Цена успеха, или Женщина в игре без правил
Шрифт:
– А вы его знаете?! – Вопрос следователя прозвучал слишком резко.
– Конечно, я же прожила с ним несколько лет.
– Значит, вы были слепы, если даже сейчас не поняли, с кем вы жили…
– А с кем я жила?
– Я поражаюсь, до чего же иногда женщины бывают слепы.
– У меня еще пока хорошее зрение. Я недавно проверяла. Врач сказал, что я не нуждаюсь в очках. А вы… Нашли крайнего! Решили оклеветать невиновного человека. Придумали бы что-нибудь пореальнее. Да у него кишка тонка! Он трусливый. Он даже мухи не обидит. Тоже мне, нашли убийцу! Он скорее в штаны наложит,
Взяв телефонную трубку в руки, я принялась набирать до сих пор не забытый номер.
– Что вы делаете?
– Набираю номер бывшего мужа.
– Можете не стараться.
– Почему?
– Потому что этот номер уже не работает.
Следователь был прав. На том конце провода раздалась печальная фраза: «Абонент временно недоступен».
– Проезжает, наверно, по туннелю или телефон разрядился, – пояснила я.
Следователь посмотрел на меня раздраженно и не менее раздраженно произнес:
– Люба, вы умеете кого-нибудь слушать, кроме себя?
– Вы сделали такой спешный вывод, потому что я отказываюсь слушать ваш бред?
– Потому что вы боитесь принять правду.
– И все же я не умею слушать бред.
– Это правда. Пусть страшная, но правда, и от этого никуда не денешься.
– Я не могу в это поверить.
– Придется. Вы никогда не сможете дозвониться бывшему мужу, потому что этого номера больше не существует. Ваш муж в бегах.
– В каких еще бегах? Он живет у своей новой женщины.
– Мы знаем. Он оставил нам свой адрес после того, как мы проверяли его алиби.
– И где он сейчас?
– Вчера, после того, как мы задержали исполнителя преступления и узнали имя заказчика, мы сразу отправились по тому адресу, чтобы взять вашего бывшего мужа под стражу. Но нам не удалось… – Следователь заметно занервничал и закурил сигарету.
– Почему?
– Потому что он выглянул во двор и почувствовал опасность. Дверь долго не открывали, а когда нам пришлось ее выбить, он уже ушел через окно по пожарной лестнице на чердак. А там его след пропал. Помимо него, в квартире находилась его любовница. Или гражданская жена, я даже не знаю, как правильно сказать, кем она ему приходится, – немного смутился следователь.
– Наверно, гражданская жена. Любовница – это та, с кем мужья гуляют от жен, а он с ней жил. Я ведь к ней хорошо относилась. Она же не разлучницей была, а палочкой-выручалочкой. Если бы он ее не встретил, то мне бы еще дольше мозги полоскал. Мне очень хотелось, чтобы у них все хорошо было. Хотя в глубине души я эту женщину жалела, потому что с ним не может быть все хорошо. Думала, только бы он исправился и хоть с ней начал жить нормально. А вместо этого он все ко мне с уговорами бегал.
– Вот и добегался. Видимо, устал бегать. Так вот,
– Как это?
– По всей вероятности, женщина услышала, что в квартиру ломится милиция, испугалась и хотела открыть дверь, но он, чтобы она не мешала, ее в ванную затащил и там запер.
– А что дальше будет? – Я посмотрела на следователя устало.
– А дальше мы объявим его в розыск, как и полагается в таких случаях.
– Найдете?
– Будем искать, – уклончиво ответил следователь.
Когда следователь ушел, я зажмурила заплаканные глаза и громко завыла, раскачиваясь всем телом, принимая брошенный вызов судьбы и понимая, как тернист и долог будет мой путь до того, как я научусь жить с этой болью дальше. Человек должен испытать все до конца. Все, что предначертано и уготовано ему судьбой. А это значит, что я должна найти в себе силы для того, чтобы жить дальше.
Перестав выть, я встала и назло всему, что со мной произошло, включила стоящий на тумбочке радиоприемник. Поймав энергичную музыку, почувствовала, как меня понесло в безумном танце. Это был какой-то дикий, даже, можно сказать, животный танец, состоящий из моего прошлого балетного опыта, современных этюдов, горьких слез, отчаяния, боли, страха, охватившего меня ужаса и чувства одиночества. Я уже перестала принадлежать себе, я временно потеряла разум, почувствовала невесомость своего тела и… страх от того, что я выжила.
Забежавшие в палату медсестры попытались меня успокоить. Выключив музыку, они стали убеждать меня, что мне еще нельзя делать резких движений. Но меня невозможно было остановить, потому что я танцевала свою судьбу – жестко и отчаянно. Меня ловили за руки, но я выворачивалась и на ходу придумывала нужный такт. Мне казалось, что судьба бьет меня плеткой со стальным наконечником и на моем теле остаются кровавые раны.
Когда мой танец закончился, я вскинула голову и увидела стоящего в дверях следователя. Я даже не видела, как он вернулся. Он следил за мной пристальным взглядом, а в его глазах читалась неподдельная жалость…
– Только не смейте меня жалеть! Только не смейте! – прокричала я стоявшему напротив меня мужчине и перепуганным медсестрам. – Лучше улыбнитесь и пожелайте мне счастья в личной жизни! Черт вас всех побери, пожелайте же мне наконец счастья! Если, конечно, оно бывает в личной жизни. Бывает счастье в личной жизни или его ни черта не бывает?!
– Конечно, бывает, – спешно кивнула головой одна из сестер.
– Вы уверены?
– Да, – все с тем же испугом ответила та.
– Вы хотите сказать, что вы его видели?
– Я счастлива со своим любимым человеком. У меня прекрасная личная жизнь.
– Так пожелайте того же и мне… Пожелайте мне женского счастья! Пожелайте!!! Пожелайте мне встретить любимого человека, который никогда меня не закажет!»
Когда последняя страница тетради превратилась в пепел, я встала со своего места и сделала несколько кругов по комнате. Я улыбнулась грустной улыбкой и подумала о том, что все эти воспоминания остались в прошлом. И я… я смогла похоронить свое прошлое.