Цена мира, или Леди для варвара
Шрифт:
– Что это? – спросила девушка, отворачивая лицо от остро пахнущей настойки.
– Только травы. Достаточно сделать один глоток.
– Я не смогу, - просипела Илис.
– Давай хотя бы попробуем, - примиряюще попросил лекарь.
Илис, преодолев себя, сделала глоток, откинулась на кровать, прислушиваясь к себе. Кажется, она слишком доверилась лекарю, потому что апатию, которая вдруг её охватила, можно было объяснить только действием этой настойки.
Она равнодушно разрешила поднять подол своего платья, обработать ссадины на коленях. Потом Зелин принялся за
– Хозяин наказал Габа, - сдержанно сказал раб. – Ты можешь не бояться, он тебя больше не тронет.
Илис хотела сказать, что никого не боится, но язык не ворочался, и она никак не могла сфокусировать взгляд на лекаре. В какой-то момент лицо Зелина вдруг превратилось в лицо варвара, и Илис поняла, что засыпает.
Таур Керт, который молча наблюдал за манипуляциями раба, спросил:
– Что ты ей дал? Почему закатились глаза?
– Добавил в зелье немного сон-травы, чтобы она не мешала себя лечить. Она просто совсем ослабела от голода, и ей хватило этих нескольких капель.
– Заставь её есть, - хмурясь, приказал варвар.
Зелин скупо улыбнулся.
– Эту девушку невозможно заставить делать то, что она не хочет.
Таур Керт криво усмехнулся. Смысл, который вложил в эти слова лекарь, был ему понятен.
– Ей придётся подчиниться, раб. А если нет, ты сваришь для неё особое зелье. То, что дают перед первой брачной ночью слишком робким девственницам. Моё терпение не безгранично. Я не собираюсь ждать вечно.
– Прошло ещё слишком мало времени, – с упрёком сказал Зелин. – К тому же девушка и так пострадала сегодня.
– Сегодня я не трону её, - согласился варвар. – Но я хочу, чтобы ты осмотрел её и сказал, когда она сможет лечь со мной.
– Хорошо, - скрепя сердце, ответил раб. – Я осмотрю её, но ты и сам знаешь, сколько времени заживает чистая рана.
Глаза Таура Керта блеснули:
– Не пытайся тянуть время, раб! Чем быстрее эта гритка поймёт своё место, тем легче ей будет жить на чужбине.
– Захочет ли она вообще жить? – пробормотал Зелин, когда за варваром закрылась дверь.
Он с сочувствием посмотрел на спящую Илис. Лекарь мог сделать для неё совсем немного. Попробовать протянуть время до того, как корабль пристанет к берегу. Матушка Таура очень любила сына, но и он любил её не меньше. Может быть, мудрая женщина подскажет, что с этой девушкой нельзя обращаться как с простой рабыней, которая должна безропотно выполнять все желания своего господина и ложиться с ним по первому требованию.
Если же Керт откажется ждать и прикажет поить Илис возбуждающим настоем мехека, остаётся только давать девушке вместе с ним идван-траву – траву забвения. В его силах лишь очистить её память, милосердно сгладить подробности.
Лекарь тщательно осмотрел спящую девушку и вздохнул. Как он и думал, через два-три дня близость с мужчиной вполне допустима, если, конечно, варвар будет осторожен.
Несмотря на всю свою хрупкость, Илис была довольно крепкой девушкой.
Глава 5
Глава 5
Зелин
Решила есть, чтобы не падать от слабости перед врагом? Пусть даже так – Зелин был рад.
– Вечером я принесу тебе заваренную ячменную муку, - сказал он. – Будешь пить по глотку через час, чтобы быстрее восстановились силы.
Илис вскинулась, готовая ответить резкостью, но промолчала.
Сегодня ночью она пришла к нелёгкому выводу, что больше не может себе позволить голодать. Зачем радовать врага жалким зрелищем подгибающихся от слабости ног? Варвары всё равно неправильно истолкуют её истощение. Не стоит давать им повода для скабрезных шуток и похотливых взглядов.
На палубу Илис вышла с достоинством, которое восхищало Зелина. На неё всё равно смотрели, и здесь она ничего не могла изменить. Глупо надеяться, что варвары забудут ритуал. Все эти мужчины совсем недавно стояли вокруг жертвенного круга, возбуждённо разглядывая её нагое тело, а после жадно наблюдали за тем, как она лишалась девственности.
Забыть такое невозможно.
Но сейчас Илис своей невозмутимостью доказывала, что ей нет дела до этих взглядов. Она прямо и смело смотрела в лицо варварам, и многие из них отводили глаза.
Война кончилась, и у многих из этих мужчин были дома невесты, жёны и дочери. Эта гритка невольно напоминала о них. Чем ближе был дом, тем больше человеческого просыпалось в этих людях.
Зелин нашёл взглядом мощную фигуру Таура Керта. Если бы и предводителя варваров ждала дома любимая! Может быть, Керт оставил бы Илис в покое, ведь скоро корабль зайдёт в порт! Но варвар был свободен, и не собирался отпускать добычу. Вот и сейчас, стоя рядом с капитаном, варвар смотрел на гритку.
Девушка стояла на корме, и ветер трепал её огненные волосы. Она и сейчас ещё была очень красива – хотя платье было измято и болталось на Илис, а один рукав был короче другого на треть. Волосы спутались, и Зелин подозревал, что ни один гребень уже не сможет расчесать эту копну.
Здесь, на корабле, непорядок в одежде гритки был привычен взгляду варваров, но раб знал, что будет чувствовать девушка, когда придёт пора спуститься на берег, и взгляды встречающих сойдутся на ней, разглядывая иноземку с брезгливым любопытством.
Лекарь от души сочувствовал ей. Что останется от гордости гритки, когда она сойдёт на берег после всего, что сделает с ней Керт, под этими брезгливыми взглядами законных невест и жён?
Но разве Таур Керт думал об этом? Вряд ли он подозревал, насколько жесток со своей пленницей.
Ещё вчера варвар выспросил у лекаря всё, что его интересовало. Единственное, что смог раб – выторговать для гритки три дня, один из которых уже подходил к концу.
Зелин отвёл глаза от чистого профиля девушки. Почему она не родилась дурнушкой, которую варвару не жалко было бросить в Реане?