Цена невинности
Шрифт:
– Разорви эту сделку, отец! Аделхард обманщик! – выкладываю свой единственный и тщательно оберегаемый козырь.
И тут же холодею, горячо сожалея о сказанном. Я едва не призналась, что девственница. Само как-то вырвалось, просто из желания, чтобы последнее слово оказалось за мной. Внутренне сжавшись, ожидаю вопросов, на которые придется дать ответ, но…
Улыбка звездного лорда мне совершенно не нравится. Оскал дикого каниса и то выглядит приятнее.
– Ты о контракте на твою невинность, Арелия?
Глава 14.
Меня точно холодной водой обливают, а потом сразу же кипятком.
Он знает?! Отец знает, что первый контракт не был исполнен!
От шока давлюсь воздухом и теряю способность складывать звуки в членораздельные слова. Да и сами слова как-то через одно забываются и совершенно не идут в голову.
– Ты же не думаешь, что от меня возможно что-нибудь скрыть в этом доме, дочь? Или на этой планете? Или в моей звездной системе? – он чуть склоняется над столом, а его голос становится вкрадчивым.
Ну я бы насчет звездной системы поспорила, но оно того не стоит. Беру себя в руки, преодолевая замешательство. По крайней мере, мне так кажется, но тут же нарушаю обещание:
– Но как? Рейн фон Аделхард нарушил контракт! По какому праву он смог заполучить новый? Это же незаконно!
Видимо, я шокирована намного больше, чем сама подозреваю, раз выдаю вслух такое.
– Во всем, что касается тебя, Арелия, закон – это я, – отрезает отец. – Если что-то с тобой происходит, значит, мне так понадобилось. В том числе и все контракты Аделхарда. Ты останешься при нем столько, сколько ему понадобится.
– Ха! Всего-то несчастный год! Точнее, уже полгода, и я стану свободной, папочка!
Но проговорив это, я осознаю сказанное и отчего-то сразу жалею, что снова не сумела сдержаться.
Дура! Дура! Дура! Голова кружится от странной смеси счастья – свобода! Это ли не мечта? И страха – только бы отец не обратил внимания на мои неосторожные слова.
– Столько, сколько понадобится Аделхарду, Арелия, – припечатывает Адолфо Кастильеро и, хищно улыбнувшись, поясняет: – Независимо от сроков контракта.
– Ч-что? Да как же… Но ведь это… Да, пошли вы на хер оба! И ты, и твой Аделхард! – ору я, чувствуя себя загнанным зверем.
Так я и знала, что ничем хорошим это не кончится. И, надо быть честной, все испортила сама. Не стоило так откровенничать. Но тут вдруг происходит совсем уж неожиданное. Из-под стола показывается взлохмаченная голова Деборы Кастильеро:
– Не смей так разговаривать с отцом! —рявкает мама, но в силу момента выходит скорее комично, чем грозно.
Я бы даже рассмеялась, если бы наблюдала подобную сцену на экране в дурацкой комедии, но все это происходит со мной здесь и сейчас. Это моя жизнь на глазах превращается в комедию абсурда.
– М-мама?! – качаю я головой. – Да ну вас всех!
Не говоря больше ни слова, бросаюсь прочь, украдкой размазывая по щекам непрошенные слезы.
Мой мир переворачивается в очередной раз с ног на голову, а я снова забываю
Мама сбежала от лорда Кастильеро, когда носила меня под сердцем. Мы тринадцать лет скрывались на забытой всеми богами сельскохозяйственной планетке, где не росло ничего толкового, кроме хакса. И до сих пор я считала, что Дебора Раскел ненавидит отца и терпит его только из-за брачного контракта, но… Чопорная и высокомерная звездная леди, в которую превратилась сборщица хакса, едва шагнув за порог нашей хижины, и такое?!
То есть, мама и отец в отношениях? В настоящих отношениях! Ведь совершенно непохоже, что он ее принуждает. Но как?! Как это возможно? Ведь мне не почудилось, оба выглядели довольными, хоть и раздраженными моим присутствием.
Только сейчас вдруг отчетливо понимаю, что мама в последние годы выглядит счастливой. Нет, не выглядит – она действительно счастлива! Я полагала, что она притворяется, но нет. Особенно если вспомнить все те моменты, когда я заставала ее одну, порхающей по комнате и выбирающей наряды к ужину. Да и с отцом тоже, если посмотреть на них под иным углом.
Открытие не укладывается в моей голове. Наверное, позже я даже порадуюсь, но сейчас я так взбудоражена, что просто не могу все принять как данность.
Остановившись посреди длинного коридора, ведущего к посадочной площадке, пытаюсь осознать, было бы мне сейчас легче, застань я отца со шлюхой?
Определенно нет, но…
Вопрос оказался сложнее, чем можно предположить. До сих пор все общение между Деборой и Адолфо Кастильеро для меня сводилось к семейным обедам, ужинам и светским раутам, на которых мы с мамой исполняли роль дорогих кукол. Предписывалось высоко держать голову, блистать манерами, лучезарно улыбаться на камеры и ловко разводить демагогию ни о чем и обо всем сразу.
В таких поездках я даже не рисковала устраивать шалости. Ну почти. Знала, если подведу, хана всем заработанным потом и кровью привилегиям. Дома же отрывалась по полной. Иногда мне кажется, что отец нарочно устраивает испытательный полигон для меня, моих учителей и охранников, и не реагирует на наши обоюдные жалобы, предоставляя возможность справляться самим.
И все же…
Перед глазами навязчиво всплывает снова и снова увиденная картина. Брр! Нет! Ааааа! Я хочу это развидеть!
Да зачем я, вообще, об этом думаю? И без того голова пухнет!
Психую, топнув тонким как спица каблуком из высокопрочного металла. Из каменной плиты выбивается сноп искр. В сопровождении поразительно тихого, для такой махины, каниса, пристроившегося сразу за мной еще у дверей отцовского кабинета, решительно выхожу на посадочную полосу. Оставаться в резиденции Кастильеро я не собираюсь больше ни мгновения.
Что ж, предстоит непростая задача: сделать так, чтобы навозник Аделхард и не подумал вспоминать о своем контракте, пока он не истечет. И на этом следует сосредоточить все силы и мысли.