Цена Мира
Шрифт:
Слева от нее слегка шевельнулся Намо. Кажется, Занила вновь забыла поднять щиты между ними двумя, и оборотень "слышал" каждую из мыслей Кай'я Лэ. Или просто ему тоже не надо было объяснять, что такое притяжение крови и как оно действует.
– Ты решил, что Занила погибла, не так ли, Ледь?..
– произнес он, и голос оборотня вновь был опасно близок к рычанию.
– Ты решил, что она погибла и что место Хозяина стаи освободилось! Ты рванулся в портал, не тратя и минуты, чтобы никто не успел занять его до тебя!
Ледь развернулся к Намо с такой скоростью, что движение превратилось в смазанное пятно. Длинные волосы, завязанные в высокий хвост, хлестнули по плечам.
– Если бы и так, неужели ты думаешь, что сумел бы помешать мне, котенок?! Что бы я ни делал, твоего разрешения я спрошу в последнюю очередь. Я займу то место, какое захочу занять!
– Но пока,
– на этот раз голос Намо к концу фразы слегка дрогнул, понижаясь, будто в намеке на вопросительную интонацию или на сомнение. Но в серых, будто неотшлифованный металл, глазах не было и тени неуверенности, как в своих силах, так и в своей победе! Это был вызов... и Ледь, зарычав, бросился на него. Меч, тот самый, который Занила помнила - с кованым цветком вместо навершия, появился в его руке, извлеченный из энергетического кармана. И даже для высших оборотней, которые и сами умели управлять энергетическими пластами и потоками, выглядело это так, будто клинок просто соткался из воздуха. Он сверкнул, взрезая пространство в два шага, отделявшее Ледя от Намо, и бритвенно острый кончик прижался к шее оборотня, впиваясь, едва не прокалывая тонкую кожу под подбородком. Арбалет Намо по-прежнему смотрел Ледю в грудь, но если оборотень собирался выстрелить, делать это нужно было мгновением раньше.
Байд и Ула бросились к двум высшим оборотням, взводя собственные арбалеты, но вряд ли хоть кто-то из них понимал, в кого следует целиться. Занила тоже не знала. Хотя... Нет, она не верила в то, что сказал Намо. (Вряд ли Намо и сам в это верил - разницу между истинной ненавистью и желанием позлить высшие Хозяева Леса чуяли нюхом) Но в одном Кай'я Лэ с рыжеволосым оборотнем была согласна: в последнее время Ледь слишком часто вместо того, чтобы помогать решать проблемы, сам становился новой.
– Я жива, Ледь, - произнесла Занила достаточно громко, чтобы ее услышали. Она тоже подняла меч, но пока ни на кого его не направляла.
– И даже почти не ранена. Это кровь большей частью не моя, - она провела пальцами свободной руки по плечу, не надеясь, впрочем, оттереть напрочь засохшие красно-бурые разводы.
– Со мной все в порядке - можешь больше не беспокоиться. И вернуться туда, откуда ты пришел, тебе тоже больше ничего не мешает.
Меч Ледя опустился, а секунду спустя и вовсе растворился в энергетическом кармане. Оборотень развернулся, оставляя Намо и его арбалет у себя за спиной так, будто вновь забыл об их существовании. Он шагнул к Кай'я Лэ, и у Занилы была всего доля мгновения, чтобы решить: выставить вперед собственный меч, направляя на Ледя, или опустить оружие, позволяя тому подойти. Выставить или опустить?.. Потому что оборотень все равно бы не остановился!
– Я не уйду, Занила, - произнес он, прижимаясь грудью к лезвию меча, оказавшемуся зажатым между ними.
– Я и так уже слишком часто уходил!
– клинок промял тонкую ткань рубашки, грозя разрезать ее и прикоснуться к коже, но этого оборотень тоже словно не почувствовал.
– Я слишком часто уходил, Занила, - повторил он.
– Каждый раз, когда ты делала не то, что я от тебя ожидал, или становилась не тем, кем я хотел тебя видеть, я отворачивался и уходил. Когда ты предпочла свою месть стае, я даже не попытался что-либо изменить. Когда ты отобрала оборотней у меня, я не стал с тобой драться. Когда ты решила выбрать мне замену, я вновь позволил это тебе!
– голос оборотня понизился. Казалось, гнев просачивается сквозь слова, как вода просачивается сквозь песок. Это было еще не звериное рычание, но почти оно, что-то на самой грани, так близко, что дрожь колючими иголочками начинала ползти по позвоночнику.
– Мне казалось, так будет проще, - произнес Ледь, втянув воздух сквозь зубы, будто с трудом сдерживая себя.
– Уйти, поставить щиты, если не обрывая связь, то хотя бы не позволяя себе ощущать твое присутствие, убежать на другой край мира, оставляя фарсахи между нами... Будто если не видеть тебя несколько месяцев, несколько лет или несколько веков, однажды наступит тот день, когда я не вспомню о твоем существовании. Смогу вдохнуть воздух и не вспомнить, как пахли твои волосы. Смогу перестать слышать, как бьется твое сердце, на том конце притяжения крови. Больше не буду чувствовать твою кожу под пальцами...
– Ледь вдруг потянул руку и раньше, чем Занила успела отстраниться или хотя бы понять, что он делает, прикоснулся к ее лицу, таким привычным жестом положил ладонь ей на щеку, скользнув подушечкой большого пальца по ее нижней губе.
– Это ведь ложь, Занила. А мы, высшие оборотни, чувствуем ложь. Такой день
– Я больше не уйду, Занила. А ты можешь попытаться меня прогнать.
Наверное, это действительно нужно было сделать. Или хотя бы попробовать сказать что-либо в ответ, но среди всех слов, которые она помнила, Занила не видела ни одного подходящего. Рука Ледя на ее щеке была такой горячей. Оборотень не держал ее. Достаточно было даже не сделать шаг назад, а всего лишь слегка наклонить голову, чтобы разорвать прикосновение, но Занила не могла этого сделать. Потому что не хотела.
Зрачки Ледя расширились, заливая темнотой радужку, сливаясь с ней. Занила помнила, как просто было падать в эти глаза, позволяя себе поверить, что вот теперь - на этот раз точно!
– все будет хорошо. Так не получалось. Никогда. И теперь нужно было отвернуться или хотя бы отвести взгляд, но она не могла. Потому что не хотела.
Ледь стоял так близко, не касаясь, но достаточно, чтобы ощутить клубящуюся вокруг него силу высшего оборотня и собственное тепло его тела. Занила помнила каждое его прикосновение, и это тепло ее кожа также не забудет. Нужно было отстраниться, пока не стало слишком поздно, но она не могла.
Потому что не хотела!
Ледь был прав, но одного он так и не сказал: как он сам слишком часто уходил, так она слишком часто отпускала его, позволяя уйти. Каждый раз, когда она делала что-то не так, срываясь в очередное безумие, заливая свои руки новой кровью, втягивая стаю в войну. Каждый раз, когда она становилась не тем, кем должна была... Этот взгляд... Было так страшно увидеть в нем ненависть, или презрение, или хотя бы разочарование, что казалось: проще будет отпустить Ледя! Отпустить? Проще?.. Это тоже была ложь. И нет, оказывается, оборотни не всегда способны ее чуять. Но сейчас она больше не могла позволить ему уйти. Потому что не хотела.
– Видят Темные Боги и Лес, тебе было бы лучше никогда не встречать меня!
– прошептала Занила, в первый раз решаясь произнести вслух то, что уже давно сводило ее с ума вернее жажды крови. Рука Ледя вновь дрогнула на ее щеке, будто оборотень сдерживался, чтобы не обнять ее крепче. Впрочем, сдерживался он лишь одно мгновение - пока Занила не опустила меч.
– Они видят, - шепнул он в ответ. Ледь наклонился к Заниле, почти коснувшись губами губ, но поцеловать ее ему так и не дали. Намо схватил Кай'я Лэ за плечо, отдергивая назад, прижимая к свой груди и одновременно поворачивая арбалет так, чтобы тот оказался между Занилой и Ледем и вновь был направлен на темноволосого оборотня.
– Если ты думаешь, что я так просто откажусь от нее, решив, что теперь моя очередь уходить, - прорычал он, обжигая дыханием кожу Кай'я Лэ, - то ты очень здорово ошибаешься!
Занила сжала запястье Намо, пытаясь если не освободиться, то хотя бы развернуться, чтобы посмотреть в лицо оборотня, но в это мгновение откуда-то снизу из-за стен дворца до них докатился глухой рокот, а еще миг спустя пол, на котором они стояли, задрожал. Факелы затряслись в своих подставках, отбрасывая по стенам рваные тени. Занила вскинула голову, прислушиваясь к собственным ощущениям. Новый толчок она почувствовала, когда тот только начал зарождаться за стенами дворца. Она ощущала, как волна возникает, катится к ним, заставляя сам холм, на котором тот был вытроен, мелко дрожать, разрастается, вздымаясь гребнем... Докатилась! Ударила... Занила пошатнулась, с трудом подавив желание вцепиться во что-нибудь.
Дверь в приемную залу вдруг распахнулась, глухо стукнувшись о стену. Гвардеец, ввалившийся в нее, остановился на пороге, привалившись к косяку и с трудом переводя дыхание после бега.
– Ваше величество...
– кое-как выдохнул он, отыскав взглядом Середора.
– Там люди... Много... Целая армия!
– если вспомнить придворный этикет, то солдат должен был дождаться разрешения своего повелителя говорить, а никак не выпаливать на одном дыхании все, что знал, но никто: ни император, ни сам гвардеец об этом не вспомнили. Человек переглотнул, с трудом проталкивая слова сквозь пересохшее горло. Слова, в которые, судя по взгляду, лихорадочно мечущемуся с одного лица на другое, и сам до конца не мог поверить.
– Они атакуют!..
– вновь заговорил человек.
– И уже почти в городе! Мы ничего не можем сделать. Не получается остановить... Я никогда не видел такого оружия, как у них!
– сбивчивая речь оборвалась вместе с еще одним толчком, встряхнувшим дворец от основания до самых верхних этажей башен. И теперь Заниле не нужно было гадать, что они ощущали. Это были отголоски взрывов, пока еще далеких, но уже приближающихся!