Цена успеха
Шрифт:
Брайан вскочил с кровати, вдруг побледнев.
– Оставьте моего отца в покое! – тихо проговорил он сдавленным, напряженным голосом. – Для вас гораздо важнее этот чертов дом, чем люди, которые в нем живут. Неудивительно, что ваш муженек удрал. Ему надоело жить в музее, где охранники не разрешают ни до чего дотрагиваться…
– Заткнись! – крикнула Алекса. – Это не твое дело! Тебе еще хватает наглости надо мной издеваться, после того как я из кожи вон лезла, перекроила всю свою жизнь, лишь бы тебе…
– Я вас не просил! Я не хочу здесь жить,
Брайан пулей вылетел из комнаты, и вскоре Алекса услышала, как грохнула дверь в ванную. У нее вдруг закружилась голова. Алекса села на кровать и опустила голову. Потом выпрямилась и несколько раз глубоко вздохнула. Ей стало стыдно, что она потеряла контроль над собой.
Но, оглядевшись и снова увидев беспорядок, Алекса еще сильнее разозлилась, теперь уже на собственную беспомощность. Чтобы окончательно не испортить настроение, она вышла из комнаты Брайана и дала себе зарок больше туда не входить.
Внизу миссис Радо в халате наводила порядок. Алекса так устала, что не стала возражать.
Позже, стоя под прохладным душем, она вынуждена была признать, что в словах племянника содержалась доля правды. Она действительно очень гордится своим домом, даже Филипп иногда ворчал, что здесь всегда все лежит на своем месте.
Ладно, пусть так, но что прикажете делать? Притворяться, что ей нравится бардак? Может, она просто жила не с теми людьми? Архитекторы более других чувствительны к обстановке, считая ее частью пространства, к которой применимы те же эстетические критерии гармонии, пропорций, красоты. Алекса считала себя не вправе винить других за то, что они не разделяют ее взгляды. Но, Боже, как чудесно встретить человека, который тебя понимает!
Стычка с Брайаном вконец обессилила ее. Вытираясь после душа, Алекса подумала, что хватила через край. Пожалуй, она зря позволила выместить на племяннике раздражение и обиду, вызванные совсем другими причинами. Ей не хотелось ложиться спать разозленной, да и Брайану, вероятно, тоже. Решив, что стоит извиниться перед мальчиком, она надела халат и вышла в коридор.
У его комнаты Алекса остановилась. За дверью было тихо и темно. Пожалуй, глупо будить племянника, если он уже уснул. Придется отложить разговор до утра.
Уже лежа в постели, Алекса задумалась: так ли на самом деле страшно, что она взорвалась? Брайан ведь тоже не сдержался. Иногда хорошая драка разряжает обстановку. Может, теперь, когда Брайан знает, чего от него ждут, он перестанет изводить ее хотя бы ради того, чтобы избежать новых нотаций.
Алекса проснулась среди ночи от кошмарного сна. Ее охватила паника. Как ужасно все складывается! Она забеременела вопреки своему желанию, и как раз, когда с этим смирилась, приходится делать аборт. Что будет, если она позвонит Филиппу и расскажет о беременности? Захочет ли муж вернуться? Решит ли, что ребенок для него важнее, чем Гейл? Алекса и представить себе не могла, чтобы Филипп предложил ей сделать аборт. А вдруг он попросит родить
Алекса чувствовала себя беспомощной, загнанной в ловушку. И точно знала только одно: несмотря ни на что, она все еще любит Филиппа и так тоскует по нему, что не может не плакать. Уснуть удалось только через несколько часов.
Утром ее опять рвало. К тому времени когда тошнота прекратилась и она приняла душ и оделась, Брайан уже ушел в школу. Алекса подумала, что, возможно, это и к лучшему. В теперешнем отвратительном состоянии она вряд ли способна справиться с чем-то еще, помимо своей беременности. Если уж делать аборт, то делать немедленно.
Решив договориться о сроке аборта, Алекса заехала перед работой к врачу. Доктор Голд серьезно посмотрела на нее поверх очков.
– Алекса, я хочу, чтобы вы очень серьезно обдумали этот шаг. Может статься, ваш разрыв с мужем – дело временное.
– О нет, у него есть другая. Вы разве не читали в газетах?
На лице гинеколога появилось сочувственное выражение.
– Ваш муж знает, что вы беременны?
– Одно с другим никак не связано, – отрезала Алекса. – Это мое дело, и мне решать, как поступить.
– Сейчас вами движут обида и гнев. Послушайте, Алекса, почему бы вам не обдумать все еще раз? У вас еще есть время, аборт вполне можно сделать и через две недели, и через три, даже через четыре. Вы должны быть твердо уверены в своем решении, потому что в вашем возрасте вы рискуете никогда больше не зачать.
– Что ж, я согласна на риск. Я не собираюсь медлить и хочу, чтобы аборт был сделан на этой неделе. Если вы откажетесь, мне его сделает кто-нибудь другой.
Она вышла из кабинета врача, записавшись на среду, на середину дня.
Грег сидел за ее столом и пил кофе.
– Привет, с возвращением. Мы тут по тебе соскучились. Как все прошло в Вашингтоне?
– Отлично.
Алекса плюхнулась на свое место, избегая встречаться с его проницательным взглядом.
– Насколько я понял, ты сотворила чудо: не только выставила главного инженера дураком, но и придумала новый потолок, да такой, что сам Микеланджело позавидовал бы.
– Господи, ты что, спрятал в моем дипломате подслушивающее устройство? Признавайся, откуда у тебя такие сведения?
– Бауэр Великий и Ужасный пел дифирамбы в твой адрес. Сдается мне, там был не только бизнес, не обошлось и без удовольствия, не так ли?
Алекса густо покраснела. Прежде чем она успела придумать ответ, Грег ее остановил:
– Не пытайся отрицать, детка, у тебя все написано на лице.
Она возмущенно ахнула:
– Послушай, кажется, ты суешь нос не в свое дело! Я же не вмешиваюсь в твои романы?
– Нет, нет и нет, но моя личная жизнь проходит за пределами офиса. Ты не подумала о том, что даешь ему слишком большую власть над тобой? Стоит Карлу узнать, что ты путаешься с менеджером проекта, и не видать тебе повышения как своих ушей.