Цепь Рубикона. Круг первый. Книга вторая
Шрифт:
Заурэ было противно и стыдно. Она снова и снова прокручивала в памяти все моменты их странной связи. Выброшенная вещь. Обидно не то, что использовали тело, нет. Оскорбили, изнасиловали душу, это самое болезненное. Только жестокость, равнодушие и эгоизм. У нее отрезали крылья. Раны не заживают, новые крылья не могут вырасти, останутся только обрезки…
В такие моменты девушка понимала, что хочет любви. Она хотела встретить настоящее, большое чувство. Пусть даже она не будет любить, но главное, чтобы любили ее. Заурэ задумалась на мгновение и кивнула сама себе.
С Ридоном ничего быть не может, он слишком испорчен и это очень больно. Любовь есть, она знала, так как сама не могла существовать без нее. Пройдет эта боль или она вечная?
Опять эти мерзкие слезы…
Как щемит сердце. Навсегда одна. Унижена, опозорена, брошена, оскорблена. Это не она сейчас.
И снова девушка плакала, выплескивая страдания, сходя с ума от одиночества. Мысли о рожденном ребенке приносили ей ледяной ужас, и она старалась не думать о нем. Так было проще, потому что предел боли был уже пройден, и она чувствовала, что может сойти с ума.
А время шло. Неумолимо приближались дни отправки в Зал Пересечений. Пленники волновались. Они старались не показывать это друг другу, но то и дело возникали кучки, где обсуждалась их вероятное будущее. Но каждый из пленников понимал, что перед продажей все их советы напрасны. Там все останутся один на один с собственной судьбой. А судьба эта рисовалась безрадостной.
Только сильных или красивых рабов держали на Шимарре. Остальных старались продать и на покупателей не смотрели. За счастье было оказаться в богатом доме и прислуживать по дому. Но больше всего пугали пленников истории о знатных вельможах, искавших рабов для убийства. Это было своеобразным развлечением определенной касты. Но никто из рабов или торговцев не знал наперед, куда и для чего продается раб.
Никого на этой планете не интересовали их страхи.
– А не может получиться так, что нас оставят на Маране? – поинтересовалась Заурэ.
На нее только косо посмотрели, и она поняла, что такие глупые вопросы не стоит даже задавать.
В один из дней их вывели и направили на осмотр в светлое большое помещение. Заурэ никогда не была в таком прекрасном здании. Абсолютно белые стены, они казались живыми от небольшого вибрирования их поверхности. В помещении была только одна женщина в военной форме солдатов Мараны.
– Проходите по одному черед эту полосу.
На полу загорелась дорожка и пленники осторожно ступали туда, боясь прикоснуться своими измученными и грязными ногами к этой великолепной красивой поверхности. Заурэ шла в середине. Когда она наступила на светлую линию, то почувствовала, как в ее мысли проникает Нечто.
Казалось, считывалось малейшее воспоминание в ее памяти, раскладывались по полочкам все эмоции.
Женщина из охраны внимательно посмотрела и нажала на стоящий перед ней монитор, знаком показав Заурэ отойти в сторону. Девушка подчинилась, а в то же время в помещение вошли несколько военных.
– У этой рабыни очень профессионально потерта память, она может быть преступницей.
– Все это
– Ты думаешь, что я ценитель вкусной еды? Мне кажется, что по моей фигуре этого не скажешь.
Элоиза небрежным жестом провела по талии. Глаза Ридона неотрывно следили за ней. Порой ей даже становилось немного жутко. Если заглянуть в глубины этого взгляда, то можно утонуть в бесконечной страсти, которую он испытывал. Элоиза не хотела нырять. Она мягко отстранилась и села на богато украшенное кресло, поджидавшее ее. Ридон последовал за ней.
– Ты такая необыкновенная, я все время не могу поверить в то, что выбрала меня…
Ридон говорил, не замолкая. На него налетела какая-то эйфория, и Элоиза большей частью пропускала все эти разговоры мимо ушей. Она пробовала предлагаемые блюда, делала вид, что слушает комплименты и вежливо улыбалась. Но внимание ее было сосредоточено на одном человеке.
Нори. Он где-то рядом. Промелькнув в толпе, он дал ей знать, что наблюдает.
Элоиза внезапно почувствовала раздражение и ей захотелось глотнуть свежего воздуха.
– Мне немного нехорошо от всей этой суеты. Я схожу по своим делам и скоро вернусь, – обратилась она к Ридону.
Ридон приподнялся, чтобы проводить ее, но Элоиза жестом остановила подобную попытку:
– Нет, нет. Я не долго, оставайся с гостями.
Элоиза вышла из-за стола и незаметно прошмыгнула во внутренний коридор, ведущий в личные комнаты и спальни. Оказавшись в полумраке, она глубоко вздохнула ночной воздух. Как же хорошо здесь, без этих надоевших лиц и глупых комплиментов…
Чья-то рука обхватила ее талию. Элоиза вспыхнула и судорожно отмахнулась.
Знакомые светлые глаза смеялись, глядя на нее.
– Нори…
– Я весь вечер наблюдаю за тобой. Дурачок Ридон полностью очарован.
Элоиза смущенно улыбнулась.
– Я уже сейчас чувствую себя вымученной, а впереди еще целая ночь с ним. Не знаю, как выдержу все это.
Нори подошел ближе:
– Давай, я тебе помогу, – прошептал он и увлек Элоизу в одну из спален, находившихся рядом.
Здесь, в полной темноте, они в очередной раз стали близки, и Элоиза снова почувствовала, что мир оживает вокруг нее. Нет, она не ошиблась. Это не просто совпадение или неуместные эмоции. Она действительно возрождается с Нори, он вдохновляет ее и делает жизнь осмысленной. Все парадное торжество, еда, цветы и комплименты не стоили короткого времени, которое они провели здесь. Одни.
– Я скучала по тебе, – как бы ненароком произнесла Элоиза, поправляя в темноте волосы.
– Я знаю, – слегка насмешливо произнес Нори и Элоиза снова смутилась, как много лет назад.
Она не говорила ему о возникшей привязанности, даже самой себе не хотела признаваться в этом. Но Нори знал и считывал спонтанные эмоции. Конечно, он все продумал, но хочется верить, что даже Нори способен что-то чувствовать по отношению к ней.
– Нужно уходить, иначе меня хватятся и будут искать. Не хочу вносить подозрения.