Цена власти
Шрифт:
Всеобщий загул стих незадолго до рассвета. Когда восточный край неба окрасился в нежно-розовые тона, самые стойкие весельчаки разбрелись по палаткам. На измятых шкурах остались объедки былого изобилия. Обглоданные кости кучками валяются возле прогоревших костров. Под разбитым кувшином собрались остатки хмельной браги. На утоптанной траве валяются пояса, шапки, мокасины и надорванная женская юбка. С рассветом пятого дня Большой сбор закончился. Культурная, официальная и развлекательная части исчерпаны полностью.
Через несколько часов огромное стойбище кряхтя и нехотя начнёт просыпаться. Сверкая красными глазами,
Глава 5. «Налёт на стойбище».
Через восемь дней после Большого сбора отряд добровольцев собрался в месте слияния рек Аксор и Акфар. Громада Утёса, на вершине которого друзья появились пять лет назад, величественно и грозно возвышается над кромкой леса.
Столь важное и ответственное мероприятие как война с недружественными соседями просто так начинать нельзя. То, что предстоит всего лишь налёт на отдельный род, сути не меняет. Чтобы заручиться поддержкой Вема-защитника, нужно провести магический ритуал «Огненного поражения».
Когда Саян узнал, где именно проводят ритуал, аж крякнул с досады. Пять лет назад они понадеялись на осмотр с Утёса и не стали обследовать прилегающую местность пешком. А зря! На границе леса и выдающейся на юг песчаной косы стоит идол Вема-защитника метровой высоты. На его каменной поверхности высечены скрещенные топор и стрела. Ну а кострище с толстым слоем свежего пепла наверняка убедило бы друзей остаться возле Утёса и более тщательно обследовать округу. Но! Что было – то прошло.
Деревянную фигуру то ли медведя на тонких лапах, то ли кабана с круглой головой водрузили на кучу смоляных поленьев. Лютый, как организатор и руководитель похода, попал в сложенные дрова зажжённой стрелой. Огонь быстро охватил деревянную кучу и фигуру непонятного зверя. Двое охотников застучали в барабаны. Остальные пустились в неистовый ритуальный танец.
За внешней свистопляской скрывается глубокий смысл. Первобытные воины свято верят, что если сжечь символ врага, то он ослабнет, как опалённое лесным пожаром дерево. А если горящий символ треснет и развалится на части, то враг обязательно будет повержен. Для полной гарантии воины по очереди тычут в горящего медведя-кабана копьями. Очень важно, чтобы жаркое пламя не успело охватить деревянные копья и тем более поджечь их.
Вместе со всеми Саян старательно скачет вокруг костра. В свою очередь тычет в изрядно подгоревшего медведя-кабана, а душа один чёрт не приемлет эту дикую мистерию. Будь его воля, то сразу бы повёл отряд на враждебное стойбище. Но! Раз охотникам нужно повыть и попрыгать вокруг непонятного зверя, то пусть так оно и будет.
Наконец, под восторженные вопли десятков глоток, тонколапый медведь раскололся на части. Очень хорошее предзнаменование. Вем-защитник обещает успех в предстоящем походе. Не успел костёр прогореть, как воины скоро погрузились в лодки и усердно погребли вверх по течению Акфара, в сторону земель и стойбищ племени Звёздного Зверя.
Отряд
Наконец, к вечеру четвёртого дня утус Гобан скомандовал причаливать к берегу. Отряд добровольцев десантировался на твёрдую землю. Лодки спрятаны в прибрежных зарослях. Где-то в глубине леса, под защитой густой засеки, находится стойбище рода Хитрого Волка. Но самого поселения с реки не видно. Не найти даже следов присутствия человека. Но ничего – завтра утром беспечные жители познают мощь и ярость охотников Звёздной Птицы.
***
Предрассветный туман стелется по влажной траве. Саян, лёжа на земле, наблюдает за стойбищем Хитрого Волка. Белоснежное марево накрыло огромным масхалатом. По ту сторону расчищенного пространства возвышается засека. Поваленные друг на друга деревья оставлены на высоких пнях. Подрубленные ветки топорщатся стеной заточенных концов. Языки тумана медленно просачиваются через нагромождения веток и оседают на травинках блестящими капельками.
Раннее утро. Едва рассвело. Неуверенно чирикая, запела одинокая пташка. Проход во внутрь стойбища преграждает густой тын. Где-то за ним должны быть часовые. Саян напряг зрение, только взгляд напрасно буравит переплетения толстых веток.
Если бы его только послушали. Прорваться сквозь засеку невозможно. Стук каменных топоров поднимет стойбище на ноги. Однако! Действуя тихой сапой, их троица вполне могла бы пропилить маленький проход. Благо охотники до сих пор не приучили дикого волка и не превратили его в домашнюю собаку. А дальше снять часовых… и бери сонное стойбище голыми руками.
Но! Отряд добровольцев дружно отверг подлый план. Осталось либо смириться с лобовой атакой, либо отойти в сторонку и не мешать.
Пора возвращаться. Стараясь не задеть щёлкающие веточки, Саян развернулся и пополз в глубь леса. Влажная трава скребётся по кирасе. Хорошо, что догадался сделать кожаные доспехи гладкими. Но всё равно ползти в полном боевом облачении очень неудобно.
Надеяться только на щит и меч не стоит. Саян смастерил защиту для тела. Из крепкой лосинной шкуры получились великолепные наручни, поножи, кираса и шлем с небольшим гребешком на макушке. Когда Саян в полном боевом облачении явился на тренировку, Ансив и тем более Ягис от души похохотали над ним. Какую-либо защиту для тела, кроме маленького щита, охотники не признают. Кожаные доспехи друзья, а за ними и остальные сородичи, сочли проявлением трусости. Ягис посоветовал не позориться, но Саян хитро улыбнулся и предложил сшить ещё парочку.
Как бы там ни было, а чем на самом деле являются кожаные доспехи трусостью или проявлением здравого смысла – очень скоро выяснится. На старушке Земле даже великие полководцы древности не гнушались облачаться в наиболее дорогие и надёжные доспехи. Как ни крути, как ни выпячивай грудь, а живём один раз.
Короткий доклад Лютый выслушал молча. То ли хорошо, что часовых нет, то ли ещё лучше, что их уже ждут – не понять. Даже прожив среди охотников пять лет трудно разобраться в тонкостях психологии первобытных людей.