Цена дороги домой, или Вместе навсегда
Шрифт:
Посмотрев на воду еще раз и выбрав одну рыбину, которая была чем – то на судака похожа. Она, несколько секунд подумав, просто попросила мысленно выйти ее на берег. И вот, совершив прямо гимнастический прыжок, рыбина выпрыгнула на берег. Чтобы живое существо не мучилось Дарина, просто «погасила светлячок» этой рыбки у себя в голове. Открыв глаза, она увидела что рыба, лежащая на траве, уже не подает признаков жизни, вроде как заснула. Ей так стало жалко это живое существо, что слезы сами потекли по щекам. Сперва, это были слезы жалости, она оплакивала эту рыбку, которая умерла, давай ей самой возможность жить дальше, а потом слезы стали злыми. Она почему – то очень злилась на все вокруг,
Дарина всегда любила смотреть на огонь. Вот и сейчас, обняв колени, она погрузилась в мысли. Ей вспомнились жители леса, которые ей почему – то помогли, а еще Дик и домовиха. А еще было очень одиноко, тоскливо и даже страшно. Не может быть, чтобы она была одна, не может быть, чтоб ее никто не искал, и убивать она тоже не сможет, и вообще все запутанно. Только сидеть и отчаиваться, рыдать и стонать не вариант. Можно, конечно, немного пожалеть себя, а потом,… а потом, на зло всему идти вперед. Приободрив сама себя Дарина немного успокоилась.
Через какое – то время она уже лакомилась очень вкусной рыбкой, оставив часть на утро. Почему –то не хотелось думать. Хотелось сегодня поплакать. С неба ей подмигивали звезды, теплая земля казалась мягкой, до столицы, судя по всему, оставался день пути. А дальше что? Куда там идти? Кого искать? Где жить и на что? Вряд ли ее возьмут даже убираться в доме богатых господ. Что еще она умеет и чем она занималась раньше пока неизвестно. Тогда надо исходить из того, что имеется сейчас. Она умеет «говорить» с животными, рыбами и птицами всякими. Завтра надо понять, что еще ей удастся. В принципе можно и этим заработать. Например, выгонять с поля мышей или еще что … надо пробовать… Примерно с этой мыслью Дарина и уснула. Она уже не видела как на ветку соседнего дерева села большая птица, похожая на ворону, и слала следить за всем в округе, словно настоящий сторож, оберегая сон этой женщины.
Утро было ознаменовано настоящим птичьим концертом. Эти маленькие вредины, безусловно, из лучших побуждений, так старались украсить своим пением мир, что разбудили Дарину с первыми лучами солнца.
Казалось, что с приходом солнца ушла и вчерашняя хандра. Что бы ни случилось, она будет стараться устроиться, а еще найдет кого – нибудь кто поможет ей память вернуть. Уже с таким решением женщина, тихо что – то напевая, умылась из ручья, стряхнула одежду, доела остатки вчерашней рыбы, мысленно поблагодарив ее и пошла в сторону ближайшего хутора.
Как ни странно, но всю дорогу она почти не встречала путников. То есть нет, дорога не была пустынна, но вот почему –то казалось, что ей мало пользуются. Потому Дарина вобрала хутор, дорога к которому, отходя от основного тракта, оставалась утоптанной и с явными следами использования.
С пригорка было видно, что хутор не маленький. Домов пятнадцать. Каждый дом был ухожен, на каждом были какие –то росписи и рисунки, за каждым имелся надел земли с постройками и посадками. На дороге, между домов, бегали какие – то дети. Было видно, что люди тут не бедные.
Она шла по дороге и старалась улыбаться всем встречным. Понятно, что сейчас ей нужно заработать хоть немного своих денег, нужен первый клиент. Люди, скорее всего в таких общинах живут большой семьей, все знают друг о друге и каждого чужака встречают насторожено.
И тут, как говорится, накаркала. Хотела работу – получи. Из за угла выскочила лошадь…
Большой
– Ой, а вот это не хорошая идея, ты ж меня так просто уронишь. Смотри, какой ты большой и сильный…
– Спасибо тебе, – прозвучало со спины.
Не переставая поглаживать коня, женщина обернулась. Пока она была занята общением с лошадкой, вокруг собралась уже достаточно большая толпа. Человек пятнадцать стояли чуть в стороне, а благодарила ее одна из женщин, на руках которой сидел мальчишка. Это был один из мальчиков, игравших на дороге, а держала его, скорее всего мать.
– Пожалуйста. – Дарина неуверенно улыбнулась. Присутствие толпы заставляло ее быть осторожной.
– Ты спасла наших детей. Этот конь затоптал бы их. Я потребую, чтоб его пустили на колбасу, а что хочешь ты за свои услуги. Ты ведь умеешь управлять животными, а это редкий дар, и он дорого оплачивается, но, ради своего сына, я готова отдать все свои сбережения за твою помощь, – женщина говорила, крепко прижимая малыша, и было видно, что ее все еще потряхивает от пережитого.
А тем временем все больше людей подходила к месту происшествия. Им громким шёпотом рассказывали что случилось. И народ обсуждал происходящее.
– Не надо коня на колбасу, – Дарина обрадовалась, что голос у нее не дрожит, хотя только сейчас она почувствовала, как дрожат колени. – Он не злой. Кто его хозяин? – обратилась она глядя в толпу.
– Ну я.., – ответил мужик в серой, явно домотканой рубахе, стоявший сбоку от всех и молча наблюдавший за происходящим.
– Идите сюда, и я покажу, почему конь взбесился.
Еще когда она гладила животное то почувствовала что кроме эмоций, а там было и страх, и стыд, и удивление, конь испытывает боль. Не какую – то аморфную, а самую настоящую. Болела у него нога.
Хозяин коня мрачно смотрел на женщину, но просьбу выполнил. Дарина теперь уже точно знала что конь понимает ее, даже если с ним говорить мысленно и попросила того помочь ей, ведь она хочет показать, почему он побежал. Животное повернулось боком и приподняло заднюю ногу. Дарина зажала ее между колен, показывая копыто, а там… там был нарыв… было видно, что из середины копыта торчит камень, который сильно застрял, а вокруг него воспаление и сочится гной.
– Якуб, так мой сын чуть не стал калекой только потому, что ты не следишь за своими животными? – голос все той же женщины с ребенком был полон гнева. – Ты ленивый трутень. Я сегодня же нажалуюсь старосте. Надо всю живность у тебя забрать, да раздать добрым людям…