Чародей разгневанный (сборник)
Шрифт:
— Ну, это объясняет мое быстрое выздоровление. — Род встретился взглядом с отцом Алом. — У меня было подкрепление.
— Очень интенсивное поле для перекачки энергии поблизости? — поджал губы священник. — Наверно.
— Вы знаете, что вы сделали? — выпалил старый священник. — Через тот перевал над нами некогда шли караваны — целые армии! Десять лет никто не смел соваться туда. С тех пор, как королевская армия попробовала и потерпела поражение!
Род уставился на старика. Затем несколько раз ткнул пальцем в сторону горного перевала, издавая гортанные звуки.
—
— Вы хотите сказать... — Род, наконец, привел свой голос в действие. — Вы хотите сказать, что это и было чудище, препятствующее лорду Керну выйти с северо-запада?
— Да, — подтвердил старый священник, — в самом деле, именно оно.
Род крепко стиснул руки, силясь прекратить дрожь, а потом зубы, прекращая выбиваемую ими дробь.
Старый священник смущенно моргнул, а затем повернулся к отцу Алу.
— Мне не следовало ему говорить?
— О, нет, все в порядке, все в порядке! — запротестовал Род. — Просто я рад, что вы мне не сказали до того, как мы отправились туда...
ГЛАВА 22
Той ночью они разбили лагерь у горной речушки. Когда была съедена форель и зарыты кости, а дети и отец Ал лежали, завернувшись в одеяла, с добросердечием подаренные им селянами, Гвен сидела, прильнув к Роду и глядя на огонь лагерного костра.
— Ты теперь ведешь нас на северо-запад, муж.
Род пожал плечами:
— Почему бы и нет? Мне почему-то кажется, что лучше продолжать передвижение, мы ведь хотим добраться до лорда Керна. Хотя и не понимаю зачем, — добавил он, поразмыслив. — Мы могли бы сидеть здесь и ждать, когда он сам явится к нам.
— Действительно, он выступит в поход через перевал, чтобы вырвать у герцога Фойдина бразды правления. — Глаза ее остановились на спящих детях. — Средь них следовало быть еще одному, муж.
— Следовало бы. — Род ощутил щемящую тоску по своему малышу. — Но подумай, милая, ему безопасней сейчас быть там, где он есть...
— Я не совсем уверена. Не исключено, что король и аббат вот-вот истерзают страну междоусобной войной. — Глаза ее внезапно потеряли фокус, она напряглась. — Я снова слышу его мысли!
— Чьи? Грегори?
— Да, — она вцепилась Роду в предплечье, глядя невидящим взором в пространство. — Да, то прикосновение его разума. О, дитя мое!.. Он, кажется, жив и здоров. Успокойся миленький, твои мама и папа рвутся воссоединиться с тобой, столь же упорно, как ты ищешь нас!.. Прикосновение его теперь сильнее, муж мой.
— Сильнее? — нахмурился Род. — С чего бы ему? Две вселенных не могли стать ближе друг к другу!
— И Векс — снова его слова! — Гвен сосредоточенно нахмурилась. — Я не могу толком разобрать их. Что-то говорится о докторе Мак-Аране и о механизме странной машины... о Короне и Церкви; южные бароны объявили, что они не могут с чистой совестью воевать против Святой Матери-Церкви... Северные бароны отправили к Туану своих ратников и рыцарей... А Аббат обратился с призывом ко всей знати, созывая ее с ратью и оружием бороться против тирании, угрожающей, по его словам, Святой Матери-Церкви!
Род застонал.
—
— И все же они не заявили ни о своей верности Аббату, ни об отказе повиноваться Короне, — с надеждой сказала Гвен.
— Лишь потому, что Аббат только теперь дошел до призыва к оружию! Попомни мое слово, Гвен, в этом видна рука агентов из будущего. Кто-то добрался до Аббата — почему ж еще он вдруг решил аннулировать соглашение с Туаном, прежде, чем прибыл к себе в монастырь? Один из его свиты — агент тоталитаристов, и он подговорил его на это по дороге! Тоталитаристам очень хотелось, чтобы Церковь захватила власть в стране; средневековая теократия может, если придать ей немного современной техники, превратиться в очень жесткое полицейское государство! А анархисты, вероятно, снова советуют лордам — им бы хотелось увидеть баронов, объединившимися под знаменем Церкви, ровно настолько, насколько надо для свержения монархии, а потом вступившими в грызню между собой, пока вся страна не впадет в марсократию! — Он врезал себе кулаком по ладони. — Проклятие! А я застрял здесь, где не могу с ними драться!
— Думаю, именно в том и заключается их замысел, — пробормотала Гвен.
— Да уж не сомневайся! А в самой гуще всего этого мой ребенок!
— Мир, муж мой, — стала утешать его Гвен — Мы уже недалеко от лорда Керна и очень скоро вернемся в свое место и время. Не сомневайся так и будет, миленький! И тогда ты наведешь полный порядок.
— У тебя больше веры в меня, чем у меня самого, — ответил Род, но стал понемногу успокаиваться.
— Но возможно, ты права. Ладно, милая, «поговори» с малышом, успокой его, скажи ему, что мы по-прежнему с ним, по крайней мере душой, а тела наши присоединяться к нему, как только смогут.
— Да, — пробормотала она и прислонилась к его плечу с остекленевшим взглядом.
Он сидел тихо, смотря невидящим взором на речку. В мыслях у него царил сумбур, беспокойство за младшего сына перемежалось с тревожными думами о войне и способах ее предотвращения. Он перебрал дюжину различных планов, способных затормозить конфликт, которые мог бы послать обратно Вексу посредством телепатии Грегори. Но ни один их них не мог сработать. Будь он там лично, то его достоинство Верховного Чародея и архитектора предыдущих побед Короны над лордами и чернью, склонили бы чашу весов; обе стороны прислушались бы к тому, что он скажет и, в какой-то мере отступили от своих намерений, хотя бы из робости.
Но размышления помогли разложению адреналина; они, и может быть, какая-то часть от утешающей Грегори Гвен. Род начал чувствовать себя менее напряженно. Затем он взглянул на спящих детей и дал теплу и уюту своей семьи просочиться в себя и успокоить его. Он обнял Гвен одной рукой, прижавшись щекой к ее макушке.
— Оно растаяло, — прошептала она. — Думается, я оставила его утешенным.
— Меня, тоже. Ты, кажется, производишь чудесный эффект на мужчин.
Гвен улыбнулась.