Цена твоего прощения

Сдобберг Дина

– Вот это дело! О делах послезавтра, поговорим, встретимся и обсудим, раз так. А пока, дай старому остатками удали похвастаться!
– сказал под смех и поддерживающие крики Ростислав Александрович.

 Не заставляя себя больше упрашивать, снять пиджак, ремень, и кольцо, недавно подаренное Кирой. Увидев этот маневр, Малецкий тоже снял с пальца печатку.

– Оберёг это, от нечисти да от злых людей.
– Пояснил он явно для меня.

– Хороший оберёг, увесистый. А печатка от чего?
– ответил я, и под одобрительные спешки принявших мою шутку вышел в круг.

Наша

схватка длилась минут десять с переменным успехом. И я, и соперник явно сдерживались, не желая превращать потешный бой в кровавую баню. В какой-то момент, мы оба разжали руки и отступили друг от друга. Я зеркально повторил поклон Малецкого, благодаря его за бой.

Но кое-кто никак не хотел угомониться.

– А с равным по возрасту соперником выйти не хочешь?
– вызвал он меня, едва я сделал пару шагов к Кире. Как бы объяснить идиоту, что не в возрасте дело? И его надутые мышцы не делают его сильным бойцом, и вообще бойцом.

– Что ты грудь раздуваешь, как петух поутру на заборе?
– пытался его угомонить Арцев.
– И ладно б повод был, а то ведь твоих напыживаний никогда и раньше не замечали, а теперь и подавно.

Из толпы раздалось понимающее хмыканье, а Кира смотрела на нас непонимающим взглядом, и только мой пиджак прижимала к себе крепче.

– А я сказал вызов, или струсил? – ну, сам напросился.

В этот раз в круге мы пробыли ровно до первого удара. Моего. Потом я пошёл к закусившей от волнения губу Кире, а этого выскочку понесли в его номер. Потом были хороводы, в которых я не участвовал, какие-то игры для детворы. А потом начались прыжки через костер. Кира стояла вся напряжённая, пристально разглядывая пламя.

– Хочешь прыгнуть?
– утонул я во вновь появившемся азартном блеске её глаз.

– Хочу! С детства хочу, но боюсь!
– призналась трусишка.

– А со мной прыгнешь?
– ух, как распахнулись её глаза.
– Доверяешь?

Протянул руку и ждал когда она нерешительно, но всё же вложит свою ладошку.

– Влад, держи!
– кинул другу пиджак, который до этого был на плечах у Киры, всё-таки ночью уже похолодало.

Наше появление у края дорожки, оставленной для разбега прыгающим, встретили хлопаньем в ладоши и свистом. Посмотрел на серьёзно настроившуюся девушку, придерживающей край юбки, чтобы было удобней бежать. Под громкое улюлюканье я подхватил не ожидавшую такого Киру на руки и, разбежавшись вместе с ней, прыгнул через костёр.

Сколько было радости от такого в принципе ничего не значащего жеста! Но видя этот восторг, я сам непонятно от чего начал улыбаться.

После третьих столов, все в молчании стали подходить к столу с небольшими круглыми буханками хлеба на расшитых полотенцах и кидать этот хлеб в огонь. Мне уже рассказали, что это поминовение почивших. Вот тут и проявилась разница между гостями и своими.

– Сабир, - потянула меня за рукав Кира.
– Я не знала, будешь ли ты это делать, но это для тебя. Я, правда, имен твоих дядей не знала, написала Фахрат и его братья.

Стоит, мнется, глаза в пол опустила. А мне сказать нечего. Голос сел. Она же верит,

что это имеет значение, и позаботилась. Помнила, значит, днём. А ведь я ей никто, напугал, силком к себе притащил, держу взаперти. Прижал к груди её голову и чмокнул в макушку. Просто не сдержался.

 Вечер закончился гашением старого пламени и рождением нового, когда местный кузнец, добыл трением слабый язычок и разжёг новый костер. Но последним ударом был подарок Киры, после того, как мы вернулись в снятый домик. Попросив нас подождать внизу, она сбегала наверх, в комнату, которую занимала и вернулась с двумя свёртками. В одном была металлическая пряжка для ремня, по которым тащился Влад. А во втором тот самый нож.

– Сувениры вам, на память!
– довольно заявила эта лиса.

Моя лиса! Я просто не дам ей возможность меня предать, и мне не придётся выбирать.

Глава 16.

Кира.

Неделя после возвращения с Урала выдалась очень сложной и напряжённой. На базе мы задержались, потому что на следующие два дня после праздника у Агирова были запланированы встречи с Малецким и Арцевым. Слишком лакомыми кусками они владели. У одного в руках были перевозки, у другого добыча и первичная переработка леса.

Люди Агирова давно уже пытались пробиться к Малецкому, но у того не было стремления ухватится за кусок больший, чем он мог проглотить.

– Рот берегу, боюсь, порвётся!
– отсмеивался он на все предложения.

Сабир был очень доволен, что на эту встречу, местный хозяин тайги согласился. Да и лучший друг Малецкого, Григорий Арцев, с его развитой транспортной веткой был бы отличным решением всех вопросов с транспортировкой.

– Кира, давай признавайся, подлый Кибальчиш, с кем ещё из боржуинов дружит наш отважный ревизор?
– допытывался Влад, постоянно подшучивая над тем, как удачно Сабир сам себя на праздник пригласил.

– Не наш, а мой!
– поправлял его Сабир.
– И что ты тут всё вертишься? Иди кому-нибудь другому глазки построй.

Глядя на этих мужчин, трудно было бы предположить их истинную роль в жизни друг друга. Сначала Влад казался лишь чуть более доверенным работником, которому позволялось чуть больше, чем остальным за выслугу лет. Но я наблюдаю за ними уже больше месяца и понимаю, что всё далеко не так просто. Влад, наверное, единственный из окружения Агирова, по крайней мере, из тех, кого я видела, кому Сабир доверяет.

Даже странная фраза, которой мне ответил недавно Сабир, приобретала понятный и логичный смысл.

– Почему, когда ты приехал в офис компании, где я собиралась работать, Влад остался в машине, а сейчас ты берешь его с собой?
– спросила я, не понимая, зачем Владу ехать с нами на Урал.

– Потому что Влад всегда обеспечивает отход.
– Непонятно ответил Сабир.

А теперь я могла сказать, что Влад единственный, кому Агиров доверит прикрывать свою спину. И я была уверена, что не ошибаюсь.