Цена счастья
Шрифт:
— Об Эндрю? — Джефф отступил на шаг, пропуская Дженис: — Входите!
Джефф закрыл дверь и направился в гостиную. Дженис последовала за ним. Указав на кресло у камина, он спросил:
— Не хотите ли присесть?
Несколько мгновений Дженис молча рассматривала Джеффа. Да, он изменился за эти годы. Она слышала, что он был ранен, и ожидала увидеть худшее. Но, несмотря на заметную хромоту, Джефф выглядел мужественным. К тому же форма очень шла ему.
Джефф остался стоять, опершись рукой о каминную полку.
— Так что случилось с Эндрю?
Дженис уронила голову.
— Он...
— Что?!
— Родители узнали об этом вчера ночью. А я только час назад. Я сейчас не живу с ними... Просто заехала забрать кое-что из вещей. — Она облизнула пересохшие губы. — Я подумала... что ей стоит знать... Но родители... смотрят на это иначе...
— Что значит «иначе»?
— Понимаете... — Дженис умолкла, как будто подыскивая слова, — вы же знаете, что произошло! Они и слышать о ней не хотели. А я подумала, что так будет... несправедливо.
Джефф почувствовал, как его захватывает ярость. Начисто забыв о хороших манерах, он хрипло выдавил:
— Значит, они даже не собирались сообщить ей?!
Дженис сжалась и, кивнув головой, едва слышно произнесла:
— Мне очень жаль...
Джеффу с трудом удалось взять себя в руки.
— Когда это случилось?
— Вчера утром. Он... проезжал через Лондон. Начался воздушный налет. Как говорят, он пытался вместе со своими моряками вытащить женщину с детьми из разрушенного дома. И в этот момент рухнула стена... Трое погибли... И эта женщина с детьми тоже. Вчера вечером позвонил командир его отряда...
— Разрушенный дом, вы сказали? Так значит, — Джефф нахмурился, с трудом осознавая услышанное, — это случилось не в море? Не может быть!
— Да, к сожалению, в это трудно поверить...
Джефф вдруг с удивлением обнаружил, что Дженис плачет. И только тут до него дошло — ведь она говорила о своем брате!
— Мне жаль, — сухо сказал он. — Примите мои искренние соболезнования.
Дженис некоторое время молчала.
— Мы не были очень близки с Эндрю, — сказала она, наконец справившись со слезами, — но все-таки он был моим братом, и он был хорошим человеком... — Она подняла на Джеффа заплаканные глаза и едва слышно спросила: — Вы скажете... ей?
Джефф не ответил.
— Я слышала, что они собирались пожениться?
— Да, на следующей неделе.
— Ваш отец серьезно болен?
— Нет, ничего серьезного, — покачал головой Джефф, — просто сильная простуда. — Он посмотрел на Дженис: — Если бы Эндрю был на службе, я думаю, мы... мы узнали бы раньше?
— Сомневаюсь.
— Что вы хотите этим сказать?
— В доме даже прислуга еще ничего не знает. Я и сама бы ничего не узнала, если бы не приехала домой в тот момент, когда родители уже собирались в Портсмут. Его... Эндрю... привезли туда.
— Подождите! Вы хотите сказать, что они не хотели... не собирались... что они уехали бы, ничего ей не сказав? О Боже! У вас страшные родители...
Он ожидал, что Дженис станет ему возражать, но она лишь кивнула и тихо проговорила:
— Я с вами совершенно согласна... Полагаю, вы знаете, что я развожусь?
— Да, я слышал об этом.
— Так вот, из-за этого мне тоже указали на дверь, как и Эндрю... Вы не виделись с Ричардом после возвращения?
— Нет,
Дженис встала и, подойдя к окну, задумчиво произнесла:
— Но вы же, как говорится, боевые товарищи... А эта война, она стирает различия. Перед лицом смерти все становятся равны... К сожалению, некоторые не хотят этого понять. — Дженис обернулась и посмотрела на Джеффа, стоявшего у нее за спиной. — Если бы вы увиделись с Ричардом, — голос ее дрогнул, — вы поняли бы все гораздо лучше, чем я могу объяснить...
Джефф пожал плечами:
— Полагаю, что эта встреча не нужна ни ему, ни мне.
— Разумеется. — Дженис была смущена, она надеялась, что Джефф будет к ней более благосклонен.
Джефф кивнул, давая понять, что разговор окончен. Уже у самых дверей Дженис вдруг остановилась.
— Вас, очевидно, мучает вопрос, почему я решила прийти и сказать этой... девочке про Эндрю? Видимо, потому, что я чувствую себя в долгу перед ней. Полагаю, вы слышали, что она спасла Ричарда, когда он пытался покончить с собой, хотя сама подверглась смертельной опасности. Если бы Ричарду удалось... то, что он задумал, это было бы на моей совести до конца дней... Хм! Странно! Именно здесь, в этом доме, он сказал мне, что начинает процесс о разводе... Тогда мне это показалось какой-то нелепой иронией. Я не виню его за этот развод, он поступил правильно. Я рада, что снова свободна, то есть буду свободна, когда все это закончится. В общем... — в ее голосе снова послышались грустные нотки, — я чувствовала, что не могу держать ее в неведении. Ведь если бы родители уехали, она бы ничего не узнала до тех пор, пока Эндрю не похоронили, и все было бы кончено! Конечно, она могла бы позвонить в часть, но, думаю, это стало бы для нее еще большим ударом.
Джефф открыл перед ней дверь. Дженис спустилась по ступенькам крыльца, потом обернулась и сказала:
— До свидания, Джефф. Рада, что хотя бы тебе повезло!
Он помолчал, лишь сухо кивнул на прощанье. Дженис подошла к изгороди, где стояла привязанной ее лошадь, легко вскочила в седло и с криком «Пошла!» пустилась вскачь. «Она всегда была отличной наездницей», — отметил про себя Джефф, закрывая дверь.
Остановившись посреди гостиной, он с тоской поглядел на телефон. Боже мой! Эндрю погиб! И этизнали об этом со вчерашнего утра! Он не мог подобрать подходящих слов для этой парочки. Хорошо бы им самим попасть под бомбежку, чтобы их разнесло на мелкие куски... Нет! Лучше пусть ранит, изуродует, как Ричарда... Быстрая смерть для них слишком хороша... Но что ему теперь делать? Как сообщить об этом Лиззи?..
Мысли Джеффа снова вернулись к Дженис. Да, она стала еще красивее, чем раньше, но сейчас Джеффа это уже не трогало. И слава Богу! Еще много дней после того, как он расстался с Дженис, воспоминания о ней терзали его душу. Но постепенно война стерла эти воспоминания. И кровью смыла боль.
Но как быть с Лиззи? Ехать в Дурхем? Нет, сказать ей это при всех он не сможет. Лучше подождать, пока она вернется домой. Да, дома будет легче...
Джефф вдруг услышал звук приближающихся шагов и обернулся.