Целуй и беги
Шрифт:
Все, что он мог сказать — его поцелуй с Маринетт оказался таким же, как и поцелуй с Маринетт, когда он был в обличьи Кота.
Вот же черт!
— Я… не знаю, — со стоном признался Адриан, — я совсем не обратил на это внимание!
— Ха! — Плагг злорадно захихикал в ухо Адриану, — А я тебе говорил, что вся эта затея с поцелуями не принесет ничего, кроме неприятностей!
— Заткнись!
Горилла, вздрогнув, глянул в зеркало заднего вида, и Адриан покраснел, бормоча извинения.
Всю дорогу
========== 5. Материнская мудрость ==========
Все побежали - и я побежал :D
Ошибки в ПБ, плз)
C Наступающим, ребят!!!
________________________________
А вот теперь Маринетт вконец смутилась.
Только что ее поцеловал Адриан.
Адриан Агрест, самый красивый, добрый, милый парень из всех, кого она только знала, поцеловал ее, Маринетт Дюпэн-Чен. Заурядную, неуклюжую, глупую Маринетт.
Адриан, любовь всей ее жизни, зажал ее в углу школьного коридора и поцеловал!
И это было прекрасно!
Все было именно так, как ей об этом мечталось: нежно, с любовью и очень, очень, очень — а-а-ах! То, как он посасывал и прикусывал ее губы, буквально вскипятило Маринетт мозг и закоротило все эмоции. Ощущение теплых рук на ее щеках, когда, бережно погладив лицо, они скользнули вниз, прижав ее к чудесной, твердой груди Адриана, какими шелковистыми, мягкими были его волосы под ее пальцами…
Все было настолько идеально, романтично, словно все ее мечты стали явью… И так чертовски знакомо! Ощущения были такими же — один в один — как и при том поцелуе, что выдал ей на балконе Кот Нуар!
Маринетт перевернулась и застонала в подушку.
— Что случилось? — осторожно спросила Тикки. — Я думала, что после всего, что случилось сегодня, ты будешь на седьмом небе.
Она и была.
Сначала она не могла не то, что связное предложение выдать — даже слово выдавить, настолько была ошеломлена, а затем — блаженно счастлива, получив наконец-то Адриана, который, как в самых сладких снах, ее целовал… А потом, посреди этих грез, Адриан обернулся Котом Нуаром.
И чем больше она думала о поцелуе с Адрианом, тем больше ей вспоминался вчерашний поцелуй с Котом.
Он прикоснулся к ней точно так же, губы по ощущениям не отличались вообще ничем, поцелуй вызывал те же самые чувства — то искрящее, пенящееся чувство счастья, что разносилось по всему ее телу…
Значит ли это, что Адриан и Кот были одним и тем же человеком, или просто все люди целуются одинаково?
Маринетт перекатилась обратно и посмотрела на милое личико своей обеспокоенной квами.
— Тикки, — нерешительно сказала она, — а все люди целуются одинаково?
Тикки моргнула:
— Не знаю, — призналась тихо, — квами не целуются. Совсем. Мы иначе выражаем любовь друг к другу.
Маринетт снова застонала. Ну и с кем еще она может
— Тебе стоит спросить у своей мамы.
Эта фраза заставила Маринетт подскочить:
— У мамы? — воскликнула она.
— Ну да, — неодобрительно нахмурилась Тикки, — для ответов на такие вопросы у тебя есть мама. Она обладает реальным опытом и знаниями по этой теме, а значит, сможет подсказать больше, чем я.
— Это да, — тихо ответила Маринетт, — но как же мне объяснить всю эту ерунду с Котом Нуаром?
— Уверена, ты что-нибудь придумаешь, — легкомысленно отмахнулась Тикки, — она поймет.
— … Думаешь? — Маринетт нервно закусила губу.
— Конечно! — бодро сказала Тикки. — С ее помощью ты появилась на свет, так? А значит, она — эксперт во всех этих Маринеттовских разговорах!
— Да, ты пра… — эй! — возмущенно рявкнула Маринетт, когда поняла, что именно ляпнула Тикки. — И что это должно означать?!
В ответ Тикки лишь хихикнула, и, поняв, что квами не собирается больше ничем помогать, Маринетт решила, что поговорить с мамой — всяко лучше, чем сидеть в комнате в компании подкалывающего ее говорящего насекомого.
Ее родители были на кухне, готовили ужин. Когда Маринетт нерешительно выглянула из-за угла и смущенно улыбнулась, ее заметили и радостно окликнули.
— Мам, — нервно сглотнула Маринетт, — можно мне с тобой поговорить? Наедине.— Она сцепила пальцы в замок, переступила с ноги на ногу, смотря куда угодно, кроме родителей (те же, в свою очередь, обменялись заинтригованными взглядами). — Насчет мальчиков… И поцелуев.
Маринетт вздрогнула: ее отец внезапно поперхнулся кофе, а лицо мамы восторженно просияло.
— Ну конечно, родная! — проворковала Сабин. Она положила нож, сняла фартук и, обогнув кухонный стол, обняла Маринетт. — Закончить с ужином твой отец может и сам, а мы как раз перекинемся парой слов наедине. Ты же не против, Том?
— Но…
— Не против?
— Нет, — отец Маринетт облокотился на стойку, — не против.
— Чудно, — довольно сказала ее мама. — Ну же, Маринетт, оставь это отцу.
Мама вытолкнула из кухни Маринетт — та бросила виноватый взгляд на отца — и повела ее к своей спальне, вниз по коридору. Дождавшись, пока Маринетт свернется калачиком на огромной кровати, Сабин заговорила:
— Так, родная, — она ободряюще улыбнулась, — что именно ты хотела узнать?
Маринетт подергала затяжку на простыне:
— Такое дело, — начало было уверенным, но потом она запнулась, — эмм… а… но… а что, все мальчики целуются одинаково? — выпалив это, она залилась краской.