?
— Налгеса, можно просто Налли.
И потек плавный рассказ, словно звенящий ручеек с холма.
Если верить новой знакомой, Андид, имя которой Лиза прочла на дне подземного озера, и была той самой правительницей северных ундин, что замуж за темного вышла. А сестры позавидовали ее счастью и стали строить козни. Все хотели запереть счастливицу на поверхности, а власть над дном между собой поделить.
Таких дел наворотили!
Терпение Андид закончилось, когда они попытались сына ее похитить. Правительница разозлилась страшно и сковала океан льдом.
— И где тот лед? — насупилась Лизавета. Опять ее байками потчуют!
Налли молча взяла ее за руку и потащила за печь.
— Вот, смотри. — Тонкая рука резко отдернула занавеску, зачем-то скрывающую темный угол…
Пришлось зажать рот ладонями, чтобы не закричать.
Прозрачный, точно стеклянный, мужчина сжимал в широкой ладони руку девочки лет пяти. Зрелище до того жуткое, что Лизка всенепременно осела бы на пол, если бы ее Налли не поддерживала.
— Это мой муж, — глухо проговорила женщина, — а это дочка. Считанных ундин проклятие обошло, да и то лишь затем, чтобы мы своими жизненными силами барьер, отделяющий нас от поверхности, питали.
Оцепеневшую Лизку едва ли не силой пришлось усаживать обратно на лавку. Потом был горячий ужин, но царевна не то что вкуса не почувствовала, но даже не разобрала, что в миске лежит.
— Постелю тебе на печи, а то простудишься еще, — решила хозяйка, убирая со стола грязную посуду.
Но оставаться в жутком царстве северных ундин Лизанда вовсе не планировала.
— Я домой хочу, — прошептала тихонько. Стоило подумать о муже, который там, наверное, с ума от волнения сходит, как глаза наполнились обжигающими слезами. — Где тут у вас дорожка?
В море у Алиссы и в болоте у тетушки Лиза привыкла, что всегда есть заговоренная тропинка — безотказный путь на поверхность. Но, судя по враз закаменевшему лицу Налгесы, здесь было все иначе.
— В былые времена прямо у моего дома начиналась, только ее уже несколько столетий не видно. Застряла ты у нас, девочка…
Слова прозвучали дико. Ни верить, ни даже слышать не хотелось.
— Несколько столетий? — ухватилась гостья поневоле за другую тему. — Так сколько же вам лет? Вроде бы молодо выглядите…
Светловолосая ундина улыбнулась непосредственности царевны.
— Ой, много, милая. У нас тут время не идет.
Вечер
Так, например, она узнала, что незаледеневших обитателей океана совсем мало осталось. Да и те не живут, а лишь бледными тенями себя прежних существуют, питая запечатавшее их под толщами вод проклятие. Нечто подобное когда-то Ниадора с Алиссой сделала, только там никто не леденел.
— А сестры Андид живы? Ну то есть они-то в ледяные статуи не превратились?
— Живы, хоть и слабеют с каждым днем, — сухо отозвалась светловолосая ундина. К виновным в случившемся жалости она не испытывала. — Завтра мы пойдем во дворец, но вряд ли их величества могут чем-то помочь.
Налли дунула на свечу и, шаркая ногами, будто древняя старуха, тоже отправилась готовиться ко сну.
Шаги сменили шорохи, после чего дом потонул в тишине.
В ту ночь Лизка так и не смежила век, хоть натопленная печь грела спину, а ледяные фигуры, находящиеся здесь же, в доме, совершенно не пугали. Не мертвые ведь! А что до проклятия… Сколько Лизанда их за год в Угодьях перевидала — и ничего, жива! Глядишь, и в этот раз обойдется…
Удача матери еще ни разу не подводила, да и не похоже, чтобы местные обитательницы желали ей зла. Если верить всему сказанному новой знакомой, до недавнего времени в местном подводье вообще об ее существовании не ведали.
Стоило лишь вспомнить про Алиссу, как в голове всплыли обрывки последнего разговора. Об ундинах, что ходят в гости к марианскому царю.
Вот! Ходят в гости! Через фонтан, Лизка это точно помнила. А значит, есть все-таки тропинка, просто Налли о ней почему-то не знает. Что и неудивительно: она женщина простая, куда ей до царицыных дел!
Это принесло успокоение, и мысли плавно соскользнули на совершенно другие вещи. На целый народ, закованный в лед, на бедную Налли — сколько же несчастной женщине довелось вытерпеть! На горячую печку, которая только разве благодаря магии работает.
К рассвету на измученную царевну мягким покрывалом опустилась дрема, и тут же в плечо вцепилась чья-то рука.
— Вставай, соня! Сейчас позавтракаем и пойдем искать дворец.
Светловолосая ундина, не в пример вчерашнему, была полна энергии.
— А что его искать? — Лизавета тут же встрепенулась, сон как рукой сняло. — Разве ты не знаешь дороги?
Женщина тонко улыбнулась и помотала головой.
— Он дрейфует, так что никто не знает, где он сегодня окажется.
Лизка соскочила с печи, поплескала в заспанное лицо водой, переплела косу и не глядя впихнула в себя завтрак. От нервов есть не хотелось совершенно, но разум в кои-то веки возобладал. Налли строго наказала сыну, чтобы из дома ни шагу, и повела гостью искать дрейфующий дворец.