Чародей
Шрифт:
"Подтверждаю. У меня есть список из десяти видов разумных, помимо гомо-сапиенс. Перечислить?"
Я почесал голову, которая к этому моменту уже шла кругом.
"Потом расскажешь. Мне надо пока обдумать то, что ты мне рассказал."
В ту ночь я ушел из дома и долго лежал на прогревшемся за день песке, глядя на звезды, слушая плеск волн и думая обо всем понемногу, пока не уснул.
Процесс разворачивания вычислителя пошел быстрыми темпами. Несмотря на нестабильность работы моих возможностей, я ими все равно пытался пользоваться. Тем более, что это никак не могло повлиять на процесс разворачивания Компа, да и других негативных последствий не должно было быть. Еще как только я увидел через конструкты на крайней дистанции приближающиеся острова, сразу решил, что попытаюсь там обосноваться и тут же под контролем Компа провел кратковременный вызов водного элементаля. Ни ПЕМУР ни Комп не обнаружили никакого внимания к этому действу. Кстати, интересный вопрос — я точно знаю, что на этом континенте есть те, кто может вызывать элементалей, но даже Карина о них ничего не знает. Понятно, что я сам мало что знаю и понимаю в жизни местных людей, но Карина-то должна была знать! Возникает закономерный вопрос — почему не знает? То ли те
Водный элементаль на чисто эмоциональном уровне восприятия не сильно отличался от воздушного. Разве что ощущения были несколько иными в связи с заточенностью на иную среду воздействия. Все же вот такое использование элементалей — нечто вроде игрушки. Ну, не сильно это похоже на серьезное использование всех их возможностей! Впрочем, атлы скорее всего при необходимости программировали их на нужные сложные действия, о чем недвусмысленно сообщил Комп, а вот такой вариант слияния, на мой взгляд, был неким психологическим способом релаксации. Ведь действительно, несмотря на то, что в этом режиме можно было делать много довольно серьезных вещей, основное впечатление — отдых. После слияния я чувствовал себя вернувшимся с долгого отдыха и полным сил как физических, так и душевных. Однако и различия были. Если слияние с элементалем земли приводило к почти полной нирване, то с воздушным — к эйфорической возбужденности, а с водным — к спокойному расслабляющему отдыху, впрочем, не ведущему к желанию ничего не делать, а скорее к спокойной состредоточенности. В принципе именно слияние с последним наиболее благоприятно влияло на производительность моего труда. Особенно, если работа ждала сразу после подобного слияния. Сомневаюсь, что атлам так уж был необходим этот механизм релаксации — с их возможностями по управлению своим телом и сознанием они подобного состояния могли добиваться простым волевым усилием. Но, думаю, психика все же довольно сложная штука и возможно даже они не пренебрегали подобным внешним структурированным и благотворным воздействием на нее.
Однако не это было самым интересным. Да, водный элементаль дал новые ощущения, возможности, но они встали в ряд уже существующих таких же или близких по смыслу возможностей. Больший интерес у меня возник при попытке использовать уже частично развернувшиеся возможности Компа. Как я понял из объяснений инфосервера, Комп, помимо неких стандартных сервисных функций вроде связи, обработки мемокопий и тому подобного — есть некий механизм, оптимизирующий работу мозга и находящуюся в нем информацию. Это упрощенно, конечно, но зато верно. Понятно, что память у меня стала практически абсолютной, но он привнес в управление ею некий упорядоченный механизм обработки и моделирования. Я случайно с этим столкнулся, когда решил вспомнить свою модель магии, реализованную на своих уже несуществующих компах. Просто взял то плетение управления водой, представил, как его можно было бы загнать в компьютерную модель и как обработать, крутил и так и эдак, и в какой-то момент с удивлением заметил, что те цепочки мысленных связей, которые я представлял, а именно: объект — разложение на составляющие — описание свойств и механизмов работы (функций) — последовательность и система передачи сообщений и данных — мысленное представление как оно должно работать вплоть до мельчайших подробностей, которые на мое удивление я легко удерживал в голове, в какой-то момент стали самостоятельно крутиться и отрабатывать перед мои мысленным взором. То есть без малейшего усилия с моей стороны! Выведя свои мысли на уровень осознанного общения с Компом, я поинтересовался у него, что происходит.
"Одна из моих функций — моделирование функциональных мыслеформ… поправка терминологии… отрабатывание алгоритмов, созданных носителем. Я — вычислитель, соответственно могу вычислять что угодно и как угодно, если мне объяснить принципы вычислений."
Честно говоря, я ненадолго завис — никак не мог прийти в себя от такого богатства! Не, ну в самом деле, я ведь могу вплоть до мельчайших деталей представить, как работает моя модель магии и потом она с помощью Компа приобретет законченную форму и будет работать сама собой! Только задавай входные параметры. И это намного круче моих компов — там мне приходилось ограничиваться их логикой и логикой программы моделирования, которая со временем настолько усложнялась, что уже на тот момент превышала уровень моего одномоментного ее понимания. То есть, чтобы внести в нее изменения, мне приходилось довольно долго "загружать" в свою оперативную память ее структуру, что вызывало определенный дискомфорт и именно поэтому потихоньку я стал скидывать ее доработку Умнику. Здесь же все намного проще. Я не программирую, а просто говорю компу,
Дорникус
Тройка путников бодрой рысью скакала на юг, параллельно реке. Воды не было видно — русло пролегало внизу, в каменном каньоне, но шум воды слышался отчетливо.
— Кирин, ты-то чем недоволен? — прогудел Боркус, поравнявшись со своими напарниками. — Жив-здоров, может даже, богат, а все кривишься!
— Зато ты больно весел, — сварливо отозвался взломщик. — Да, он нас не убил, но только не очень-то обольщайся по этому поводу. Не просто так он нас отослал!
— Оно, конечно, не слишком-то красиво вышло, — кивнул здоровяк. — Но что с того? Мы ему не родня. Выполнили просьбу и пошли своей дорогой — еще и получили за это хорошо. Грех жаловаться!
— Ты не понимаешь! — махнул рукой Кирин.
— Чего это я не понимаю? — насупился Боркус. Тут в разговор вступил до поры молчавший Дорникус:
— Ты помнишь, что случилось, когда Никос притащил по воздуху тебя и чародея?
— Как уж тут забудешь! — улыбнулся здоровяк. — Рассказать кому — не поверят!
— Вот то-то и оно… И от этого не пойми-чего он драпал во все лопатки. Понимаешь, какая сила рыщет, если уж даже мейха проняло?
— Наверное, — легко согласился Боркус. — Только, это его личные проблемы. А нас он отослал, чтобы не впутывать.
— А вот Кирин считает, что наоборот он нас под удар подставляет, пытается врагов со следа сбить.
— И только поэтому он нас живыми отпустил, — кивнул взломщик.
Боркус посерьезнел, подозрительно осмотрелся по сторонам.
— Все равно живы и здоровы — вот и замечательно. Согласись, лучше так, чем по-твоему, когда он нас всех кровавым туманом развеет. Командир, а ты-то что думаешь?
— А я думаю, что нам надо держать ухо востро. Вот доберемся до Оробоса, углубимся на пару дней, повернем на восток, вот тогда только можно будет расслабиться.
— Жаль, с деньгами напряженка. Не проедем мы весь Оробос.
Дорникус невесело улыбнулся:
— Придется поголодать. А что делать-то? Ты же сам говорил, что ни в Кордосе, ни в Оробосе нашими амулетами лучше не торговать, а отсюда надо свалить подальше.
— И все же я бы не поехал к реке. Проще затеряться в ничьих землях, пока до границы добираемся.
Командир промолчал, так что путники какое-то время ехали молча. Тишину нарушал лишь стук копыт. Наконец, Дорникус вздохнул и пояснил:
— Как знать, кто охотится за мейхом. Где проще затеряться — большой вопрос. Я все-таки считаю, что чем скорее мы уберемся подальше, тем лучше. А быстрее всего будет по реке. Если повезет, встретим купеческие лодки и дальше поплывем.
— Сомневаюсь. Уж очень река бурная и неудобная для навигации. Скалы со всех сторон, к берегу не пристать. Возможно, по ней кто-нибудь и плавает, но только мы за два дня не встретили ни одного пологого спуска к берегу, — влез в разговор Кирин. — Они там, внизу, для причала используют песчаные отмели в излучинах, но мы-то здесь, наверху.
— Дальше плато понижается, каньон кончится, берега будут нормальные. Уже недалеко осталось.
— Уж пора бы, а то лошади не поены, да и у самих осталось всего-ничего, — Боркус похлопал по бурдюку, но внезапно натянул поводья и вздернул руку вверх, давая знак товарищам остановиться. Те сейчас же подчинились, напряженно прислушиваясь. Привычные звуки ветра и воды, да чуть слышное дыхание лошадей — вот и все: никаких посторонних звуков.
— Что? — взглядом спросил Дорникус.
— Дым, — ответил здоровяк, поводя носом. И действительно, откуда-то тянуло дымком.