Целуй меня
Шрифт:
— Уна…
— Пожалуйста, просто доверься мне. Возможно, у него есть какая-то информация. До сих пор он только помогал нам.
Темные брови Неро сходятся на переносице, и он скрещивает руки на широкой груди.
— Мне это не нравится.
— Кто бы сомневался.
— Ничего ему не говори. Как он вообще узнал, что ты здесь? Получается, Николаю известно твое местонахождение?
— Капо, — фыркаю я, — ты владелец двух квартир в Нью-Йорке. Вычислить меня совсем несложно, к тому же Саша способен взломать систему защиты и получить доступ к любой камере слежения, где бы она ни находилась. Если он захочет
— Звучит обнадеживающе, — ворчит Неро. — Скажи им, пусть приведут его сюда, — обращается он к парню, все еще стоящему за моей спиной. Тот разворачивается и исчезает в районе лестницы. Я смотрю ему вслед и жду, когда лифт поднимется на верхний этаж. Спустя несколько секунд я чувствую, как со спины приближается Неро — мне даже не нужно смотреть. Он натягивает через голову футболку и выходит вперед, прикрывая меня, словно личный сторожевой пес. Чисто из принципа я выхожу из-за его спины и, скрестив руки на груди, встаю рядом.
Раздается звуковой сигнал, и двери лифта раздвигаются, открывая нашему взору стоящих стеной итальянцев в костюмах. Люди Неро по-прежнему недолюбливают меня, поэтому большинство из них либо едва удостаивает меня взглядом, либо вовсе игнорирует. Лично мне плевать, но я опасаюсь, что их преданность Неро может пошатнуться, раз он спит с врагом. И он, и я знаем, что это было возмездие, заслуженная расплата, но даже я готова признать, что трудно объяснить убийство более чем двадцати итальянцев. К тому же все итальянцы связаны друг с другом: можно не сомневаться, что у каждого убитого найдется брат, сват, племянник в составе бойцов Неро, что тоже является неутешительным фактом.
Парни в костюмах выходят из лифта и выстраиваются по сторонам двери, и мы, наконец, видим Сашу, как всегда, с непроницаемым выражением на скуластом лице. Между нахмуренными бровями появляется резкая складка при виде моего живота.
— Значит, это правда, — констатирует он.
Я киваю, и Саша окидывает взглядом помещение. Мне видно, как его мозг анализирует каждую деталь, пытаясь заметить малейшую угрозу. Саша подвергает анализу все: начиная с расстояния, разделяющего нас, и заканчивая тем, каким способом каждый из бойцов Неро держит пистолет. Он пытается оценить слабые места, составить план и выбрать способ действия. Мне это известно, потому что я сама делаю то же самое, оказываясь в опасной ситуации.
— Саша, почему ты здесь? — спрашиваю я.
Он смотрит сначала на Неро, потом на меня и сжимает губы.
— Дай нам минуту, — обращаюсь я к Неро.
— Нет.
Я поворачиваюсь к Неро лицом, но он, не отрывая взгляда, смотрит на Сашу, и лицо его совершенно непроницаемо.
— Неро… — повторяю я.
Его челюсти сжимаются, и становится видно, как желваки играют под смуглой кожей. Неро переводит взгляд на парней по обе стороны лифта.
— Свободны. Джио, останься.
Его люди подчиняются приказу и уходят в квартиру. Остаемся только я, Неро, Джио и Саша. Я поворачиваюсь, и Сашины глаза встречаются с моими. Мне известно, о чем он думает: я просто избавилась от ненужной толпы, чтобы уравнять шансы. Я делаю шаг в его сторону, и он, быстро преодолев расстояние между
— Прости, что помог им найти тебя. Нам нужно увезти тебя отсюда как можно дальше, — шепчет Саша по-русски так тихо, что слова едва различимы. Я чувствую, как что-то твердое упирается в мой живот. Медленно опускаю руку, и мои пальцы касаются холодного металла. — Ты готова? — спрашивает Саша, и его тело напрягается, готовясь к атаке.
— Саша, подожди, — я слегка отстраняюсь от него. — Я никуда не пойду.
— Какого хрена тут происходит? — резко спрашивает Неро.
Я слышу щелчок — это Джио снял пистолет с предохранителя. Агрессия, исходящая от Неро, ощущается физически, словно змея ползет по моей спине. Движением вытянутой руки я останавливаю Неро: несмотря на то, что Саша мне как брат, он по-прежнему смертельно опасен. Мне он вреда не причинит, однако Неро и Джио — всего лишь мишени, оцениваемые по их по степени угрозы. И мне это известно.
— Я не собираюсь бежать, — говорю я, на этот раз по-английски, вынимая обойму из пистолета, который Саша дал мне, и протягиваю ему.
Его нефритового цвета глаза встречаются с моими: в них беспокойство и растерянность.
— Уна, он знает.
— Я в курсе.
— Тогда тебе должно быть известно, что он хочет заполучить этого ребенка, — говорит Саша, повышая голос. Он взволнованно проводит рукой по волосам и опускается на одно колено — наша общая привычка. Во время полевых тренировок мы делали так, чтобы немного оттянуть время и спланировать дальнейшие действия.
— Куда мне идти, Саша? Нет такого места, где он не сможет меня достать.
— Тогда… — Саша вздыхает. — Тогда возвращайся домой и уговори его простить тебя. Ты же знаешь, он простит. Он любит тебя. А этими действиями… ты только сделаешь себе хуже, Уна.
За моей спиной раздается низкое рычание Неро, и я поворачиваюсь к нему.
— Ты издеваешься? Просто подожди на кухне, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
Неро приподнимает бровь, глядя на меня так, словно я одна из его пешек, обязанных беспрекословно подчиняться.
— Прости, если я не испытываю доверия к твоему другу-убийце.
— Неро, мать твою, клянусь Богом, это причиняет мне невероятные страдания.
— Я думал, что страдания и волнения для беременных вредны, — ровным голосом говорит Саша.
Я поворачиваюсь к нему и, невольно улыбнувшись, говорю:
— Значит, у бедняги нет ни единого шанса.
Саша поднимается на ноги и смотрит на Неро.
— Итальянец непредсказуем, ему нельзя доверять, — говорит он по-русски. — Из-за него ты погибнешь.
— В нашем мире именно непостоянные и непредсказуемые выигрывают войны, — опустив взгляд, я делаю глубокий вдох. — Он опасен и внушает страх, а это то, что мне сейчас нужно.
— Пожалуйста, возвращайся домой, — в голосе Саши звучит мольба. Я замечаю промелькнувший в его глазах страх и понимаю, что он боится не за ребенка, а за меня, ведь я единственный человек, к кому он искренне привязан.
Погладив его по волосам, я вздыхаю.
— Саша, я никогда не вернусь туда. Он сотворит с этим ребенком то же самое, что сделал с нами.