Цена успеха
Шрифт:
Она все говорила и говорила о своей вине: видимо, погибший братик и сын слились в ее замутненном сознании воедино. Алекса обняла сестру, поцеловала в щеку и попыталась успокоить:
– Ты ни в чем не виновата, и никто не виноват, а с Брайаном все будет хорошо.
Пейдж всхлипнула, уткнувшись ей в плечо.
– Я стала такой никчемной! Не знаю, что со мной творится.
Алекса, еле сдерживая слезы, гладила сестру по голове.
– То, что тебе пришлось пережить, любого выбило бы из колеи. Ты потеряла любимого мужа и
– Но я вам не нужна, какой от меня прок? Я – никчемное существо, – причитала Пейдж.
– Вовсе ты не никчемная, просто у тебя сейчас тяжелый период и ты нуждаешься в помощи. Я с тобой, позволь мне тебе помочь… Пейдж, я всегда тебя любила, ты же моя сестра, а Брайан – мой единственный племянник. Я о вас позабочусь, и все будет хорошо.
Пейдж прижалась к сестре. Алекса с трудом оторвала ее от себя, но это было необходимо. Она уладила вопрос с переводом Пейдж в частную лечебницу в Уэстчестере. Нужно было подписать еще несколько бумаг и сделать несколько звонков.
В «Монт-Синай» она вернулась уже поздно вечером. Живот урчанием напомнил о том, что она за весь день почти ничего не съела, и Алекса по дороге купила сандвич и банку колы.
Брайана перевели в отдельную палату, где имелась также дополнительная кровать для нее. Хотя врач и заверил, что у ребенка нет серьезных травм, Алекса собиралась остаться с ним на ночь. Мальчика решили оставить в больнице под наблюдением еще на несколько дней.
Брайан спал. Алекса села на кровать и стала есть бутерброд. Часы показывали десять. Чуть раньше, позвонив Грегу из больницы, Алекса узнала, что презентации всех проектов уже закончены.
– Я говорил с Раймондом ди Лоренцо-Брауном, – сказал Грег, – он, естественно, разочарован, но отнесся к твоей ситуации с сочувствием, пытался уговорить членов жюри проявить гибкость, но те уперлись – и ни в какую. Нас сняли с конкурса.
Ну что ж, значит, так тому и быть! Алекса была раздавлена и совершенно обессилела, но не сомневалась в том, что сделала единственно правильный выбор в сложившихся обстоятельствах. Стоило ей только представить, что Пейдж могла задавить машина, а Брайана могли даже убить, как она готова была благодарить судьбу за то, что все обошлось.
Алекса еще долго смотрела на спящего мальчика и спрашивала себя, как она могла испытывать враждебность к этому ребенку.
Утром племянник выглядел гораздо лучше. Опухоль немного спала, плечо болело меньше. Однако он выглядел таким удрученным и подавленным, что у Алексы защемило сердце.
За завтраком она попыталась осторожно расспросить его:
– Как ты оказался в северной части парка? Свернул не на ту дорожку?
Брайан кивнул.
– Почему ты не вернулся в школу?
Он пожал плечами:
– Просто
– Мне жаль, что так вышло, Брайан. Мне и в голову не приходило, что ты можешь быть с матерью, и я очень за тебя волновалась. Произошло недоразумение. Наверное, не очень-то приятно, когда о тебе расспрашивает полиция и ребята в школе начинают подозревать тебя бог знает в чем.
– Да, приятного мало, – пробурчал Брайан.
– Скажи… – неуверенно начала Алекса, решив, что мальчику станет легче, если он поговорит с кем-то о случившемся, – когда на тебя напали эти хулиганы, ты полез в драку?
– Да, можно и так сказать… – ответил Брайан с несчастным видом. – Я не хотел отдавать им велосипед, но они все равно отобрали.
– Сколько их было и какого они возраста?
Услышав, что нападавших было трое и они на несколько лет старше Брайана, Алекса стиснула кулаки. Подонки и трусы! Ее племянник повел себя храбро, хотя, может, и безрассудно.
– Наверное, мне надо было повернуть обратно на Девяносто шестую улицу, – тихо сказал мальчик.
– Брайан, ты не виноват в том, что случилось. Ты имел полное право ехать туда, куда тебе хотелось. Ребята, которые тебя избили и украли велосипед, просто хулиганы. Если хочешь заявить на них, я приведу в больницу полицейского. Ты стал жертвой преступления, полиция для того и существует, чтобы помогать таким, как ты.
Во взгляде Брайана сквозила настороженность.
– А мне вернут велосипед?
Алекса вздохнула:
– Не думаю. Но если расскажешь, что произошло, опишешь приметы нападавших и все такое, может, их арестуют и тогда они не смогут обойтись так же с кем-то другим. А насчет велосипеда не переживай. Как только тебя выпишут из больницы, мы с тобой пойдем и купим новый. Я обещаю.
Брайан заметно оживился и согласился поговорить с полицейским.
Уладив этот вопрос, Алекса позвонила новому врачу Пейдж. Тот сообщил, что больная немного успокоилась, мыслит яснее, но все еще очень переживает, что сын сердится на нее или винит ее в происшедшем.
Алекса пересказала разговор с врачом племяннику.
– Брайан, твоей маме очень плохо, она не может находиться рядом с тобой, но ей станет намного легче, если ты поговоришь с ней по телефону и скажешь, что с тобой все в порядке и ты ее любишь. – Под конец голос Алексы дрогнул.
Брайан пристально посмотрел на нее, потом кивнул.
Алекса вышла из палаты, спрашивая себя, почему она принимает все так близко к сердцу. Не иначе как из-за беременности. Господи, за всеми этими событиями она совсем забыла, что на утро был назначен аборт! Алекса поспешила позвонить врачу и извиниться, но доктор Голд была занята.