Цена алчности
Шрифт:
— В чём дело? — Медведь мгновенно упал в жёлтые потеки синюшного мха, упирая в плечо приклад «Печенега». — Направление на цель?!
— Газовая аномалия на одиннадцать часов, — пояснил Берёзов, — двигается в направлении на пять часов, будет пересекать тропу. Подождём.
— Противогазы? — спросил Рентген.
— Не обязательно, — Иван отрицательно кивнул, — она пройдёт мимо нас, не зацепив.
— Далеко видно? — поднялся с земли здоровяк. — С этим волшебным камушком в руке?
— От размеров аномалии зависит, — ответил Берёзов. — Эта по фронту метров десять, в глубину где-то триста, высота метра четыре. Даже через лес её заметно за полсотни метров. Коля, — он посмотрел на поднимающегося
— Забудешь тут, — буркнул Медведь, обшаривая взглядом окружающие заросли, — неделю волдыри со спины сходили.
— Её можно было вот так же пропустить мимо, — мрачно усмехнулся Иван, — без остросюжетных приключений с поджаренными спинами.
— Выходит, Ферзь специально нас под неё положил? — Здоровяк скривился. — Зачем?
— Полагаю, хотел произвести впечатление на меня, — вступил в разговор Рентген, — согласно изученным мною отчётам, газовая аномалия вытесняет из нор зверей. Мы должны ожидать нападения?
— Вряд ли, — Медведь покрутил головой, — все разбежались, «Филин» ничего не видит.
— Здесь на нас никто не нападёт, — Берёзов рассматривал медленно ползущую параллельно тропе Плешь, — из кустов выйти живым невозможно. Если только дальше.
Рентген с Медведем, не сговариваясь, одновременно отшагнули на середину троны. Больше никто не разговаривал до тех пор, пока Иван не подал сигнал продолжать движение. К месту боя приближались предельно осторожно, но Ферзь умел учиться на ошибках и выставил на тропе наблюдателей. «Филин» показал тепловой отпечаток залёгшего в кустах человека, и Берёзов сделал жест «Стой!» и сразу за ним — «Вижу цель!». Их небольшая группа немедленно вжалась в синий мох, изготавливаясь к бою. Иван внимательно вглядывался в даль. «Филин» заметил сигнатуру человека задолго до того, как тот мог появиться в поле зрения, заросли слишком густые. С «Невидимкой» в кармане засечь Берёзова было невозможно, значит, об их приближении тем, кто засел в кустах впереди, ещё не известно. Он обернулся и поманил к себе Медведя. Тот подполз ближе и вопросительно посмотрел на Ивана.
— Дальше по тропе, метров тридцать, сбоку за кустом сидит человек, — тихо объяснил Берёзов.
— «Филин» заметил? — понял здоровяк. — Мой никого не видит. Твой мет, стало быть, крупнее, цепляет подальше… — Он подполз ещё ближе, поравнявшись с Иваном, и остановился: — Вижу. Чёрт! И меня тоже заметили. — Здоровяк кивнул, указывая вперед.
Тепловая отметка цели раздвоилась, одно пятно осталось на месте, другое спешно удалилось в противоположную сторону. Стало быть, изначально наблюдателей было двое, отметил Берёзов, и сейчас один из них спешит к основной части своего отряда.
— Думаю, это наши, — определил Медведь, — мы недалеко от места засады, раз отряд сейчас там, то больше некому оставлять на тропе пост. Надо приблизиться и подать условный сигнал, пока через лес долбить не начали. После вчерашнего все нервные.
— Идите вчетвером, — решил Иван, — тропа чистая. А я обойду через кусты, тут есть, где пройти. Заодно посмотрю, что там к чему, и не придется раньше времени пугать народ моим появлением.
— Чтобы всех испугать, будет достаточно и моего появления, — бесстрастно произнес Рентген. — У Ферзя возникнут подозрения в любом случае. Поэтому действуйте быстро, Туман, и помните: Салмацкий нужен следственной комиссии живым, это в ваших же интересах.
Берёзов утвердительно кивнул.
— У Ферзя «Филин» самый мощный в Отряде, — предупредил Медведь, — имей в виду.
— Он ему не поможет, — мрачно усмехнулся Иван, машинально проверяя, удобно ли сидит в руке пистолет.
— И где ты успел насобирать
— Идут! — Берёзов указал на показавшиеся в радиусе действия «Филина» тепловые отметки. — Я пошёл.
Он нырнул в кусты, перепрыгивая через заполненную Студнем рытвину, и двинулся через заросли в обход наблюдателей. Оставшийся на тропе Медведь достал боевой нож и несколько раз ударил тупой стороной клинка по пулемётному стволу, подавая условный сигнал «Я — свой», установленный в ОСОП на текущую неделю: три точки, два тире, две точки. Пока ему отвечали, Иван вышел к месту недавнего боя. С первого же взгляда стало ясно, что вчера здесь разразилась настоящая бойня. Растительность вокруг была переломана и измята, повсюду были лужи крови, лежали изодранные в клочья трупы в камуфляжных костюмах всевозможных расцветок, покорёженное оружие и россыпи стреляных гильз. Красная почва хранила на себе чёткие отпечатки огромных собачьих лап и глубокие борозды от когтей. Кровавые ошметки разорванных на части тел засохли на кожистых листьях синюшных кустов и покрытых жёлтыми потеками стволах деревьев, внутри многих аномалий можно было различить бурые кучи тряпья — всё, что осталось от вляпавшихся людей, пытавшихся спастись бегством.
Посреди небольшой поляны, свободной от аномалий, десяток бойцов Спецотряда укладывали на носилки облачённые в «Мембраны» тела в испещренных пулями «Латниках». Ферзя среди них не было, и Иван посчитал трупы. Пятеро убитых. Вероятно, Салмацкий с остальными разыскивает шестое тело. Если выследить его сейчас, без крови не обойтись, с ним слишком много людей, и времени объясниться Ферзь ему не предоставит уж точно. Придётся дождаться, когда Рентген официально лишит Салмацкого полномочий. Но до того момента показываться не стоит. Берёзов затаился в кустах.
Медведь, Капкан и два контрразведчика появились спустя пару минут в сопровождении часовых с тропы и нескольких бойцов, выдвинувшихся к ним на усиление. Их появление заставило Спецотряд бросить свои дела, бойцы сгрудились вокруг прибывших, и разговор почти сразу пошёл на повышенных тонах. Иван быстро подсчитал людей. Выходило, что с Ферзём сейчас максимум пара человек. «Это меняет дело, — подумал Берёзов, — стоит взять его сейчас, пока он не заручился поддержкой остальных». Иван уже собрался тихо отступить в глубь зарослей и приступить к поискам, как из кустов с противоположной стороны вышел Ферзь в сопровождении двоих бойцов, несущих на руках тело погибшего.
— Что здесь происходит? — недовольно поинтересовался Салмацкий. — Почему остановили эвакуацию?
— Ферзь! — окликнули его из толпы. — Что за ерунда? Тут контрики пришли и требуют твоего задержания! Говорят, что ты подозреваешься в государственной измене! Что за бред?!
— Совсем оборзели, уроды, — поддержал кто-то.
— Подполковник Салмацкий! — невозмутимо заявил Рентген. — Данными мне полномочиями я отстраняю вас от командования Отрядом Специальных Операций на время проведения расследования и задерживаю в качестве подозреваемого. Сдайте оружие!
— Вы так уверены в своей правоте и силе полномочий? — недобро усмехнулся Ферзь, перебегая взглядом с контрразведчиков на сжимающего в руках пулемёт Медведя и обратно. — Здесь, в Жёлтой Зоне? Разоружить их! — рявкнул он бойцам. — Позже разберёмся, что с ними делать! Сейчас надо собрать тела погибших, они лежат здесь уже сутки.
Бойцы в нерешительности замялись. Кто-то сделал шаг к Рентгену, но ему в грудь уперся ствол медведевского «Печенега». Все немедленно схватились за оружие.
— Вы собираетесь пойти на преступление всем отрядом? — холодно спросил Рентген, обводя людей взглядом. — Ради человека, подозреваемого в измене Родине?