Церковная старина в современной России
Шрифт:
В целом Санкт-Петербург показал себя в это время особым городом, где вопрос о сохранении церковной старины и строительстве церковной новизны многих горожан задел за живое и явил обществу специфику отношения священноначалия РПЦ к этим проблемам. Основным местом противостояния стала Петроградская сторона.
В 2006 г. община Князь-Владимирского собора предложила построить в расположенном рядом с храмом Успенском сквере (площадью 2375 кв. м.) административный комплекс и воскресную школу. Здания высотой 10–20 м должны были занять, согласно проекту, площадь 1196 кв. м. Против постройки выступили жители окрестных домов и некоторые общественные движения. В октябре 2006 г. движение «Зеленая волна», возглавляемое Михаилом Новицким, устроило в сквере праздник «Зеленая веточка», во время которого приглашенные знаменитости, в том числе Михаил Веллер и
В сентябре 2008 г. Петроградка (так называют Петроградскую сторону — исторический район Санкт-Петербурга) выступила с протестом против строительства храма в честь св. блаж. Ксении Петербургской, который предполагалось возвести на месте единственного в округе сквера — на пересечении Малого проспекта и Лахтинской улицы. Было также выражено опасение, что в ходе строительства могут пострадать соседние ветхие здания. Между тем храма здесь прежде не было, просто разработчики проекта (в частности архитектор Геннадий Фомичев) полагали, что в конце XVIII в. блаженная Ксения проживала где-то поблизости.
Другой конфликт развернулся неподалеку. Еще в 2001 г. петербургский Комитет охраны и использования памятников поставил на охрану фундаменты храма св. апостола Матфея на Большой Пушкарской улице, построенного в 1790 г. и перестроенного в 1889–1890 гг. Матфеевская церковь была разрушена в 1932 г. — на ее месте был разбит сквер. В 2008 г. фонд «Православие» во главе с Сергеем Аракеловым получил в Комитете по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры разрешение на археологическое исследование фундаментов (естественно, с целью последующего восстановления храма). Это вызвало протест местных жителей, озабоченных сохранением зеленой зоны в центре города, которые не были согласны ни с проведением раскопок, ни с будущим строительством. Летом того же года горожане отправили соответствующее письмо в администрацию Санкт-Петербурга, собрав более 100 подписей под ним. Радетели строительства обвиняли своих противников, выгуливавших на месте бывшего храма собак и детей, в кощунстве. Однако после того, как выяснилось, что фонд «Православие» не имеет разрешения-благословения от епархии на организацию в планируемом храме приходской жизни и что С. Аракелов не рассчитался с археологами за проведенные исследования, дело о Матфеевском храме само собою заглохло.
Подобные протесты горожан против «церковного строительства» в свободных зонах хорошо вписываются в местную гражданскую активность против «уплотнительной застройки» вообще. Известен единственный протест горожан с околорелигиозной мотивировкой против нецерковного строительства, отчасти поддержанный епархией. 2 июля 2008 г. рядом со станцией метро «Ломоносовская» состоялся митинг против строительства здесь торгово-развлекательного центра «Микромир». Поводом для протеста послужила информация, что непосредственно здесь и поблизости располагались православное кладбище, Преображенский собор и церковь Святого Духа, что были снесены в тридцатые годы прошлого века.
Нужно упомянуть еще одно событие. Осенью 2008 г. игуменья Новодевичьего монастыря в Петербурге София (Силина) обратилась в правительство Петербурга и его Законодательное собрание с протестом против строительства компанией «ЛЭК» высотного комплекса «Империал» в районе Киевской и Черниговской улиц. По мнению игуменьи и сестер, строительство в охранной зоне монастыря зданий высотой 74 метра портит вид на храмовый комплекс, являющийся памятником федерального значения. По ее мнению, новые постройки вокруг монастыря разрушают храмовую доминанту купола
Ревность игуменьи Софии о сохранении монастыря в качестве пространственной доминанты была бы похвальна, если бы не была столь избирательна и эгоистична. Если бы не непосредственная «угроза» собственной обители, строительство вряд ли бы вызвало монашеские протесты. Пример тому — гробовое молчание и духовенства, и митрополита, и патриарха по поводу строительства пресловутого «Охта-центра» в Петербурге. Здесь как нигде пригодилась бы фраза из игуменского письма: «высотность жилых зданий 74 м при высотности Казанского храма до 20 м, Воскресенского собора 43 м, проектируемой колокольни 57 м нарушает традиционные принципы городского зодчества Санкт-Петербурга». Между тем высота газовой высотки (403 метра!) в 5 с половиной раз превосходит высоту «Империала», вызвавшего недовольство новодевичьих сестер.
Молчание Петербургской епархии по поводу предполагаемого строительства башни Газпрома — один из наиболее характерных примеров демонстрируемого московской патриархией равнодушия к судьбам культуры, а равно и нежелания вступать в конфликт с властными структурами. Редкие исключения лишь подтверждают правила. В сентябре 2007 г. приглашенный на заседание Градостроительного совета председатель Епархиальной комиссии по архитектурно-художественным вопросам игумен Александр (Федоров), ссылаясь на достоверный факт существования на месте будущего строительства храмов и кладбищ, высказался (правда, в частном порядке) следующим образом: «в цивилизованном обществе полагается учитывать мнение и Церкви и народа о том, имеет ли смысл вообще строить на месте церквей и захоронений». По поводу самого проекта он заметил, что «любое вторжение в невскую панораму губительно».
Предлагаемый «газоскреб», который стремится вознестись «главою непокорной» много выше знаменитого Александрийского столпа, нарушает не только существующий высотный регламент. Подавляя купола Смольного собора, он нарушает устоявшуюся традицию, ограничивающую высоту зданий в центре города не столько крышей дворца царя земного, сколько главой храма Царя Небесного. Впрочем, было бы странно, если бы в светском государстве строительство регламентировалось соображениями подобного рода: ведь еще Устав строительный, принятый в Российской Империи, 198-ой статьей своей соотносил высоту зданий не с вертикалями храмов, но с шириной улиц. И тем не менее православный голос в защиту местных традиций мог бы занять достойное место в петербургском хоре несогласия.
Молчание можно было бы объяснить привычным сервилизмом епископата, для которого Газпром и госвласть есть основные источники материальной и политической выгод. Однако к проблеме стоит подойти и с культурологической стороны. Пользуясь архетипами церковной истории, я не могу рассматривать проект строительства небоскреба на невских берегах иначе, чем акт иконоборчества, направленный на уничтожение образа града святого Петра. Иконоборчество всегда было императорской ересью, в которой охотно принимало участие провинциальное духовенство. Однако в каждую эпоху иконоборчество имело свои конкретно-исторические причины, и в данном случае они видятся нам в глубинной и подсознательной неприязни к городу и его культуре со стороны его руководителей.
Одно из главных действующих лиц этой истории, представляя проект, высказалось в том духе, что «горожане должны быть счастливы», когда к ним приходит такая компания, как Газпром. Сказанное — проговор по Фрейду. Подобная позиция противопоставляет руководителей города всему остальному городскому сообществу. Из-под спуда культурных наслоений подчас выглядывает мелкий провинциал, которому чужд культурный облик имперской столицы. Подобное можно объяснить проблемами индивидуального характера, в духе знаменитого лермонтовского: