Чародей поневоле. Возвращение Короля Коболда
Шрифт:
Род ступил на мостовую и пустился бежать, ступая на пятки, за угол, где стоял в ожидании Векс.
Не сбавляя шага он вскочил в седло.
— В приличную часть города, — прошептал он. — Быстро и тихо.
Векс мог вытолкнуть из своих копыт резиновые подушки дюймовой толщины, когда требовалась бесшумность: у него также была в памяти фотокарта города из их орбитального наблюдения. У робота-коня есть свои преимущества.
Они мчались через город: почва под ними стала повышаться,
— Какой вывод ты делаешь из всего этого, Векс?
— Бесспорно, тоталитарное движение, — ответствовал робот. — Демагог, несомненно жаждущий власти, который поведет народ предъявить требования правительству, требования, которые не могут быть удовлетворены. Отказ короны будет использован для подстрекательства толпы к насилию — и ваша революция сделана.
— А разве это не может быть просто честолюбивый аристократ, пытающийся узурпировать корону?
Узурпация черпает себе поддержку в высших классах, Род. Нет, это — пролетарская революция, прелюдия к тоталитарному правительству.
Род поджал губы.
— А ты бы не сказал, что тут было доказательство вмешательства со стороны более развитого общества? Я имею в виду, ведь пролетарских революций обычно не находишь в такого рода культурах, не так ли?
— Редко, Род, и когда они случаются, пропаганда рудиментарна. Агитация в средневековом обществе никогда не ссылается на основные права: такая концепция чужда данной культуре. Вероятность вмешательства крайне велика…
Губы Рода раздвинулись в недоброй усмешке.
— Ну, старый механизм, похоже, мы прибыли в подходящее место, чтобы открыть свою лавочку.
На верхнем уступе холма, служившего городку фундаментом, они наткнулись на беспорядочную двухэтажную постройку, окружавшую с трех сторон освещенный факелами двор. Четвертую сторону замыкал деревянный частокол с воротами. Из ворот вышла компания смеющихся, хорошо одетых молодых людей. Род уловил обрывки пьяной песни. Гремела посуда, и голоса требовали мяса и эля.
— Я так понимаю, что мы нашли один из лучших постоялых дворов.
— Я бы сказал, что это оправданное предположение, Род.
Род откинулся в седле.
— Выглядит неплохим местом для ночлега. В этой культуре возможна колбаса с чесноком, Векс?
Робота аж передернуло.
— Род, у тебя крайне странные вкусы!
— Дорогу! Дорогу! — протрубил голос у него за спиной.
Обернувшись, Род увидел рысью едущий в его сторону отряд солдат-кавалеристов, за ними катилась позолоченная с богатой резьбой карета.
Перед солдатами скакал герольд.
— Посторонись с дороги, парень! — крикнул он. — Едет карета
— Королевы! — Брови Рода взлетели ко лбу. — Да, да! Во всех смыслах, давай посторонимся!
Он ткнул Векса коленом. Конь свернул с дороги и прискакал к месту на обочине, дававшему Роду возможность хорошо рассмотреть королевскую свиту.
Занавески в карете были полузадернуты, но осталось пространство для обзора. Фонарь отбрасывал теплый желтый свет внутрь кареты, позволяя Роду бросить короткий взгляд, когда карета проехала мимо.
Стройная хрупкая фигура, закутанная в темный дорожный плащ с капюшоном, бледное с мелкими чертами лицо, обрамленное белокурыми, почти платиновыми волосами, большие темные глаза и маленькие, очень красные, сердито надутые губы.
И молода, и очень молода — едва миновала детство, подумал Род.
Она сидела, выпрямившись, словно штык проглотив, выглядя очень хрупкой, но также и очень решительной — и каким-то образом, всеми покинутой, с той враждебной, вызывающей осанкой, которая так часто сопровождает страх и одиночество.
Род уставился вслед удаляющемуся отряду.
— Род.
Род вздрогнул, тряхнув головой, и сообразил, что карета уже давным-давно скрылась из виду.
Он сердито посмотрел на затылок коня.
— Что такое, Векс?
— Я загадал, не заснул ли ты.
Черная голова повернулась к Роду, большущие глаза едва заметно смеялись.
— Нет. — Род развернулся в седле, оглянувшись на поворот, за которым скрылась карета.
Векс принудил свой голос к терпению.
— Опять Мечта, Род?
Род нахмурился.
— А я думал, у роботов нет эмоций.
— Нет. Но у нас есть-таки врожденная неприязнь к отсутствию того качества, которое часто называют здравым смыслом.
Род бросил ему кислую улыбку.
— И конечно, оценка этого качества именуется иронией, поскольку оно в основе своей логично. А ирония предполагает…
— …чувство юмора, да. И ты должен признать, Род, что есть что-то неистребимо юмористическое в человеке, который полгалактики преследует плод своего собственного вымысла.
— О да, разумеется, это гомерический хохот. Но разве не в этом разница между человеком и роботом, Векс?
— В чем? В способности создавать воображаемые конструкции?
— Нет, в способности увлекаться ими. Ну, давай-ка посмотрим, нельзя ли нам найти тебе тихое стойло, где ты сможешь спокойно пережевывать свои данные.
Векс повернулся и потрусил в ворота постоялого двора.
Когда Род спешился, из конюшни выбежал конюх. Род бросил ему поводья и велел:
— Не давай ему слишком много воды, — а затем прошел в большой зал таверны.