Цена любви
Шрифт:
— Успокойся, Дарьюшка, — мягко произнес Павел Сергеевич. — Марина вообще-то неплохая девка…
— Да брось ты… И ты туда же! Вон убийство какое-то заказное выдумала, а Костя у нее на поводу пошел.
— Почему ты думаешь, что пошел? — возразил Чернобровов. — Насколько знаю, следствие разрабатывает вполне очевидную версию, ясно же, что Николай там случайно оказался…
— Это нам с тобой ясно! — зло произнесла Дарья Андреевна. — А этой дуре провинциальной… Словом, мне тут сыщик, друг Костика, звонил, вчера, что ли? Нет, кажется, позавчера… не помню, словом. Такой Саша Турецкий, он раньше в Генпрокуратуре
— И что?
— Вопросы всякие задавал, из которых ясно, что не только, как ты говоришь, очевидную версию расследуют, но и то, о чем эта идиотка на поминках орала!
— Это насчет Тольки Гамзы, что ли? — удивился Павел Сергеевич.
— По-моему, нас всех теперь по очереди шерстить будут из-за этой вдовушки!
— Да брось ты, Дашуня, при чем тут мы? — вздохнул Чернобровов. — Давай лучше еще по одной.
— Ну давай… Правда, отличный напиток, Паш… А потом я, наверное, все-таки лягу, попробую уснуть. Завтра у меня выставка одна впереди маячит, так что…
После короткой паузы послышался звук отодвигаемого стула, очевидно послушный Павел Сергеевич поднялся из-за стола. А Плетнев, внимательно слушавший этот застольный разговор, счел необходимым отступить еще немного вглубь лестничной клетки.
— Хватит все-таки грустить, Дашуня… — Голос дирижера зазвучал громче, затем, явно поколебавшись, он продолжил: — Как ты все-таки в личном плане? Есть у тебя кто?
— Не жалуюсь… — поспешно и, как показалось Антону, холодно ответила она. — Хотя… А знаешь, пригласи-ка ты нас на свой концерт.
— Кого… вас?
— Меня и… Костю с женой, конечно…
— А-а-а… — с явным облегчением выдохнул Павел Сергеевич. Одновременно щелкнул замок и дверь в квартиру Дарьи Андреевны приоткрылась. Теперь их разговор оперативник мог слышать вживую. — Ну конечно! Через месяц у нас начинаются зарубежные гастроли, но в ближайшее время… Зал Чайковского подойдет?
— Вполне! Ладно, Паша, я правда спать захотела… Давай, пока!
Плетнев дождался, когда лифт с дирижером опустится, и уже хотел сам покинуть подъезд, поскольку «объект» решил предаться сну, но тут же понял, что поспешил. Среди шорохов, сопровождавших передвижения женщины по квартире, послышались упорядоченные попискивания: Дарья Андреевна явно набирала какой-то телефонный номер. Антон замер на месте и очень скоро понял, что не ошибся.
— Алло! Алло, это я… — Оперативника поразила разница между тоном, каким она только что разговаривала с Чернобрововым, и униженно-просительной интонацией, внезапно появившейся в голосе женщины. — Но ты же узнал меня, я знаю! Мне надо с тобой встретиться. Зачем ты так со мной говоришь? Не нужно, Дэн…
Плетнев едва не подпрыгнул: Дэн?! Тот самый лысый, похожий на бандюка? Ничего себе!
— Хорошо, не Дэн, Денис… — почти плача продолжила между тем Дарья. — Могу прямо сейчас, если хочешь… Ладно, пусть в четыре… Где? Хорошо, Дэн… Денис, как скажешь…
Co своим собеседником она не распрощалась, просто положила трубку: очевидно, он сделал это раньше, не дав возможности сказать даже краткое «Пока!».
Вот это сюрприз так сюрприз: Плетнев хорошо помнил, что все присутствовавшие на поминках, разве что за исключением Марины, свое знакомство с этим самым Дэном отрицали. Дарья в том числе… А на слова
Оперативник осуждающе покачал головой в свой собственный адрес и, достав мобильник, начал набирать номер Александра Борисовича.
— Значит, Галочка, ты уверена… — полувопросительно произнес Турецкий, бросив на капитана Романову задумчивый взгляд.
— Абсолютно, Александр Борисович, — кивнула девушка. — Никакой слежки за Лидией Ильиничной нет. Она в эти дни довольно много ездила по делам, домой возвращалась поздно, когда улицы уже полупустые… Нет, все чисто.
— Значит, дело все-таки не в ней, — вставил Щербак, находившийся в кабинете Турецкого на полчаса дольше Гали и успевший со всеми подробностями доложить о своем визите в клинику Хабарова. — А я, дурак, поначалу понять не мог, для чего вы меня вообще в это лечебное учреждение послали…
Александр Борисович улыбнулся и посмотрел на Колю доброжелательно:
— Интуиция плюс привычка проверять все, даже самые немыслимые варианты… Сегодня же свяжись с сэром Генри, попроси его по-тихому раздобыть все, что возможно, по предыдущим двум «несчастным случаям», выясни, не вышли ли на след водителей.
— Щеткин по-тихому не умеет, — улыбнулся Щербак. — Но я его все-таки предупрежу, чтоб особо-то не привлекал внимания своим интересом… Александр Борисович, что все-таки делать с этим самым неведомым «чудо-лекарством»? Ума не приложу! Хабаров о нем вроде бы и вправду не знает, в медкартах больных об этом ни слова. Кроме Лидии Клименко, которая считает сведения о загадочном медикаменте конфиденциальными, никто о нем ни гугу. Субботин, по моим ощущениям, тот еще жук. Такой соврет и глазом не моргнет!
Александр Борисович приподнял бровь и характерным жестом поправил, как обычно, съехавшие на кончик носа очки.
— Ты знаешь, Коля, я где-то читал и про одну занимательную историю. Больных, уже не помню, чем именно, разделили на две группы. Одних лечили обычными средствами, а другую группу кормили пустышками, заверив, что дают им редкое, с гарантией способное помочь лекарство.
— Чем их лечили? — не понял Щербак.
— Пустышками! Пилюлями, состряпанными из сахара, муки, еще из чего-нибудь продуктового. Словом, обманули! Однако результат оказался поразительный: в обманутой группе из десяти человек восемь избавились от болезни, представляешь?
— Вы хотите сказать, что произошло это на почве внушения?
— Я тоже об этом слышала! — вставила Романова.
— Я хочу сказать, — пояснил Турецкий, — что, возможно, Субботин воспользовался как раз этим методом, не проинформировав о своем эксперименте Хабарова. Может такое быть?
— Черт его знает! Скользкий тип, какой-то искусственно-доброжелательный весельчак… С его-то профессией!
— По-твоему, онколог обязан быть мрачным, хмурым и ходить круглые сутки с похоронным видом? — возразила ему Романова. — Дело не в этом, по-моему, а в том, каким образом все-таки самим, не подставляя эту Клименко, нарыть, что там на самом деле происходит. Жалко, что среди нас ни одного медика нет, можно было бы попробовать внедриться…