Цепная реакция
Шрифт:
«Значит нужно сделать так, чтобы они ее не видели, знали, но не видели, точность стрельбы заметно снизится», – сказал себе Иннокент, приказал химической промышленности изготовить шашки дымовой завесы, и под это дело, переделать пару-тройку катеров из брандеров (все равно они бесполезны). Хотя почему бесполезны?
Каин видел в записи, как супердредноут разделался с брандерной угрозой, разбрасывая по ходу движения вокруг себя ядерные торпеды. Это действительно делало брандеры бесполезными в прямом столкновении. Они просто не доходили до цели, сгорая в ядерных вспышках.
«Они
Брандеры теперь нужно запускать не столько по видимой, вышедшей из гиперпрыжка цели, сколько действовать на опережение. Брандеры нужно запускать в звезду в режиме гиперпрыжка, когда там находится корабль противника. Только тогда есть шанс на поражение, правда этот момент нужно высчитать очень точно, до доли секунды. Но это вполне реально, если посылать один брандер за другим, учитывая, что корабли противника также идут очень плотно и выходят один за другим. В этом случае есть хороший шанс на пару-тройку столкновений, будет особенно хорошо, если жертвой брандера станет «сокрушитель». В общем, это дело специалистов, вот и пусть ломают голову, как задумку воплотить в жизнь.
Но это все мечты. Гиперприводы разбазарили… Теперь, чтобы брандеры вновь стали эффективным оружием, гиперприводы нужно выкупать обратно. Устанавливать в раскулаченные корабли, с которых поснимали все и вся, а это время, которого, по крайней мере у Касабланки, уже точно нет.
Разведка докладывала, что конфедераты закончили ремонт супердредноута «Птах» и прочих кораблей, поврежденных в бою у Витима, встали в строй достроенные (слава богу, что не новые «сокрушители», им до достройки еще далеко) и началась операция загрузки боеприпасов, что продлится целую неделю. Значит, скоро стоит ждать гостей…
Единственное, что порадовало – канцлер Шульберг внял мольбам и выделил-таки Касабланке дюжину кораблей… из старых запасов. Половина Третьего Флота перешла под командование адмирала Иннокента, усилив группировку.
Каин прекрасно понимал, что они сгорят в бою за систему все без остатка, и те, что у него были, и те, что ему дали. Но по крайней мере и сами успеют кого-нибудь подбить, а значит, шансы на то, что у Лары не отрежут чего-нибудь ублюдки из КФБ, хоть чуть-чуть, но повысились.
За несколько дней до атаки Каину дали последнюю возможность увидеть Лару в целости и сохранности, позволив им свидание.
Приведший Лару комитетчик, не Сукерман, другой (глава КФБ срочно отбыл на Акинарес, то есть просто слинял перед скорым нападением), прямо так и сказал, глумливо улыбаясь:
– Суточное свидание. Налюбуйся напоследок, потому как в следующий раз у нее вполне может быть будет чего-то не хватать!
«Явно Сукерманом заготовленная фраза», – подумал Иннокент, сохраняя на лице невозмутимое выражение.
Он с трудом подавил в себе желание удавить комитетчика и закрыл перед ним дверь, когда Лара Ладога вошла.
Им слов не требовалось. Лара все же смогла взять себя в руки и сказала, когда они в порыве страсти ввалились в спальню Иннокента и начался процесс хаотичного раздевания
– Я знаю, тут повсюду камеры… и я не могу доставить этим извращенцам такого удовольствия. Извини.
– И не доставишь, – выдохнул Каин, показывая на кровать. – Только мне, только мы друг другу…
Лара понятливо хмыкнула, увидев на месте прежней койки несколько иную конструкцию, хоть и того же назначения.
Иннокент так поднаторел в оборонительных мероприятиях по защите системы, что в какой-то момент, после того как додумался до дымовой завесы для станции, нашел простой, но очень надежный способ закрыться от видеокамер, понатыканных комитетчиками, установив у себя обыкновенную солдатскую двухъярусную кровать. Что наверняка очень удивило наблюдателей.
Лара засмеялась, сделала несколько очень эротичных движений, пока снимала с себя верхние элементы одежды, точно танцовщица стриптиза, заводя наблюдателей, и прыгнула в кровать.
Хватило пары движений, чтобы со второго яруса свесилась заранее приготовленная экранирующая ткань, закрывающая от всех режимов наблюдения вплоть до инфракрасного.
– Представляю, как сейчас наблюдатели бесятся! – засмеялась она.
– Да уж, на стенку лезут, такую халявную порнушку им обломали, – согласился Каин.
45
Гости не заставили себя ждать слишком долго. На этот раз они даже не маскировались, как в прошлый раз, мотаясь из системы в систему. Нет, сразу вышли на исходные позиции, провели разведку и начали вторжение. Хоть брандеры и бесполезны, супердредноуты вновь начали разбрасывать ядерные торпеды, но Каин держал их именно для того, чтобы противник израсходовал как можно больше своих больших хлопушек.
Но брандеры, готовившиеся в самоубийственный рывок, наоборот вовремя отступили, и все торпеды взорвались зазря.
– Вряд ли это все, что у них есть. Начать атаку одной третью судов, – приказал Иннокент. – Попробуем еще чуток выманить.
Операторы повели треть брандеров на цели, и катера понеслись навстречу свей гибели. Так и есть, «сокрушители» вновь запустили торпеды. На этот раз все пущенные брандеры погибли в ядерном огне.
– Повторить атаку второй третью судов…
На этот раз противник расходовать столь мощный и дорогой боеприпас не стал. Супердредноуты вышли из активной зоны притяжения, все системы работали на полную катушку, и по ближайшим брандерам заработали стодвадцатимиллиметровые орудия. Малые суденышки рвало на части от единственного попадания.
– Отступаем… отводите брандеры.
Оставшаяся половина судов-камикадзе разлетелась во все стороны. Дороговато обошлась им эта дополнительная выемка ядерных зарядов. Но тут уже ничего не поделаешь.
– Первый этап сражения закончен, – прошептал Каин и осознал, что говорит как Оникс. Вот только горевать ему по этому поводу или радоваться?
«Наверное, радоваться, – подумал Иннокент. – Если говорю как он, значит, можно надеяться, что и думаю как он, а Виктор Баренцев был неслабым стратегом и тактиком».