Церковное искусство как пространственно-изобразительный комплекс
Шрифт:
Совершенно исключительное положение занимает построенный в столице в 532–536 гг. императором Юстинианом храм святой Софии – Премудрости Божией [24]. Архитекторы – Анфимий из Тралл и Исидор из Милета. Собор, являющийся особым примером купольной базилики, имеет в плане основного объема размеры 70x75 м, с двумя нартексами, к которым примыкает атриум. Боковые нефы решены как двухуровневые галереи, существенно более тесные, чем расширенное центральное пространство. Здесь применен совершенно новаторский конструктивный прием перекрытия центрального нефа. Купол, диаметром около 32 м, имеет в основании часто расположенные окна, вызывающие ощущение парения его над зданием. Его распор по основной продольной оси перехватывают два полукупола, а ниже их меньшие по размерам также четвертьсферические своды (три с востока и два с запада), один из которых является конхой алтарной апсиды. По поперечной оси распор принимается мощными контрфорсами. К зданию примыкали дополнительные объемы. Храм, вероятно, имел П-образно выступающую к центру
Взаимовлияние двух типов церквей раннехристианского времени приводит к формированию геометрически двухфокусного интерьера (алтарь и подкупольное пространство как образ присутствия Божия и образ преображенного мира). Это характерно и для купольных базилик VI века (храм св. Ирины в Константинополе, церковь св. Тита в Гортине на Крите, перестроенный храм св. Иоанна Богослова в Эфесе), и для центрических церквей, при этом не всегда мартириев, разных регионов (столичный храм свв. мучеников Сергия и Вакха, сирийский кафедральный собор в Босре, св. Виталия в отвоеванной Юстинианом у готов Равенне, октогональный в плане, с прекрасными образцами ранневизантийской живописи). Сооружаются в этот период и более архаичные некупольные базилики (две равеннские – «Sant Apollinare in Classe» и «Sant Apollinare Nuovo», Eufrosiana в Порече, синайская в монастыре св. великомученицы Екатерины, кавказская в Цандрипше – трехапсидная, с баптистерием и мартирием наряду с главным алтарем – это еще не трехчастный алтарь более поздних храмов). В завершении раннехристианского и в продолжение ранневизантийского периодов на периферии от основного круга архитектурных памятников появляются храмы, в которых прослеживается начало будущих крестовокупольных сооружений. На данном этапе это типологически центрические церкви, в плане которых присутствует крест, с алтарем в восточной ветви пространственного креста (храм преп. Давида в Фессалониках еще конца V – начала VI века, церковь в Каср-ибн-Вардан в Сирии, храм в селе Дранда в Абхазии VI века – в них стены отсекают угловые компартименты, что станет нормой в закавказском варианте крестово-купольного храма в VII столетии; также сирийские постройки VI в.: мартирий вне стен Русафы, в прошлом Сергиополя, и храм в иль Андерине, предвосхитившие плановую структуру основного варианта крестовокупольных церквей средневизантийского периода – храма с куполом на четырех опорах [157].)
Интересно, как подчиняются интерьеру – литургическому пространству – его элементы. Так особо заметно изменение форм капителей колонн, которые вместо сочных листьев коринфского ордера обретают суховатые орнаментальные поверхности, как бы не желающие спорить с пространством храма. Под пятами арок, поднимающимися над колоннами, часто имеются импосты как фрагменты упрощенного антаблемента, похожие на вторую капитель над капителью.
Монументальная живопись данного периода лучше всего представлена равеннскими мозаиками (например, на южной и северной стенах центрального нефа базилики «Sant Apollinare Nuovo» – шествующие к трону Спасителя и трону Божией Матери соответственно мученики и мученицы, повторяющие направленный к алтарю архитектурный ритм колонн; «Гостеприимство Авраама», представляющее начальный этап развития троичной иконографии – у престола храма св. Виталия, там же композиции по сторонам горнего места: Юстиниан с приближенными и напротив, аналогично, императрица Феодора). В этой связанной с интерьером храма живописи отчетливо видны приемы обратной перспективы, некоторой сознательной плоскостности и аскетичности образов, то есть все то, что постепенно становится неотъемлемой составляющей изобразительного искусства Церкви.
Ранневизантийские энкаустические моленные иконы замечательно сохранились на Синае и были обнаружены в XIX веке епископом Порфирием Успенским. Среди них – образ Спасителя, ап. Петра и другие (остающиеся в синайском собрании), а также привезенные в Россию и хранившиеся в Киеве – Богородица с Богомладенцем, св. Иоанн Предтеча, свв. Сергий и Вакх (Музей западного и восточного искусства, Киев). Стилистически они больше, чем мозаики, сохраняют пока связь с античным искусством, но иконографически – вполне узнаваемы и сегодня как передающие нам иконописное предание Древней Церкви.
Представляют исключительный интерес миниатюры двух кодексов – Евангелия Равулы (по имени переписчика), хранящегося в библиотеке Лауренциана во Флоренции, и Россанского Евангелия, находящегося в музее Sacra Arta в Россано (юг Италии). В малом масштабе видятся приемы, свойственные уже монументальной живописи: одна включена в целостность литургического пространства храма, а другая есть органичная часть книги. Венский «Генезис» (Национальная библиотека, Вена) и Синопское Евангелие (Национальная библиотека, Париж) относятся так же, как и названные выше, к VI столетию. Более ранним по времени можно считать лишь Коттонову Библию, происходящую из Александрии (Британский музей, Лондон) и относимую исследователями к концу V века [43: с. 223–230].
Ранневизантийское время представлено также скульптурными рельефами, связанными с малыми формами изобразительного искусства (трон архиепископа Максимиана середины VI в. – в Архиепископском музее в Равенне).
Пополняется и собрание римских мозаик, но их мы позднее
Эпоха иконоборчества в двух своих этапах (до и после VII Вселенского Собора) оставила печальный след в искусстве не только разрушением священных образов предыдущих столетий, но и весьма своеобразными решениями оформления церковных интерьеров: это были сцены охоты или иные светские развлечения, орнаменты и всяческая растительность, уподобляющая храм оранжерее. Таких образцов сохранилось мало, например, на Кипре кое-где уцелела подобная живопись.
Средневизантийский период начинается с преодоления иконоборческого кризиса в сороковые годы IX столетия. Уже в эпоху иконоборчества начинает доминировать крестово-купольный тип храма в его ранней разновидности – так называемые центрально-купольные церкви (храмы VII–VIII вв. – Успения в Никее, святителя Николая в Мирах Ликийских, св. Софии в Фессалониках, св. Климента в Анкире). В послеиконоборческое время новый ведущий тип храма получает развитие в нескольких своих вариантах. Формируются принципы иконографических программ размещения монументальной живописи в интерьере церквей, при этом мастера достигают высоких результатов в сложнейших перспективных построениях. Нормативным для иконописи становится использование темперной живописи. Здесь окончательно складываются принципы композиционных и технических приемов византийской моленной иконы. Все виды искусства, в том числе и малые его формы, собираются в единый мир «всех и всяческих икон». Этот период важен тем, что наконец находятся те оптимальные решения в храмовом зодчестве и живописи, которые, не претендуя на исключительность, все-таки станут доминирующими на все последующие времена церковного искусства как формы, имеющие канонический авторитет.
Крестово-купольный храм имеет, как правило, трехчастный алтарь: левая апсида именуется жертвенником, а правая – диаконником, или ризницей. Эти помещения соединены проходами. От подкупольного пространства в центре храма на четыре стороны раскрываются ветви пространственного креста (одна из них завершается алтарной апсидой), их полуцилиндрические своды обычно выше угловых частей здания, но, естественно, ниже купола, теперь обязательно приподнятого на цилиндрическом барабане. Барабан водружается не прямо на опоры, а на переходные устройства – паруса (треугольные фрагменты сферической формы) или тромпы (состоящие из двух сопрягающихся криволинейных поверхностей или консольно нависающих элементов, в других случаях имеющие конусообразную форму, а также, возможно, представляющие собой сочетание нескольких такого рода приемов). Между алтарной апсидой и куполом может быть, хотя и не обязательно, дополнительное членение – удлиненная вима. Здания достаточно компактны, но они имеют притвор или даже галереи с трех сторон (кроме восточной).
Алтарная преграда ранне- и средневизантийского времени называется темплон, она невысока, имеет три проема: царские врата в середине и диаконские по бокам, завершается горизонтальной балкой – космитом, поддерживаемым не менее чем четырьмя колоннами. Первоначально на балке размещались образы Спасителя с предстоящими Богородицей и Предтечей – такая композиция называется «деисис» или «деисус», то есть моление, а позднее, не ранее XI столетия, начинают заполняться интерколюмнии – пространства между колоннами – шитыми тканям и иконами так называемого местного ряда, среди них образы Спасителя, Божией Матери, святого покровителя храма и других местночтимых святых. Амвоном может теперь называться обращенный в храм выступ возвышенной части пола перед царскими вратами – это так называемая солея, боковые части которой используются как места для певчих – клиросы.
Основные в данный период варианты крестово-купольного храма – это, во-первых, так называемый «вписанный крест», или храм с куполом на четырех опорах, распространенный повсеместно, но преимущественно в столичной зоне (Богородичный храм монастыря Константина Липса X века и храмы монастыря Пантократора XII века – в Константинополе, церковь Панагии Халкеон XI в. – в Фессалониках, малая Богородичная церковь монастыря прп. Луки в Фокиде XI в.); во-вторых, встречающиеся в самой Греции и на островах Эгейского моря кафоликоны, то есть соборно-монастырские храмы, с куполом на восьми опорах (главный храм монастыря прп. Луки в Фокиде XI в., храм в Неа Мони на о. Хиос и другие); в-третьих, распространенные первоначально на Афоне храмы-триконхи, у которых три ветви пространственного креста, кроме западной, завершаются апсидами, а в верхней их части, следовательно, конхами; сербы, полюбившие этот храмостроительный прием, назовут апсиды, перпендикулярно стоящие к оси храма, певницами, ибо они используются как клиросы (кафоликон Великой Лавры св. Афанасия IX в. и другие), в афонских храмах также имеются сильно развитые притворы, может быть и по два – внешний и внутренний, просторные и удобные для совершения литии во время всенощного бдения.