Цена познания
Шрифт:
В комнате воцарилась тишина. Поль явно не считал себя готовым, но вызов он принял.
— Разумеется, — после минутной паузы ответил он.
— Ценю вашу самоуверенность, Четвертый, — подчеркнуто вежливо сказал профессор. — Кстати, думать над ответами в течение нашей беседы вам не позволяется. Итак, позвольте вас спросить, как поживает ваша прапрабабушка?
Поль довольно улыбнулся.
— Спасибо, очень и очень неплохо
— Здоровье у нее, наверное, пошаливает, она ведь очень стара?
— Не
— Не обращайте внимания, это просто оборот речи. А как поживают ваши родители?
— Тоже недурно.
— Ваш отец по-прежнему майор военной авиации?
— Опять же я вас не понимаю. Что такое «военная авиация»?
Мы с Мари довольно переглянулись. Поль был просто великолепен. «Как будто знаю ее не первый день», — мимолетно подумал я об этом кратком переглядывании, не преставая следить за ускорявшейся беседой.
— Ах, простите, я что-то не то сказал, — оправдывался тем временем профессор. — А вы слышали о наводнении в соседнем городе? Ужас! Говорят, погибло много людей.
Поль недоуменно пожал плечами.
— «Наводнение»? «Погибло много людей»? Что обозначают все эти понятия?
— Ничего, это я так, балуюсь. Старый уже стал, а все шучу.
— Что значит «старый»? — подозрительно спросил Поль. — Второй раз слышу от вас это непонятное слово.
Профессор смущенно склонил голову.
— Простите, дурная привычка. Memento, так сказать, mori.
— «Memento» — знаю, — задумчиво проговорил Поль. — А вот что такое «mori», понятия не имею.
— Ерунда, ерунда, — затряс головой профессор. — А позвольте-ка узнать, сколько вам лет?
— Двадцать шесть.
— Всего двадцать шесть? Вы шутите!
— Нисколько не шучу. Мне действительно двадцать шесть.
— И при этом вы уже так широко образованны, — всплеснул руками Катру. — Вас наверняка ожидает долгая и блестящая жизнь. И никаких «mori». Как вы считаете?
— Спасибо, — с достоинством ответил Поль. — Время покажет. Кстати, пожалуйста, либо объясните, что такое «mori», либо перестаньте употреблять это слово.
— Не буду, не буду…
Профессор задавал вопросы все быстрее и быстрее. Поль не сдавался и поддерживал его темп. Их разговор все больше и больше напоминал какую-то словесную перестрелку.
— Вы знаете, я теперь стал поздно завтракать. Мне кто-то сказал, что так полезнее для здоровья. А вы когда завтракаете?
— Как придется. Что значит «полезнее для здоровья»?
— Ну не будьте же таким придирчивым… А что вы, кстати, ели сегодня утром?
— Сэндвич.
— Интересно, я тоже. Мой был с курицей. А ваш?
— По-моему, это была индейка, но я не уверен.
— Вы случайно не знаете, как их делают?
— Что?
— Сэндвичи.
— Разрезают
— Как интересно. А откуда берут овощи?
— Из холодильника.
— А ветчину?
— Оттуда же.
— Говорят, холодильники очень тяжелые. Наверное, их сложно двигать. Вы не знаете, так ли это?
— Не знаю, не пробовал.
— А я только вчера слышал: один парень пытался подвинуть холодильник, перевернул его на себя и погиб. Ужасная трагедия!
Ловушка была очень неуклюжая. Я подумал, что профессор уже понял, что ему не удастся сбить с толку Поля, но ему неудобно это признать. Поль, по-видимому, держался того же мнения.
— Что значит слово «погиб»? — очень естественно удивился он.
— Это так, идиома, — неловко ответил профессор. — Так откуда, вы говорили, привозят ветчину?
— Вообще-то я этого не говорил, — почти издевательски сказал Поль, — но если вы спрашиваете, то могу сказать. Из магазина.
— А как же ее делают из индейки?
— Берут индейку… — сказал Поль и осекся. Катру безмятежно молчал.
— Я… Я, кажется, ошибся, — тихо проговорил Поль.
— Разумеется, вы ошиблись, — с готовностью согласился профессор. — Вы не только собирались продемонстрировать то, что вам известна смерть, но уже сообщили мне о том, что утоляете голод посредством убийства других живых существ.
Все молчали. Поражение Поля было очень неожиданным.
— Это нечестно, — сказала вдруг Мари. — Он мог еще сказать, что индейка — это растение. Или… или что процесс производства ветчины не прерывает жизнь птицы.
— Мог, — кивнул профессор, ничуть не удивляясь таким предположениям. — Но не сказал. Да и не собирался говорить. Кстати, смерть растения — это тоже смерть. Ну а кроме того, он уже давно провалил экзамен. Кто-нибудь может сказать, когда именно?
Вот те раз. Это была не первая промашка? Я попытался восстановить в памяти их беседу, но, как ни старался, не мог найти ни одной ошибки Поля. Профессор ждал, наклонив голову.
— Я знаю, — спокойно сказал Эмиль.
Все повернулись к нему. Он продолжил, глядя только на профессора:
— Четвертый не удивился, когда вы сказали, что его ждет блестящая и долгая жизнь.
Профессор уважительно взглянул на него и подтвердил:
— Абсолютно верно. Для бессмертного человека упоминание о долгой жизни так же нелепо, как и вопрос о неудачнике, погибшем под холодильником. И даже если он по какой-то причине решил скрыть это удивление, ответ «время покажет» в этом контексте абсолютно недопустим. Итак, дорогой Четвертый, вы по-прежнему считаете, что забыть о смерти легче, чем выучить набор фактов?