Цена желания
Шрифт:
Бывает так, что важность одного лишь момента решает все. Он вспомнил тот вечер, когда принес ей ту «звездочку», и когда она просто выгнала его, не дав даже сказать ни слова. А для него это было важным, и именно поэтому он не стал больше допускать таких моментов.
Нужно было либо время, либо отсутствие этого времени, да он даже и незнал теперь что было нужным ей, что было важным для нее, дойти туда куда она хочет и всё или что-то еще… Макс не успел домыслить, как она потрясла его за плечо и он обернулся, еле успев открыть глаза, которые прикрыл в размышлениях.
— Макс, ну как? —
А парень смотрел на нее и совсем ничего не мог понять, этот смех и взгляд он мог что-то означать или нет? Или она относится к нему именно так? С шуткой…?
— Да, Вер, я уже пошел наверх, ты тоже ложись, — все так же серьезно проговорил он, и залез на второй этаж койки.
Уже там наверху, он переоделся и забрался под теплое одеяло и склонился вниз к Вере. Та подпирала одной рукой голову и тихо лежала с закрытыми глазами. Он не знал заснула ли она, но все равно тихо спросил:
— Что ты ищешь?
— Может быть счастье, Макс, — совсем шепотом произнесла она, неожиданно для него.
========== 13 глава ==========
…«Тихий, спокойный вечер. За окнами уже почти стемнело, а в квартире брезжит теплый свет от ночника. Женщина. Тихонько снуют спицы в ее руках, а из-под них появляется что-то, что еще не стало ни кофтой, ни шарфиком, и уже вряд ли когда-то обретет свою истинную форму. Совсем ночь. На окнах трепыхается занавеска от легкого весеннего ветра. Молодую женщину склонило в сон прямо в кресле, уставшие руки лежали на коленях, светлые волосы сбились на подголовнике. Все спят. Глубокая ночь. Вспышка где-то вдали. Но город все также спит и видит свои мечты. Телефонный звонок. Резкое пробуждение женщины. Нервный и разгоряченный мужской голос в трубке: «Аля, это конец!»…
Проливной дождь барабанил по металлическому козырьку подоконника. Что за окном, что в комнате царила пасмурная завеса.
Вера нехотя открыла глаза, и, увидев всю удручающую картину утра, поежилась под ватным стеганым одеялом. Вставать совсем не хотелось, от такой погоды накатывалась жуткая депрессия, но нужно было взять себя в руки и отправляться на улицу. В комнате за ночь заметно похолодало, стало зябко, и Вера сразу оделась в утепленный костюм под низ защитного.
Макс дрых без задних ног на своей верхней койке. Она пока не стала будить его, дав возможность хорошенько выспаться, ведь еще неизвестно, что ждет их впереди и когда удастся еще так сладко поспать и вкусно поесть.
Вера не спеша сложила все вещи в рюкзак, надела свои походные берцы, которые уже изрядно мозолили ноги, особенно после вчерашней прогулки. «Но это не испытание», — все также размышляла она про себя, — «Испытание это добраться до Саркофага целыми и невредимыми». Сейчас это было главной целью похода, и не важно, какие мозоли придется для этого набить.
Пока Вера собиралась, Макс успел завертеться и проснулся.
—
— Да нет, я вроде как выспалась, а ты спи если хочешь, впереди нас ждет трудный день. Я прогуляюсь до Бара, а ты пока можешь тоже собраться, если больше не клонит в сон. Еду куплю сама, и заодно расплачусь за комнату, приду, позавтракаем, — с этими словами она бодро устремилась к двери и тихонько захлопнула ее за собой.
Внизу Бар уже гудел как улей, хоть народу было и не так много как вечером, но заказов у бармена от этого не убавлялось, он сновал между расшатанными столиками и разносил брагу. Вера решила выйти наружу и снова пойти к тому костерку сталкеров.
Может она застанет там кого-то и спросит о Припяти или о предстоящей на пути деревне.
Ей очень повезло, и она застала за маленьким костром тройку сталкеров. Среди них был и «вчерашний» Митя. Она поздоровалась со всеми и присела напротив.
— Что-то холодно нынче, не бывало такого уже давненько, на дворе лето, а руки зябнут, не к добру это, ох чую не к добру, — подытожил один из них, который сидел справа от Митяя.
Он был коренаст, одет в защитную куртку и такого же цвета штаны, на голове у него была бандана, а рядом валялся рюкзак. Он ковырял палочкой ветки в почти затухающем костерке.
— Мить, а расскажи про ту деревню, в которой ты был недавно, — с любопытствовала Вера.
— Да хрен его знает, что там бывает днем, просто я по ночам по Зоне ошиваюсь в основном. Точно знаю там логово этих пиявок.
— Каких еще пиявок? — хохотнула она.
— Ну упырей этих, кровососов, — ответил он, — не знаешь даже куда и деваться от них в сумерках-то, просто бегу сломя голову, хоть и вляпаться запросто можно в аномалию, коих там полно. Так что мой тебе совет, раз любопытствуешь, значит пойти хочешь, только днем ради бога, а то эти кровопийцы всю душу вывернут на изнанку если доберутся. Дома на самой околице в конце тоже опасайся, не чисто там, что-то непонятное происходит с теми, кто рядом там ошивается. Пространственная аномалия якобы, а что оно и куда, черт его знает. И да, болотина простирается отсюда вплоть до этой деревни. Так что смотри сама.
— Понятно, значит, путь предстоит не из легких, — подытожила она.
— Да как тебя вообще сюда занесло, вот это задачка посложнее будет, — произнес коренастый.
— Сидела бы себе спокойно дома, пироги пекла, — выдал давно молчавший парень с краю.
— Ну, это уже мое, а не ваше дело, куда я и зачем, а пироги, вон, в булочной стряпают, — рассердившись произнесла она и поднялась с подстилки. — Спасибо Мить, что хоть немного рассказал. Пока, ребята, — кинула она им и удалилась.
Вернувшись в Бар, она уверенно подошла к стойке и резко хлопнула по столешнице, так, что от неожиданности возившийся под ней бармен ударился об нее головой, потерев затылок, он все с той же растерянной улыбкой, спросил чего изволит дама.
— Вот, держи, это плата за комнату, — с этими словами она выложила перед ним свернутые в трубочку купюры.
— Зелень? — но у нас это неходячая валюта, наших родных деревянных рубликов не будет? — вылупив на нее свой испуганный взгляд, спросил бармен.