Чародей. Том 1
Шрифт:
Тот правильно понял беззвучный приказ и, сверкая пятками, припустил домой.
– Я помогу тебе, а ты мне. Вот скажи, Рокот… – Я взял мужичка под локоть. – Ты здешние земли хорошо знаешь?
– Стада не держу, некогда мне по округе шастать. Но что люди сказывали, помню. А что? – Мужик заинтересованно посмотрел на меня.
– Одно место ищу. Необычное. К югу отсюда.
– Дык какое? – Рокот нахмурился, пытаясь представить «необычное место».
А я и сам не знал, что там, чтобы как-то его описать. В свое время Умник отметил на карте несколько координат, где Дронт оставил свое наследство. В Пустошах как раз была такая точка. Однако столько времени прошло – что там было и что есть сейчас? Так-то я могу и сам поискать.
– Необычное. Может, развалины какие или просто полянка посреди рощи с дурной славой, или валун из нездешнего камня. На юге речка течет, так вот отсюда до места той же дорогой примерно две трети пути получается. – Точнее я при всем желании не мог объяснить.
– Далеко! – пожаловался Рокот. – Мы дотуда не ходили, нечего там делать. Как будто ничего там нет, но можно поспрошать…
– Поспрашивай, – милостиво кивнул я. – А потом мне хотелось бы узнать про пути-дорожки в Оробос. Про все возможные! – Последние два слова я многозначительно выделил тоном.
– Откуда ж нам знать про все? – искренне вытаращил глаза мой собеседник.
Я вздохнул:
– Подумываю посетить Оробос. Вот и хочу узнать, где, когда и как это лучше сделать. Наверняка тут есть люди, которые могут помочь: если не провести, так хоть подсказать.
Мужик вильнул глазами, но почти сразу невинно посмотрел на меня:
– Можа, и есть.
– Уж ты найди, постарайся! – попросил я, а про себя хмыкнул: «Такие люди есть». Может, даже сам Рокот, кто знает. Жизнь диктует людям свои правила, которые зачастую отличаются от законов, определенных государством. Еще мой дед, помню, совершенно искренне удивлялся: «Как же можно жить на реке и не ставить сети?» И плевать ему было на конституцию.
– Теперь моя очередь помочь тебе, – начал я говорить вполголоса, нагнетая таинственность. – Вас же хоть иногда посещают проверяющие? – Мужик кивнул. – Вот и хорошо! Я сделаю вам амулеты по количеству посевных полей, могу и больше, сам скажешь сколько. Там будет два режима работы.
– Чаво? – не понял Рокот.
– Говорю, амулет будет работать и так и эдак. Захочешь – он усыпит всех жуковок. А надумаешь – наоборот их всех перебудит, чтобы повылазили.
– А это зачем? – выпучил глаза фермер и аж бородой затряс. Наверное, представил, как своими руками скармливает весь урожай ордам красных вредителей.
– Ну вот смотри. Ставишь амулеты на поля. Жуковок нет, богатый урожай. Будут ехать проверяющие, а ты ведь заранее знаешь, когда их ждать? Вот и хорошо. Значит, сам смотришь, на каких полях по-другому амулет включить. Жуковки вылезут, проверяющие их увидят и в Тарфее доложат, что все как всегда плохо. Мол, все в порядке, все как обычно. А ты потом обратно амулет переключишь – жуковки снова зароются и спать будут. Ну съедят, конечно, кое-что, но вряд ли за день успеют все.
– Справно задумано, – почесывая бороду, сказал Рокот. – Токма вот не пойму я: в чем тебе выгода? Амулеты дорогие, чародеи дорогие, ничего такого у меня, чем расплатиться, нет. Место твое, можа, и не сыщем – больно непонятно описываешь. За границу перевесть? Дык не стоит то таких деньжищ. Ежели через горы тихонько прошмыгнуть хочешь, дык туда обычно за десяток серебрушек можно найти проводника. А коли ходить да лазать не хочется, так прямо по караванной дороге ехать можно и на границе договориться, дабы вопросов не задавали и в бумаги не вписывали. Так, правда, дорого станется, но все равно дешевле. Ежели, конечно, вас не ищут. – Озвучив свою мысль, мужичок подозрительно уставился на меня.
– Ну ищут – не ищут, то дело десятое и далекое. Тебя никак не касается. –
Фермер обернулся и помрачнел. Впрочем, ненадолго. Угроз от меня никаких нет, одна прибыль предлагается, а нравы тут, как я сказал, пограничные.
– Только знаешь ведь, одному и серебрушка – выгода, а кому и золотой в убыток. Да и стоят чародеи и амулеты дорого, потому как налоги с этого платить надо, да жадность многих к злату обуревает. – Я хитро ухмыльнулся, мол, сам думай, то ли налог за работу мы не собираемся платить, то ли не жадные, то ли еще что.
– Мы с моей девушкой съездим в Тарфею, глянуть кое-что надо. – После того, как я сказал про Карину, что она моя девушка, Рокот явно сильнее зауважал меня. – Дашь нам лошадей, как обещал. За обещанную сумму. Перед отъездом я передам тебе амулеты, научу ими пользоваться. – Мужик кивнул. – Хорошо. Скажем, через неделю мы подъедем сюда или куда скажешь, и там нас должен ждать человек, который нам все расскажет и проводит. Если не придем – пусть три дня ждет да домой едет, если не появимся. Но только когда пойдем через границу, чтобы ни с этой стороны, ни с той никто не заметил, что мы прошли. Такое возможно?
Рокот снова кивнул, но тут же спохватился:
– Не знаю, надо поговорить.
Я усмехнулся про себя, а вслух сказал:
– Поговори. Проводнику отдельно заплачу.
– Не надо. Ежели про амулеты правда, не надо платить.
– Как скажешь. По рукам?
Рокот серьезно посмотрел на меня, почесал бороду, тяжело вздохнул и пожал мою ладонь.
– Не сильно жирно будет для них? – спросила Карина, когда мы устроились в фермерской избушке: я – делать амулеты, она – страдать от безделья.
Планы изменились, в город мы поедем завтра. Ночевать будем в своем коттедже, который я ближе к вечеру поставлю в саду. В доме Рокота хоть и чисто, но, на мой избалованный вкус, слишком убого, да и стеснять хозяев я не хотел.
– Жирновато, – согласился я, откладывая в сторону очередную медную монетку, в которую внедрял плетение по управлению жуковками.
Оно было совсем простое, мне даже не понадобилось ничего изобретать. Как я говорил, невидимая сущность насекомых оказалась интересной. Налицо явное внешнее вмешательство, причем их создатели однозначно делали это опосредованно, а не через информструктуры. Иначе они бы не допустили некоторые ярко выраженные косяки, которые теперь мозолили мне глаза. Я, честно говоря, вообще не понимаю, как можно работать, не видя первоисточник, основываясь лишь на следствии. Хотя и в моем мире врачи ставят диагноз по результатам мутной фотографии УЗИ или рентгена. Но все равно идея экспериментировать над живым организмом вот так, с заднего хода, лично меня смущает, ведь последствия могут быть самые непредсказуемые. Тем не менее результаты впечатляют.
Хорошенько изучив информструктуру насекомых, я понял, что изначально они были управляемыми. Этот механизм остался, и мне оставалось лишь активировать его. То есть мне нужно просто подобрать сигнал, передающийся, кстати, в чистом магическом поле, что нас окружает. Никакой кодировки, к счастью нет, да и жучки не тянут на орудие возмездия – так, неприятный, досадный, отвлекающий внимание врага фактор. Видимо, это еще архейское наследство. Явно делали впопыхах, но результат крайне интересный, в особенности с учетом долгоиграющих последствий. Чародеи же, когда ставили свое проклятие, воздействовали на другие, чисто природные органы насекомых, которые мейхи не убирали. Вот и получилось так, что как только проклятие стало слабее, снова включилась основная программа. Правда, за прошедшие века жучки мутировали, а по сути, у них разрушились некоторые связи, изначально отвечавшие за наводку и смысл жизни, что и позволило местным жителям с горем пополам освоить эти территории.