Центурии. Книга пророчеств
Шрифт:
7-24
Погребенный выйдет из могилы,Свяжет цепями форт у моста.Отравлен икрой рыбы-усачаВеликий Лотарингии маркизом дю Пон[-а-Муассон]ом.7-25
Войско полностью измотано долгой войной,Для солдат не найдут денег.Вместо золота [и] серебра будут чеканить на коже, —[Этакие] галльские медяки со знаком полумесяца.7-26
Легкие и тяжелые галеры вокруг семи кораблей,Начнется7-27
На постое в Васто тяжелая кавалерия,[Испытывая] задержку возимого имущества близ Феррары,В Турине внезапно совершит такой грабеж,Что их заложника водворят в крепость.7-28
Полководец поведет большую добычуНа гору, ближайшую к врагам.Окруженный, огнем проложит путь.Спасутся все, кроме 30, насаженных на вертел.7-29
Великий герцог Альба взбунтуется,Совершит предательство своих великих отцов.Великий де Гиз победит его.[Альба] уведен в плен, и воздвигнут монумент.7-30
Приближается разграбление, большой огонь, кровопролитие[У] По, больших рек, предприятие у волопасовГенуи, Ниццы; после долгого ожиданияФоссано, Турина, до Савильяно – взятие.7-31
Из Лангедока и Гиени более десятиТысяч пожелают вновь перейти через Альпы.Великие аллоброги пойдут против Брундизия.Акуино и Брешия снова их прогонят.7-32
У Монтереале родится от банка[Тот,] кто будет тиранить ставки и счета.Поднимет войско миланского рынка,Выкачивая золото и людей из Фавенции [и] Флоренции.7-33
Обманом у царства отняты силы.Флот блокирован, проходы под наблюдением.Двое фальшивых друзей вступят в союз,[Чтобы] пробудить давно дремавшую ненависть.7-34
Галльский народ пребудет в большом сожалении,Поверив в отвагу тщеславного, хвастливого сердца.[Лишь] хлеб [да] соль, не вино и не ячменное пиво, [а] отравленная вода.Затем великий пленен; голод, холод, нужда.7-35
Великое рыболовство станет жаловаться и плакаться,Что, выбирая, ошиблось в возрасте.[Избранник] не очень-то захочет оставаться с ними,[Но] будет обманут людьми, [говорящими на] его языке.7-36
Бог, Небо, в волне весь Божественный Глагол,Несомый семью бритоголовыми красными в Византию.Против помазанных триста из ТрапезунтаУстановят два закона, – и испуг, затем доверие.7-37
Десять посланных командир корабля предаст смерти,Из-за7-38
Старший королевич, гарцуя на скакуне,Погоняя, понесется вскачь очень резко.Морда… Пасть… Нога запуталась в стремени,Его повлечет, потащит, – ужасная смерть.7-39
Предводитель французской армии,Замечтавшись, потеряет главную фалангу.Поверх мостовой из сланца и шифераЧерез Геную углубятся чужеземцы.7-40
Внутри бочонков, снаружи перемазанных маслом и жиром,21 человек закроются перед портом.Во вторую стражу совершат подвиг ценой жизни:Отобьют ворота и будут убиты стражей.7-41
Скованы кости ног и рук,Из-за шума дом долгое время необитаем.Будут выкопаны погребенные во сне.Дом здоров и без шума, [снова] обитаем.7-42
Двое вновь прибывших схвачены, ядПодливая на кухне великого принца.Оба застаны на месте судомойщиком,Схвачен тот, кто мечтал извести до смерти старшего.Письмо Генриху II
Непобедимейшему, могущественнейшему и Христианнейшему королю Генриху Французскому Второму – Мишель Нострадамус, смиреннейший и покорнейший слуга и подданный [желает] победы и счастья.
1. Благодаря тому высочайшему лицезрению, которое я испытал, о Христианнейший и победоноснейший король, когда мое лицо, дотоле долгое время безвестное, предстало перед божественностью Вашего безмерного величества, я оказался ослепленным навсегда, не переставая славить и по достоинству почитать тот день, когда впервые предстал перед ним, как перед единственным столь человечным величеством. И вот, я искал какую-либо возможность выказать добросердечие и искреннее усердие, посредством каковых в моей власти было бы еще более расширить свою признательность перед Вашим светлейшим величеством.
2. Понимая же, что действиями выразить их мне невозможно, в сочетании с единственным моим желанием в моем столь долгом затемнении и безвестности быть внезапно озаренным и оказаться пред ликом царственного ока и первейшего монарха во Вселенной, я пребывал в очень долгом сомнении – кому же мне посвятить эти три центурии остатка моих пророчеств, завершающие мириаду. И после длительных размышлений, в дерзкой отваге обратился я к Вашему Величеству, без того испуга, о котором рассказывает серьезнейший писатель Плутарх в «Жизни Ликурга»: видя [богатые] подношения и дары, приносимые в жертву в храмах бессмертных богов того времени, иные люди не решались делать подношения храмам, чтобы не поражаться слишком часто упомянутым расходам и подношениям. Несмотря на это, завидев Ваше королевское величие, сопровождаемое несравнимой человечностью, я обратился [к нему] не как к персидским царям, к которым совершенно не дозволяется подходить и даже приближаться.
3. Но благоразумнейшему, мудрейшему правителю посвятил я свои ночные пророческие расчеты, сочиненные скорее посредством природного дара, сопровождаемого поэтической страстью, чем по правилам поэзии. [Это пророчества], большей частью сочиненные и согласованные с астрономическими вычислениями в том, что касается лет, месяцев и недель и краев, стран и большей части городов и поселков всей Европы, включая Африку, и части Азии, измененные в соответствии с краями, прилегающими к большей части всех этих климатов, и сочиненные природным образом.