Цепной пес и одинокий волк
Шрифт:
– Развяжи меня, - прошепелявил он разбитыми губами.
Прошло какое-то время, прежде чем Молодцов отреагировал. Он оторвал от земли голову и, морщась от боли, сел, потом поднялся и подошел к Серегину.
Он развязал
– Кажется, у меня ребра сломаны...
– Ребра это ничего. Ребра заживут.
Держась за бок, Серегин подршел к Зломану, достал у него из кармана ключ и вернулся к Молодцову. Он снял с него перебитые наручники.
Был уже вечер. Молодцов и Серегин шли по лесу. Серегин держался за бок. Солнце было низко, округу заливал теплый вечерний свет. Молодцов и Серегин остановились на краю леса. Метрах в тридцати сидел связанный Витамин.
– Оставляешь на мое попечение?
– Серегин кивнул на Витамина.
Молодцов притворился.
– О чем ты? Я тут отпустил одного, наверное, по лесу где-нибудь шарится.
Он ухмыльнулся, посмотрел вдаль, щуря на солнце правый глаз, и потом - на Серегина.
– Вот и все, сержант.
– Даже не верится, что это было.
– Чего это тебя потряхивает?
– Не знаю. Наверное, от того, что жив
– Как выберешься, первым делом махани стакан, прям, двести грамм налей и - залпом!
Серегин улыбнулся и кивнул.
– Придется кое-какие из твоих подвигов на себя взять. Если ты конечно не возражаешь.
– Не возражаю. Только гляди, их подвигов на себя не возьми.
– А ты как?
Молодцов, щурясь, смотрел за горизонт.
– За меня не беспокойся. Я теперь считай дома.
Серегин протянул ему несколько скомканных купюр.
– Тебе сейчас пригодятся.
Молодцов грозно посмотрел на купюры, потом на него, и взял их с едва заметным кивком.
– Спасибо тебе, - голос у Серегина дрогнул.
Несколько секунд прошли в молчании. Молодцов смотрел вдаль, словно моряк, которому не терпелось выйти в море.
– Ладно, Пашка, пошел я.
– Счастливо тебе, а еще - удачи!
Серегин протянул ему открытую ладонь, Молодцов хлопнул по ней, они крепко пожали руки, посмотрели напоследок друг другу в глаза, и каждый пошел своей дорогой.