Цена жизни
Шрифт:
— Не сердись на них. Они иначе не могут. Привыкли все время жить под кем-то.
— Да я и не сержусь, — пожал плечами Грин. — Они сами по себе, мы сами по себе. И потом, таких, как они, много.
— Правда не сердишься? — посияла Лена. — Это хорошо. Грин… — попросила она. Грин вопросительно уставился на нее. — Я знаю, что вы что-то планируете с ребятами. Будь осторожнее, я тебя очень прошу.
— Да ничего мы не планируем, — махнул рукой Грин, стараясь говорить как можно более беззаботно. — Никакой партизанщины. Некому воевать, и не с кем. Точно тебе говорю —
Что-то неуловимо поменялось в Поселке, но, занятый делами, Грин этого не заметил. Поэтому, когда случилось первое убийство, Грин удивился больше всех. В один из дней на пустыре неподалеку от Форта нашли тело. Убитого сразу опознали, им оказался солдат Барзеля, недавно переехавший в Поселок. Таких много переехало. Пустых домов в Поселке хватало, и люди Барзеля заняли некоторые. Кое-кто даже перевез семьи. Понятно, зачем это делалось: Барзелю нужны были свои люди. Это были простые люди, не гвардейцы. Некоторые и солдатами-то не были, так, технический персонал, да крестьяне. И вот одного из них нашли мертвым.
Отец вызвал Грина к себе в Форт, и устроил настоящий допрос. Он выспрашивал в подробностях, где Грин был ночь убийства. Грин честно сказал, что спал дома.
— Ты знаешь, кто бы это мог быть? — глядя Грину в глаза, спросил отец.
— Нет, — ответил Грин.
— Точно?
— Точно!
— Ах вы… — сжал кулаки отец. Потом, рывком встав из-за стола, потащил Грина за собой, прочь из кабинета: — Пошли!
— Куда? — уперся Грин.
— Там увидишь!
Отец привел Грина на пустырь. Там, у прикрытой большим куском брезента кучи, стоял часовой.
— Смотри! — отец, поднатужившись, оттащил брезент в сторону. Грин отшатнулся. В нос ему шибанул густой запах жареного мяса и горелой резины. Он отвернулся. — Смотри! — отец силой повернул голову Грина назад. Перед ним, весь в каких-то черных ошметках, лежал труп.
— Что с ним случилось? — Грин не сразу понял, что это за тросики, которыми было опутано все тело погибшего.
— Его засунули в «стакан» из покрышек, и подожгли. Думаю, что он был еще жив, — лицо отца перекосила гримаса. — Ты точно уверен, что не знаешь, кто бы это мог сделать? Ведь ты же местный, все тут знаешь. Я не верю, что ты ничего не слышал!
— Ннет, — промямлил Грин, стараясь не смотреть на останки.
— Ну ладно, иди, — отпустил Грина отец. Выходя с пустыря, Грин увидел, как какая-то женщина бьется в истерике, вырываясь из рук держащих ее двух дюжих гвардейцев.
— Нет! Нет, я не верю! Это неправда! — женщина рыдала, даже не рыдала, а завывала. Рядом стоял карапуз лет трех-четырех, испуганно тараща глаза на заходящуюся в истерике мать. Грин ускорил шаги.
Семья Райво, точнее, то, что от нее осталось, жила неподалеку. Грин быстрым шагом направился туда, и забарабанил в ворота. Выглянул Роберт, и, округлив глаза, поспешил вниз. Он впустил Грина, захлопнул за ним ворота, и зашипел:
— Блин, мы же договаривались, что не будем контактировать. Конспирация, блин горелый!
—
— Это может быть кто-то из наших… — почесал в затылке Роберт.
— Но мы же договорились, что не будем ничего такого… — Грин повертел пальцами в воздухе. — И все согласились. Так кто же это мог… — и тут Грина осенило. Он посмотрел на Роберта, и увидел, что тот тоже понял, кто стоит за этим зверским убийством.
— Эрик! — одновременно выдохнули оба. Действительно, решиться на такое мог только Эрик. Грин вспомнил, что Эрик сразу после заседания Клуба увел своих ребят из Поселка. Они собрались, наняли грузовик, и за одну ночь перебрались назад в промзону, где у Эрика была старая база. С тех пор прошел месяц. Грин уже, было, решил, что Эрик предпочел убраться подальше, и с облегчением вздохнул. Оказалось, что никуда Эрик не делся. Все это время он рыскал вокруг, а вот сейчас ударил.
Гвардейцы измучили всех допросами. Усиленные патрули разъезжали по улицам, но все было тщетно: дознаться, кто убил солдата, не удалось. Только-только страсти немного улеглись, как в Поселке узнали о новом нападении. В промзоне на фугасе подорвался патруль. Эрик — а Грин уже ни капли не сомневался, что все это дело рук Эрика, был хорошим учеником, и уроки миннно-взрывного дела не прогуливал. В результате, от джипа с четырьмя солдатами практически ничего не осталось. Запасное колесо вместе с куском задней дверцы нашли в полукилометре от места взрыва. Но взрывом дело не ограничилось. Прибывших на место происшествия гвардейцев обстрелял снайпер. Ребята у Эрика подобрались небесталанные. Рыжий, например, был стрелком от бога. С трехсот метров он убил двух гвардейцев, и одного ранил. Высланная на зачистку территории разведгруппа недосчиталась одного бойца: уходя, Эрик заминировал пути отхода. Одному из разведчиков оторвало ступню.
Занимался Эрик и мелкими пакостями. Например, однажды ночью на все ведущих в Поселок дорогах кто-то разбросал согнутые, и сваренные друг с другом гвозди. В результате, четыре грузовика и один джип застряли с проколотыми шинами. Горели подожженные ночью дома. Эран рвал и метал, отец Грина ходил насупленный. Гвардейцы нервничали, и озирались, каждую минуту ожидая выстрела из-за угла. Кончилось это тем, что на одном из блок-постов расстреляли не остановившуюся по первому требованию машину. Из пулеметов и винтовок машину изрешетили так, что трудно было понять, какой марки она была. Оказалось, что машину вел обычный мирный фермер. Оружия в машине не обнаружили.
— Так Эрик нам все карты спутает, — Грин поделился своими опасениями с Робертом. Они плюнули на конспирацию, и перестали делать вид, что больше не дружат.
— А что делать? — спросил Роберт.
— Не знаю. Я уже видел, как из-за него человека убили. Он вполне способен подставить еще кого-то, — нахмурился Грин.
— Надо его сдать! — выпалил Роберт.
— Он же наш! — Грин посмотрел на Роберта, как на идиота. Потом у него мелькнула мысль, и он добавил: — Хотя, это мысль. Только надо сделать это правильно…