Церковь в Империи. Очерки церковной истории эпохи Императора Николая II
Шрифт:
В дальнейшем, в сентябре 1911 г., в присутствии Великой княгини Елизаветы Феодоровны и Великого князя Константина Константиновича было совершено прославление мощей святителя Иоасафа Белгородского. На торжество в Белгород собралось тогда до 150 тысяч паломников. В том же году было восстановлено церковное почитание преподобного Евфросина Синозерского, ошибочно исключенного из сонма русских святых во время реформ Патриарха Никона (XVII в.).
В 1911 г. вновь актуализировался и вопрос о возможном созыве Поместного Собора. Эта тема публично стала обсуждаться вскоре после назначения в мае 1911 г. обер-прокурором Святейшего Синода В.К. Саблера (1845–1929). Уволенный по требованию К.П. Победоносцева от должности товарища обер-прокурора весной 1905 г., Саблер с той поры был не у дел, числясь членом Государственного совета. До его назначения на пост обер-прокурора Святейшего Синода сменилось несколько человек, большинство которых были малокомпетентными в церковных делах чиновниками. С октября 1905 г. до апреля 1906 г.
Испытывая давление Государственной Думы и сочувствуя делу церковного обновления, в начале 1912 г. Саблер решился вновь поднять вопрос о Соборе. Он даже заготовил соответствующий проект высочайшего указа Святейшему Синоду. Приблизительно в то же время, определением от 28 февраля 1912 г. за № 1767, Святейший Синод учредил Предсоборное Совещание. Причина его формирования объяснялась достаточно просто: Предсоборное Присутствие 1906 г. в общих собраниях рассмотрело лишь вопросы, касавшиеся созыва и деятельности Собора. Принимая во внимание, что в представленных Святейшему Синоду работах Предсоборного Присутствия содержалось большое число разнообразных материалов, иерархи находили необходимым «подвергнуть их подготовительному рассмотрению для сопоставления и согласования предположений разных отделов по вопросам, соприкосновенным как между собой, так и с суждениями общих собраний Присутствия, а равно и с изменившимися после того условиями церковной и гражданской жизни». С этой целью и для иных подготовительных к Собору работ Святейший Синод просил у Государя соизволения на учреждение постоянного (до созыва Собора) Предсоборного Совещания под председательством одного из членов Святейшего Синода.
Сразу же получив высочайшее согласие, уже на следующий день, 29 февраля, Святейший Синод принял определение за № 1834 о персональном составе Предсоборного Совещания. Его председателем было решено назначить архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского). Участниками Совещания стали Волынский и Холмский архиереи Антоний и Евлогий, на время своего присутствия в Святейшем Синоде, член Государственного Совета протоиерей Т.И. Буткевич, профессор Харьковского университета (по кафедре церковного права) М.А. Остроумов (редактор
«Церковных ведомостей»), профессор столичной духовной академии И.И. Соколов. Делопроизводителем стал доктор церковной истории С.Г. Рункевич. То, что состав Предсоборного Совещания ограничивался всего семью членами свидетельствовало о его «технической», вспомогательной роли. Совещание должно было ускорить созыв Собора, дорассмотрев и доработав те материалы, которые ранее изучило представительное Предсоборное Присутствие.
Заготовленный В.К. Саблером проект высочайшего указа (текст которого составил С.Г. Рункевич) содержал упоминание о создании Предсоборного Совещания «для ближайших приуготовительных к Собору действий. Призывая всесильную помощь Вседержителя мира и Царя Царствующих Господа, – говорилось в проекте указа, – Мы признаем ныне благовременным определить созвание Собора на… и поручаем Святейшему Синоду сделать к сему надлежащие, в соответствии с утвержденными нами правилами и в согласии с церковными канонами, распоряжения». Эту бумагу обер-прокурор предполагал обсудить с министрами финансов и внутренних дел, в конце концов представив на рассмотрение депутатов Государственной Думы.
Но буквально за несколько дней до выступления перед депутатами, 2 марта 1912 г., Саблер получил от Николая II записку, в которой говорилось «о невозможности предрешения сейчас срока созыва Поместного Собора». Поэтому император просил обер-прокурора не касаться этого вопроса ни с председателем Совета министров и министром финансов В.Н. Коковцовым, ни с министром внутренних дел А.А. Макаровым. Совершенно очевидно, что причина данной просьбы – понимание Государем взаимоувязанности проблемы церковной реформы с делом политического и экономического реформирования страны. На фоне нараставших внешнеполитических
Открытие Предсоборного Совещания приурочили к 8 марта 1912 г., то есть к тому дню, когда в 1906 г. начало свою работу Предсоборное Присутствие. Тогда же церковную общественность проинформировали о том, что Совещанием «должны быть представлены готовые законопроекты с объяснительными записками, составленные на основании материалов Предсоборного Присутствия, а где нужно, и дополнений к ним». Главным назывался вопрос о синодальном и епархиальном управлении Церковью. Предполагалось сделать сводку постановлений Предсоборного Присутствия. В дальнейшем, с марта по май, Совещание имело не более восьми заседаний, рассмотрев на них вопросы о периодических церковных Соборах, о порядке избрания патриарха, об учреждении митрополичьих округов и о церковном суде. Совещание возобновило занятия осенью, 29 ноября приступив к рассмотрению проекта о высшем церковном управлении, составленного летом 1912 г. архиепископом Сергием (Страгородским). В то же время в церковной жизни произошло важное событие: 23 ноября 1912 г., после кончины владыки Антония (Вадковского), в столицу из Москвы был переведен высокопреосвященный Владимир (Василий Никифорович Богоявленский; 1848–1918, будущий священномученик). На место митрополита Владимира в первопрестольную был назначен архиепископ Макарий (Михаил Андреевич Парвицкий-Невский, будущий святитель; 1835–1926). Именно митрополит Владимир до Февральской революции 1917 г. и оставался первоприсутствующим членом Св. Синода (хотя в 1915 г., по проискам Григория Распутина, и был переведен на Киевскую кафедру). При владыке Владимире и прошла большая часть заседаний Предсоборного Совещания.
Впрочем, параллельно с «большим» Предсоборным Совещанием в 1912 г. начались работы двух «малых» – придворного и военно-морского духовенства. «Белое» придворное духовенство выдвинуло на первый план реформу духовной школы и прихода, постановив вернуться к уставу 1867 г. и отстаивая принцип единства духовной школы, против чего активно выступал В.К. Саблер. В конце октября 1912 г., по всеподданнейшему докладу военного министра, получил высочайшее разрешение на открытие «ведомственного» Предсоборного Совещания и протопресвитер военного и морского духовенства Г.И. Шавельский – по вопросам, касавшимся военных клириков и подлежавшим рассмотрению Поместного Собора.
К 1917 г. Предсоборное Совещание имело уже множество подготовленных для Собора материалов, но его члены не могли сказать, будут ли (и если будут, то когда) эти материалы востребованы. Затянувшаяся на годы «подготовка» заставляла смотреть на будущее без оптимизма. И все же члены Совещания не теряли надежды на то, что их труд не пропадет даром. Рассматривавшее серьезные вопросы церковной жизни, Предсоборное Совещание было учреждено на основах научно-общественных организаций: ни штатов, ни рангов, ни окладов его члены не имели. По «научной специальности» члены Совещания являлись представителями догматического богословия и специалистами по византийской и русской истории, а также по церковному праву.
В течение четырех с половиной лет (ко времени написания Рункевичем записки) Предсоборное Совещание успело рассмотреть два принципиальных законопроекта – о реформе высшего церковного управления и управления епархиального. Третий вопрос – о реформе церковного суда – ввиду особой сложности был передан на предварительное обсуждение особой комиссии, которая получила право составить особый законопроект (правда, если бы сочла это необходимым).
В том же 1912 г., когда Православная Церковь вновь стала жить надеждой на скорейший созыв Поместного Собора, в Петербурге с 22 по 30 января состоялся Всероссийский единоверческий съезд. Председателем съезда был архиепископ Антоний (Храповицкий) – сторонник воссоединения староверов и последователей реформ патриарха Никона в лоне единой Православной Церкви. В программу съезда входил пересмотр правил о единоверии, обсуждение проводившегося в единоверческих храмах богослужения, вопросы, касавшиеся организации общества единоверцев и общего управления единоверием в России, вопрос о клятвах московских Соборов XVII в., проблема привлечения в лоно Православной Церкви старообрядцев-беглопоповцев и представителей других согласий, а также некоторые другие.
Представленная программа свидетельствовала, что церковные власти имели глубокую и искреннюю надежду на позитивное решение старообрядческой проблемы. Об этом можно судить и по тому факту, что по окончании работ 31 января 1912 г. депутация съезда была принята императором Николаем II. Приветствовавший Государя архиепископ Антоний заявил, что единоверцы просят разрешения именоваться впредь «православными старообрядцами». Казалось, наконец выбран правильный путь, движение по которому позволит со временем найти полное взаимопонимание со старообрядцами. Но на самом деле все было сложнее. Многие единоверцы надеялись тогда, что духовные власти позволят им иметь собственного единоверческого архиерея. Однако этого не случилось: по мнению информированных современников, в Святейшем Синоде испугались, что единоверцы, объединившись со старообрядцами-поповцами, принимавшими клириков от Православной Церкви (то есть с «беглопоповцами»), покинут Церковь.