Цемфелада
Шрифт:
— Что-то не так?
— Ты выглядишь как человек.
— Если бы я появилась в своём истинном обличии, господин, люди могли бы проявить агрессию.
За’Хар повернулся к Надине:
— Прошу любить и жаловать, Синтила. Мне её Ансинарх подарил.
— В смысле, «подарил»? — Надина нахмурилась.
Подошедший
— А ничего так подарочек. Может и мне к этому Ансинарху сходить?
— Она демон, — заявила Цемфелада, — За’Хар теперь её господин, я вижу их связь.
— Что? Как так?
— Он же Герой и тёмного пантеона. Всё законно, всё по правилам. За’Хар имеет право быть её господином. Поздравляю, За’Хар! У меня в слугах Тасита, а у тебя Синтила.
— Ты можешь хоть куда-нибудь сходить и ни во что не вляпаться?
— А что я мог поделать? Отказывать Ансинарху в его же чертогах? Хорошо, живым оттуда выбрался. Да и Синтиле здесь лучше будет.
— И на чём основываются твои выводы? Если она демон, ей здесь будет тяжело.
— Нет, госпожа Надина, я не призвана и нахожусь здесь в своём истинном обличии, мне здесь очень комфортно.
— Я хоть и баронесса теперь, давай между собой без госпожи, хорошо?
— Хорошо.
— И вот так ты на самом деле выглядишь?
Синтила улыбнулась и перевоплотилась в демоническом обличии.
— Чтоб тебя… — Надина даже отшатнулась, — И вот это ты сюда притащил!
Цемфелада с интересом потрогала крылья и рога, хмыкнула.
— Ну а что, если она не будет никому вредить, пусть будет. Она летать умеет, пригодится.
— В орден пойдёшь? — спросил За’Хар.
— Как прикажете, господин.
— Давай бросай это «прикажете». Орден, дело добровольное. Ладно, пока пообвыкнись, там решим. Флор, где остальные?
— Да кто где. Мертвяки ушли, граф готовится к встрече
— Понятно, значит, у нас есть несколько дней свободного времени.
— Я думаю, тебе есть что нам рассказать.
— Да, много чего есть вам рассказать. Ансинарх не на шутку разошёлся. Всё потом. Летала когда-нибудь? — спросил он Надину.
— Я? Как? Ты видишь у меня крылья?
Обхватив девушку, За’Хар взмахнул туманными крыльями, и они взмыли ввысь, к облакам, к солнцу, а вслед за ними, взлетели ещё две фигуры.
Одна разрезала облака взмахами золотых крыльев, визжа и радуясь своему первому полёту, вторая плыла хвостатой тенью, изредка хлопая кожистыми.
— Вот и подросла наша богиня, — сам себе сказал Флор, как и сотни людей вокруг, задрав голову к небу, — а я, глупый, думал, ей крылья для красоты.
— И я так думала, — раздался голос Мариты.
— Марита! Напугала.
— Какой ты пугливый. А там кто?
— Подарок.
— В смысле?
— За’Хар потом сам расскажет. Вон он, с Надиной летает.
— Знаешь, я тут подумала…
— Тебе не обязательно, ты и так прелесть, — улыбнулся Флор.
— Тем не менее, я подумала. Что у За’Хара было? Я слышала, его пчела съела и вех всего двадцать было.
— Да, всё верно.
— А теперь!
— Согласен, интересный малый.
— Просто, у него есть то, чего в какой-то момент лишились мы.
— И что же это?
— Вера. Мы всегда полны страхов, сомнений, каких-то убеждений в возможности или невозможности, а он просто берёт и делает. Невозможное.
— Думаешь, и мы могли бы летать?
— Мы? Сомневаюсь. Но я очень хочу, чтобы смогли наши дети.
Конец.