Церковный вор
Шрифт:
– Ладно, пойдемте отсюда побыстрее, пока священник не вызвал полицию, – сказала Женя Аксенова. – Я и так дурочкой прикинулась, объяснила ему, что мы хотели посмотреть храм изнутри. А он ответил, что этого делать нельзя!
Все сразу засуетились и двинулись к выходу.
Господи, я никогда не видел до такой степени удрученных неудачей людей, как мои компаньоны. Они вышли из церкви и побрели к набережной с таким убитым видом, будто утратили возможность найти не мифический клад Христофора Колумба, а лишились разом всего: семьи, дома, работы, каких-то сбережений. Что ж, придется им помочь, чтобы хоть как-то взбодрить, а то совсем скисли
– Между прочим, – сказал я громко, обращаясь ко всей честной компании, шедшей в мрачном молчании, будто на похоронной процессии, – этот собор, хоть и назывался когда-то Санта-Лючия, не мог быть тем храмом, где служил архидиакон Хуан Карлос де Луис.
Не могу сказать, что от этого сообщения в глазах моих компаньонов вспыхнул радостный огонь, но все же кое-кто оживился, а Евгения Аксенова даже спросила, хотя и очень вяло:
– Почему?
– Да потому, – произнес я с воодушевлением, – что расстояние от Барселоны до Лорет-де-Морис семьдесят километров. Это сейчас его можно преодолеть на электричке за час – полтора, а в то время на поездку ушел бы не один день. А Хуан Карлос писал в своем послании, что его брат, с которым они спрятали сокровища Колумба, отправился к адмиралу и в тот же день был убит. А потому он, испугавшись за свою жизнь, перепрятал эти сокровища и успел сбежать до того, как в церковь ворвались люди Колумба. Выходит, что все события, описываемые Хуаном Карлосом, происходили в один, максимум в два дня. Телефонов в то время не было, а преодолеть брату архидиакона расстояние в семьдесят километров с сокровищами из Барселоны в собор Санта-Лючия в Лорет-де-Морис, спрятать их там, потом вернуться назад в Барселону так быстро невозможно. Тем более что весть о его убийстве дошла до Хуана Карлоса в тот же день.
Наконец-то среди ошалевших от жары и угнетенных неудачей путников нашелся человек, понявший меня. Это оказалась женщина-хлорофитум.
– Ты хочешь сказать, что церковь Санта-Лючия должна находиться намного ближе от Барселоны?
– А как ты догадалась, Маша? – спросил я с язвительными нотками.
– Да ладно тебе, – флегматично отозвалась Тропинина. – Но разве может быть, чтобы в то время в окрестностях Барселоны было целых три церкви Санта-Лючия?
Сама того не ведая, она навела меня на интересную мысль.
– Между прочим, твое замечание наводит на кое-какие размышления. Надо проверить, есть ли в окрестностях Барселоны церковь с похожим названием.
Но мои слова не встретили отклика в душах компаньонов. И скорее всего, причиной тому была жара, которая словно плавила мозги, напрочь отключая не только их работоспособность, но и вообще какие-либо эмоции. Ладно, подождем до вечера, возможно, вечерняя прохлада освежит головы моих приятелей, и они снова почувствуют вкус к жизни.
Ходить по городу и изучать местные достопримечательности никому уже не хотелось, мы вернулись на пляж и стали дожидаться в тени утеса катера, следующего по обратному маршруту.
Глава 11
На пути к истине
В Сусанну Круз мы вернулись около четырех часов и оставшееся до вечера время провели с Сашей Смольниковой на пляже. Признаться, волны, все время гулявшие по морю, уже не радовали, скорее, наоборот, раздражали. Тем не менее мы пробыли так до семи часов и вернулись в отель.
После ужина, отправив Сашу в свой номер привести себя в порядок для вечернего моциона, я зашел в фойе «Индиана Парка», где в
Сидел я во Всемирной паутине минут тридцать, однако ничего интересного относительно собора Санта-Лючия не обнаружил. Когда в очередной раз устройство, открывающее доступ, потребовало бросить в прорезь еще монетку, ко мне подошла Лерочка Аксенова и объявила:
– Игорь, вас там зовут.
Я отдернул руку, собиравшуюся опустить монетку, и спросил:
– Кто и куда зовет?
Девица немного подумала, как выразить свои мысли на русском языке, потом махнула рукой куда-то вверх, очевидно, на этажи, и ответила:
– Ну, там, в номер Егора зовут.
– Хорошо, пошли, покажешь мне, где этот номер.
Я сунул монетку в карман – еще пригодится, встал со своего места и двинулся вслед за Валерией. В лифте мы поднялись на пятый этаж и прошли к двери с номером «515». Девушка, видимо, была уже здесь, и ее отправили ко мне как самую младшую. Она без стука толкнула дверь и вошла внутрь. Я тоже переступил порог номера.
Вся наша компания, как и в прошлый раз в номере Березина, была в сборе. Даже Смольникову, уже собравшуюся со мной на прогулку и одетую в белые бриджи и белую майку, успели где-то перехватить. Охотники за сокровищами Христофора Колумба, сгрудившиеся вокруг ноутбука, за которым сидел Егор Тепляков, были возбуждены.
– Ты был прав! – улыбнувшись, произнес Егор.
– В чем? – пока не понимая, о чем идет речь, спросил я, присаживаясь на краешек кровати.
– В том, что у собора может быть несколько иное название, – интригующим тоном сказал он. – Но, думаю, лучше всего ввести тебя в курс дела сможет Михаил.
Доходяга не заставил себя долго ждать, он и так уже проявлял нетерпение, желая вступить в разговор, и тут же оживленно стал пояснять, обращаясь исключительно ко мне, потому что историю, которую он желал рассказать, все присутствующие уже знали:
– После того как ты подсказал, что церковь следует искать в окрестностях Барселоны, я, вернувшись в номер, решил просмотреть еще раз послание Хуана Карлоса де Луиса, но, поскольку не знаю испанского языка, пригласил Машу. Мы с ней вместе засели за документ и стали более внимательно его изучать, особенно то место, где говорится о соборе. – Он повернулся к женщине с пегими волосами, словно передавая ей палочку эстафеты.
– И вот я, – подхватила Тропинина, тараща свои круглые глаза, – несколько раз перечитав текст и сверившись с данными из интернета, обнаружила, что в каталонском и кастильском произношениях, тем более древних, есть небольшое различие, и Санта-Лючия можно прочитать как Санта-Лучина.
Сияя, как рождественская елка, женщина-хлорофитум уставилась на меня, очевидно, ожидая похвалы за открытие, которая она, видимо, считала не менее важным, чем само открытие Колумбом Америки.
– Молодец, Маша! – похвалил я ее. – А девчонки, что же, не могли сразу этого заметить?
За обеих сестренок ответила Аксенова-старшая – Евгения.
– А мы-то тут при чем? – проговорила она, ничуть не смущаясь своего прокола. – Лючия может по-разному звучать на разных диалектах, которых в Испании несколько. Не говоря уж о древних диалектах. Может быть, Санта-Лучина вовсе не тот собор, который нам нужен.