Цейтнот. Том II
Шрифт:
— Вздумаешь что-нибудь выкинуть, тонким блином размажу! Усёк?
Произнесено предупреждение было без особой угрозы, но и добротой слова оператора отнюдь не отличались, так что я набивать себе цену не стал, кивнул.
— Усёк!
Но такой покладистостью Климента не впечатлил, и тот приказал светловолосому крепышу:
— Серж, он на тебе!
Мы зашагали к служебному выходу, и я мысленно посетовал, что Общество изучения сверхэнергии не разогнали сразу после революции. Так нет же — проявили политическую близорукость и непростительную
Сколько сейчас в «Астории» операторов? Три сотни, четыре или даже все пять?
Если они ударят в спину ополчению, бойни не избежать.
И что делать?
На ум ничего путного не пришло, да и не до того было. Тут бы самому выкрутиться.
«Втравил-таки Альберт Павлович в историю», — мелькнуло в голове, но зацикливаться на этой мысли не стал. Знал, на что иду. Предупредили. Да и не отказался бы в любом случае. Просто обидно будет после всего пережитого с носом остаться. И это ещё не самый плохой вариант — остаться при своих!
Ситуация-то в городе непростая, бои идут! И не где-нибудь, а в непосредственной близости от «Астории»! К югу от нас почём зря палили из винтовок и пулемётов, на севере и в особенности на северо-востоке властвовали крупные калибры, да ещё знакомо били короткими очередями автоматические зенитные орудия. Не иначе флот поддерживал с реки республиканцев, засевших в Адмиралтействе и Зимнем. Сейчас как нечего делать кому-нибудь под горячую руку попасться!
— Шагай! — невежливо пихнул меня в спину Серж.
— Не делай так больше, — спокойно попросил я, не сдвинувшись с места.
Крепыш вновь пихнул меня — на сей раз не только невежливо, но ещё и опрометчиво. Попытка дотронуться до него с моей стороны точно бы не осталась без последствий, а тут Серж сам проявил инициативу и оттого наивно полагал себя хозяином положения — лёгкого деструктивного воздействия он попросту не уловил. Никакого вреда то, разумеется, причинить не могло, но, как и в случае с Антоном, заданная мной нестабильность внутренней энергетики жертвы сделала её предельно открытой для должным образом отрегулированного ясновидения.
— Ну что вы там встали? — рыкнул Климент, и тут уж я упрямиться не стал, сбежал с крыльца и зашагал к четырёхдверному «Капитану» неброской серой расцветки.
Там оператор указал мне на место рядом с водителем.
— Спереди поедешь. Ник, ты за рулём!
— Вы погодите ехать! — возмутился я. — Скажите сначала куда!
Монархисты уставились на меня раздражённо и недобро.
— Только не говори, будто протоколы не читал и адреса доходного дома не знаешь! — нахмурился Климент.
— Знаю! — уверил я его. — Адрес — знаю! Но я в столице вторую неделю. Где этот доходный дом вообще находится?!
Никодим с Сержем вроде бы даже смутились немного — как видно, и сами этого не представляли.
— Ник, заводи машину, — бросил первому Климент, а мне пояснил: — Почти строго к западу отсюда, на берегу канала. Это что-то
Я задумался, припоминая карту, потом сказал:
— Возьмите немного к северу, чтобы от Фонарного моста не достали.
— Да уж закроемся как-нибудь! — беспечно фыркнул Серж.
— Успеют из крупнокалиберного пулемёта причесать, пока перекрёсток проскакивать будем, никакой щит не поможет, — возразил я, беспокоясь в первую очередь о сохранности своей собственной шкуры, а во вторую о выполнении задания Альберта Павловича, но никак не о монархистах.
— В машину садись! — потребовал Климент.
Я так и поступил. Парочка операторов забралась на задний диванчик, синхронно хлопнули дверцы, и «Капитан» тронулся с места, покатил к выезду со двора, а только обогнул замерший на рельсах трамвай и сразу резко набрал скорость. Никодим без промедления увёл автомобиль с открытого пространства, юркнув на узенькую улочку, а дальше Климент приказал поворачивать направо. Заодно оператор прикрыл кинетическим экраном ветровое стекло «Капитана», и мне стало самую малость спокойней.
Ещё отметил, что сработал Климент чище некуда — сотворённая им структура нисколько не фонила, хоть энергии в неё оператор влил не так уж и мало. Да очень даже прилично он на создание экрана потратился, чего уж там! И при этом ни малейших возмущений не произвёл. Потенциал моего соседа их и то больше порождал.
Оперировал сверхсилой Климент с едва ли не хирургической точностью, был лет на десять — пятнадцать старше основной массы слушателей Общества, но при этом на преподавателя нисколько не походил, ещё и с Горским держался куда свободнее остальных. Я задумался было о его роде деятельности и социальном статусе, но почти сразу стало не до того.
Пусть улицы и казались пустыми, время от времени на глаза попадались спешащие укрыться во дворах люди, а вскоре мы проскочили полноценную баррикаду. Останавливаться там не пришлось: Никодим начал было притормаживать, но Климент велел ему ехать дальше, а сам опустил боковое стекло и высунул из него руку. Вооружённым винтовками людям в штатском с белыми повязками этого оказалось вполне достаточно.
— Дальше мы сами по себе, — предупредил оператор, чем меня нисколько не порадовал, но на сей счёт я волновался совершенно напрасно — до места назначения мы добрались без приключений.
Республиканцев в том районе нам не повстречалось, и даже когда проскакивали площадь, ограниченную с одной стороны каналом и потому открытую всем ветрам, по нам никто не пальнул, пусть та и простреливалась решительно со всех направлений.
Загнав автомобиль во двор, Никодим заглушил двигатель и спросил у меня:
— Документы есть какие-нибудь?
Вопрос изрядно озадачил, но я всё же ответил:
— Разрешение на пребывание в столице и студенческий билет.
— Покажи!
Я продемонстрировал бумаги, и Никодим остановил свой выбор на студенческом билете.