Цена империи. Фактор нестабильности
Шрифт:
Сижу у себя в кабинете. Домой не спешу. Курю трубку и думаю. И тут дверь тихонько приоткрывается. Мне на плечи ложатся женские ручки. Эти я узнаю из сотен тысяч…
— Дорогой, что с тобой? Нам надо поговорить…
Надо! Вздыхаю. Это как в омут головой…
[1] Бригадный генерал Альфред Шанзи, посол Франции в Российской империи, был дважды бит немцами во время франко-прусской войны.
[2] Так называли водку в сорок градусов крепостью, именно это разведение спирта давало самый большой объем выходящего продукта. Открытие Д.И.Менделеева.
Глава четырнадцатая. Голод
Глава четырнадцатая
Голод
Санкт-Петербург. Мариинский дворец
22 ноября 1880 года
Он мог
это было нетрудно: всегда где-нибудь да воюют
и почти всегда где-нибудь голодают.
(Марк Твен)
ЕИВ Михаил Николаевич
В Российской империи голод — состояние перманентное. Редко, когда три-четыре губернии не страдают от недорода, чаще шесть-восемь. Большой голод — это когда недород уже в пятнадцати губерниях и более того. Такой голод должен был накрыть страну в 1891-м году. Но я готовился не к нему. В 1883-м восемь губерний будут нуждаться в хлебной помощи. В этом году только шесть! Сказал, и меня аж передернуло! Проблема была в том, что наш бюрократический аппарат на сие бедствие почти не реагировал. Есть в губернии запасы зерна на этот случай — их раздают в виде помощи крестьянам. Кому сколько достанется. Местные чинуши отнормируют сие вспомоществование и на этом деле поставят крест. А! Могут еще благотворительность проявить. При этом в соседней губернии на пристанях зерно может гнить, ибо уродилось, а цену не дают. Особенности внутреннего рынка, на котором властвуют спекулянты. Именно большевики использовали хлеб как главное оружие установления диктатуры пролетариата. Еще весною я разразился указом, который определил, что никакой бесплатной помощи в голодных губерниях не будет. Крестьянские семьи получали зерно в обмен на рабочие руки. Был составлен план общественных работ, на которые их привлекали.[1] И главными были работы по улучшению того, что не существует. Я имею ввиду дороги. У нас ведь не дороги, а направления. А как можно улучшить направление? Вот! Но делать-то надо! Там, где планировалось строительство железных дорог — крестьяне привлекались на это дело, в прочих местах — латали мосты, укрепляли полотно, засыпали щебнем ямы. Работы хватало. Были составлены планы, куда из государственных хранилищ следует направлять зерно, в случае недорода. А еще, крестьянские хозяйства, в местах с недородом обязывались высаживать картофель.
Тут такой феномен наблюдался: в нечерноземных районах картофель активно культивировали и это помогало голод пережить. В районах, богатых черноземом — выращивали исключительно зерно, на земляные яблоки внимания не обращали. Старался Петр Алексеевич привить любовь к картофелю, да не достарался. А тут пример Швеции под боком. Как только начали активно выращивать барабольку, голод ушел, в стране стало увеличиваться население. Сейчас его даже слишком много — уезжают на заработки в САСШ. Народ у нас косный, не просвещенный. Господи! Сколько ломать! И с чего начать? При этом еще больше надо строить! А взбесило меня сегодня то, что в губерниях, в которых случился недород, никто ничего не делал. Никаких общественных работ! Отписались, зерно приготовили к раздаче, но опять никто не пошевелился позаботиться перебросом зерна из Нижнего Поволжья, где был большой урожай, в проблемные губернии. Предписание получили. Отписались, что списались! Ссуки! Надо чуть проредить чиновничье поголовье! А то оскотинились, Анну на шею, на людей смотрят, как на быдло, нос ворочают. Понимаю я красных, которые с удовольствием эту сволоту расстреливали. Вот только мне таких возмущений не надо. С этой сволотой было убито огромное число неповинных, умных, деятельных людей, которые могли принести огромную пользу государству. Вызвал секретаря.
— Сергей Юльевич, ждут?
— Только что прибыли, государь.
— Прекрасно. Зовите. И еще. Сколько вам понадобиться времени, чтобы составить справку о состоянии существующей железнодорожной сети?
Витте задумался.
— Три дня.
— Хорошо, я дам вам неделю. Через неделю жду вас с докладом. И запланируйте поездку на Рязанский шпалопропиточный завод, предупредите фон Мекка. Когда это возможно?
— Двадцать пятого или двадцать седьмого. Если в этом месяце.
— Так, лучше на двадцать
Интересно, как это у Николая Второго, ныне уже покойного, получалось ворон пострелять? Читал его дневники с чувством брезгливости. Насколько недалекий типус, ежели по ним судить. Как историк я точно знаю, что эти дневники подлинники, но верить в это не хотелось. Зачем тянуть воз, который тебе в тягость? Не можешь, не хочешь… слезай с таксо, иди пешком — капусту выращивай, бери пример с великих! В кабинет заходят двое. Начальник департамента государственной полиции Плеве и государственный контролер Сольский. После официального приветствия прошу их занять свои места.
— Господа, что вы думаете по поводу справки, что я отправил вам? Прошу, Вячеслав Константинович, хочу узнать ваше мнение.
— Ваше Императорское Величество, по моим каналам сведения подтверждаются. Мы уже имели отдельные сигналы, но полнота картины не была ясна. На мой взгляд, мы имеем дело либо с осознанным саботажем ваших решений, либо с обычным головотяпством. Но в таком масштабе назвать оное обычным я бы не рискнул.
— Дмитрий Мартынович?
— Надо бы разобраться, Ваше Императорское Величество. Ревизию отправить. Мне кажется, что там воровство. Скорее всего, зерна-то в магазинах[2] и элеваторах там нет. Распродали тихонечко, да сейчас спишут на помощь голодающим, да еще и запрос пошлют — не хватает, мол. Голод — он всё спишет. Посему и работы не хотят организовывать. За работу надо людям что-то давать, отчетность, опять-таки. Можно попасться. Оно, конечно, государственная монополия на вывоз зерна за границу аппетиты спекулянтов-то поубавил, да не настолько, чтобы уж очень.
— Значит, если пошлете ревизоров, будут серьезные проблемы? Хлебные бароны они люди с железной хваткой. Так что тут надо, чтобы оба ваших ведомства слились в экстазе, так сказать. В общем, вы, Дмитрий Мартынович, готовьте ревизию, причем быструю и беспощадную. А вы, Вячеслав Константинович, обеспечьте им силовое прикрытие, дабы никто палки в колеса ревизии не вставлял. Привлекайте людей из столицы, мне ли вас учить?
Обговорив все нюансы предстоящего действа, в котором самым тонким моментом оставался как раз человеческий фактор… знаете сами, нет такого человека, которого нельзя было подкупить, разве что Мехлиса нельзя было… Ладно, найти неподкупных и честных можно, кстати, и у Сольского репутация Мехлису под стать. Утверждают, что неподкупен. Но все-таки несколько людей и Воронцова-Дашкова, и Мезенцева приглядывать за ними будут. На всякий случай. Очень я хочу понять — не хотят ли зерновые бароны снова стать королями, да еще и на царство замахнуться?
После небольшого перерыва на кофий я принял трех посетителей, которые впервые встретились у меня в приемной. Это был профессор Владимир Павлович Безобразов, известный ученый, обучавший основам экономики многих молодых великих князей, человек весьма энергичный, талантливый педагог и весьма интересный экономист, имеющий свои собственные взгляды на те процессы, что происходят в государстве. Он нисколько не тушевался в моем присутствии, со многими Романовыми имел дело, так что вел себя вполне естественно, но и не слишком расковано, подчеркивая, что понимает положенную по этикету дистанцию. А вот на молодых людей, кои стеснялись и нервно бледнели смотреть было более интересно. Сергей Федорович Шарапов, тридцати пяти лет, подающий надежды экономист, в тоже время человек с весьма авантюрной жилкой. Славянофил. Участвовал в войне на Балканах, в Боснии попал в плен к венграм. После освобождения занялся сельским хозяйством у себя в имении. И Александр Иванович Скворцов, также экономист, близкий по своим взглядам и убеждениям к марксистам. Ульянов-Ленин его критиковал, значит, толковый специалист. Ну что же, приступим.
— Господа, я собрал вас вместе, потому что мне интересен ответ на один вопрос. В меморандуме, что вы получите у моего секретаря, находится секретный проект финансовой реформы, которая должна пройти в два этапа и завершиться приведением рубля к золотому стандарту. Меня сей проект несколько смущает. Вопрос к вам таков: провести независимую экспертизу сего проекта, дав ответ на три предварительных вопроса. Первый — положительные и отрицательные стороны проекта. Второй — перспективы его применения для нашей экономики, промышленности и сельского хозяйства, третий — кто более всего выигрывает от этого проекта. После чего и главный вопрос — нужен он нам, или его не запускать, а если запускать, то какие коррективы необходимо сделать.