Цена измены
Шрифт:
Ничего, кроме улыбки, эта «логика» у меня не вызывает. Министр обороны для борьбы с коррупцией — это что-то новое в военном деле. Вообще-то, всегда считалось, что главная задача министра обороны — формировать армию будущего.
Как известно, судьба любого министра обороны — командовать той армией, которая ему досталась от предшественников. Причем далеко не от ближайшего. Господин Сердюков командует армией, в которой основное вооружение сохранилось еще со времен Устинова и Язова, а организация и девятый вал развала достались от Грачева и его последователей, среди которых крайним был Иванов, который за шесть лет министерства так и не смог разобраться, в каких единицах
Талант и главная работа министра обороны — военно-стратегическое предвидение. Понимание тех угроз и вызовов, которые ждут страну через пять-семь лет. А не лазанье по помойкам военных училищ или вывод на чистую воду коррупционеров. Для первого вполне хватает комендантской службы, которую при желании и уме уже давно могли бы переформировать в военную полицию и соединить ее с дисциплинарной инспекцией, а для второго есть целый главный военный прокурор в должности генерал-полковника, причем совершенно не подчиняющийся Министерству обороны. Который может возбуждать любые дела и против кого угодно. Еще и министр для такого дела — уже перебор…
Неадекватность и неграмотность Сердюкова как министра обороны просто поражают. Собственному тестю, премьер-министру Зубкову, он недавно прилюдно заявил, что в его армии лейтенант получает «двадцать-тридцать тысяч» рублей. Хорошо соврал, мощно! Больше, чем в три раза!
Тесть, кстати, даром, что бывший колхозник, но и то в делах армейских петрит куда больше. Он куда как ближе оказался в своих гаданиях: «Сколько получает сейчас лейтенант, тысяч двенадцать?» — спросил он зятя. Ошибся всего на пять тысяч. Впрочем, с пайком и всеми компенсациями тысяч двенадцать как раз набежит.
Конечно, министр обороны не обязан знать наизусть ТТХ (технико-тактические характеристики) всех стоящих на вооружении образцов техники или как измеряется водоизмещение подводных лодок. Но знать, сколько получают его лейтенанты и что едят на ужин его солдаты, министр знать просто обязан, чтобы не стать для своих подчиненных Марией Антуанеттой, предлагавшей нищим французам в отсутствие хлеба есть пирожные. «Тридцать тысяч» рублей лейтенанта — это те самые «пирожные Антуанетты»…
Увы, за восемь месяцев своего министерства, министром обороны России Сердюков так и не стал и является пока лишь посмешищем для армии, заслужив в войсках и штабах прозвище «фельдмаршал Табуреткин»…
Впрочем, одно объяснение такого решения мы все-таки услышали. Причем от самого Путина.
Оказывается мебельщик и мытарь Сердюков был назначен на должность министра потому, что президент наш — отец родной! — решил приподнять значение… Генерального штаба.
«…Значение военной составляющей, значение Генерального штаба, конечно, будет даже больше, чем в последнее время», — заявил Путин. И добил, что «уже обсудил этот вопрос с начальником Генштаба Юрием Валуевским».
Вот так!
Пять лет тому назад, когда началось противостояние между тогда еще «новым» министром обороны Ивановым и тогдашним «энгэша» Квашниным первый снятие Квашнина объяснял именно тем, что при нем Генеральный штаб, оказывается, взвалил на себя кучу несвойственных для него функций и «слишком сконцентрировал» в своих руках управление Вооруженными силами.
Все последующие годы Иванов модернизировал Генштаб в некое подобие американского Комитета начальников штабов, который отстранен от какого-либо участия в определении внешней политики США и низведен до некоего «планирующего» отдела при министерстве обороны США, а точнее, при действующем
В итоге Генеральный штаб лишился большинства своих функций и был поставлен в полную зависимость от аппарата Министерства обороны. Начальник Генштаба не только потерял право прямого выхода на президента, но и оказался отстранен от участия в принятии любых государственных решений по применению Вооруженных сил. По новому закону ему была отведена лишь роль исполнителя этих решений. У Генштаба были предельно урезаны функции ТОМУ (главного организационно-мобилизационного управления). То есть отобраны не только ключевые кадровые вопросы, но и собственно право заниматься совершенствованием организации Вооруженных сил. Ну и конечно, у Генерального штаба были отобраны почти все финансовые и бюджетные функции. И что особенно важно — право заказывать и принимать на вооружение новые типы оружия и боевой техники.
И вот теперь, спустя четыре года после отстранения Квашнина и погрома Генерального штаба, Путин вдруг захотел поднять значение и роль этого важнейшего института нашей армии?
Что я могу сказать по этому поводу?
То, что я двумя руками «за» — это так.
Возврат к отработанной десятилетиями, отточенной мировой войной и десятком локальных войн системе управления Вооруженными силами — это, конечно, замечательно! Но почему же тогда так грустно мне от всего этого?
Не потому ли, что еще четыре года назад, в самом начале противостояния министра обороны Иванова и Генштаба, мы предупреждали об абсурдности его реформаторских планов и писали об опасности этих шагов.
И что? Да ничего!
Были бездарно и преступно потрачены годы на то, чтобы «понять» весь идиотизм этих решений, зато на эксперименты, которые закончились ничем, были угроблены миллиарды рублей.
Путин, конечно, может нахваливать своего любимца Иванова сколько угодно, но на самом деле его «проговорка» о причинах назначения мебельщика и фискала на должность министра очень красноречива.
Это истинная оценка шести годам министерства Сергея Иванова да и военной политики Кремля…
Годам, потраченным впустую. Деньгам, выкинутым на ветер.
Но сегодня, спустя почти восемь месяцев после назначения Сердюкова министром обороны, совершенно очевидно, что и это назначение нисколько не улучшило ситуацию в армии. Наоборот, только углубило нарастающий кризис. Министр некомпетентен, неавторитетен и как следствие — не принят армией. Если Путин считает, что именно такие люди должны командовать Вооруженными силами, то у него странный подход к управлению страной…
«Завтра», 2007, ноябрь, № 46
Влад Стаковский
МИНИСТР БЕЗ ЧЕМОДАНА
Еще совсем недавно одним из обязательных и постоянных «атрибутов» должности министра обороны России был неприметный, сопровождавший его повсюду человек с армейской выправкой и неизменным небольшим «дипломатом» в руке. На приемах, в поездках по стране и даже в зарубежных командировках этот человек всегда был рядом с министром на расстоянии нескольких шагов. И этот «эскорт» был одной из главных отличительных примет министра обороны ядерной сверхдержавы, потому что в руках сопровождающего, которого на служебном языке называют «офицером-оператором», находилось не что иное, как то, что с подачи журналистов называют «ядерной кнопкой».