Чародейка для кота

Краншевская Полина

— И чего ради вставать в такую рань? — недовольно проворчала, ежась от холода.

— Маэстро Трави — ранняя пташка, — усмехнулся Ран, разглядывая мою заспанную физиономию. — В семь утра начнется экзекуция. И мы должны быть к ней готовы.

— А ты откуда знаешь? — поразилась.

— Да так, — уклонился от ответа он. — Был как-то прецедент в моей жизни с его участием.

Прикрылась одеялом и начала натягивать на себя рубашку. Ран только головой покачал на мои неуклюжие действия и отошел к окну, давая мне возможность спокойно одеться.

— Надевай

весь наряд целиком, — посоветовал он не оборачиваясь. — Только чепец оставь здесь. Маэстро ненавидит этот «атрибут невежественных простолюдинок», как он изволит выражаться.

— Я уже в восторге от маэстро! — радостно воскликнула. — Наконец-то этот кошмар закончился и можно волосы уложить так, как хочется.

— Как по мне, — пробурчал мужчина, — это скорее осложнит нашу задачу, чем ее облегчит.

— С чего ты взял? — поинтересовалась, с воодушевлением расчесывая свою гриву и заплетая ее в сложную косу.

— Предчувствие, — нехотя отозвался он. — Ты готова?

— Да, пойдем.

Мы вышли в коридор и быстро дошли до ванных комнат. Привели себя в порядок и уже собирались идти обратно, как услышали душераздирающий звон, призванный сообщить всем о том, что пора вставать. В многочисленных комнатах послышался шум, и вскоре коридор наполнился взлохмаченными и бегающими туда-сюда людьми.

Вернулись обратно, я заправила кровать, взяла футляр с флейтой и хотела уже выйти.

— Не торопись, — остановил меня Ран. — Давай здесь подождем. Скоро придет вчерашний неотесанный управляющий и возвестит волю маэстро.

— Ладно, — послушалась и уселась на постель.

Делать было особенно нечего, и я отыскала книгу с мелодиями и углубилась в чтение. Каждая новая глава заветного издания знакомила меня с разными эпохами становления музыки в этом мире. Было безумно увлекательно изучать все это. Раздумывая над тем, что исполнить сегодня, если вдруг маэстро приспичит нас экзаменовать лично, подобрала мелодию «Радость». Надеюсь, если я не дам воли магии, мелодия не сработает как заклинание.

— Взгляни, — обратилась к Раниру. — Что думаешь, если мы сыграем вот это для маэстро?

— Думаю, — спокойно отозвался он, — даже если мы сыграем нечто грандиозное, он будет орать и поливать нас грязью. Такой уж он человек. Иначе не может. Только унижая других, и способен чувствовать себя звездой. Так что играй то, что тебе нравится, я подстроюсь, как и вчера.

— Не хочешь заранее ознакомиться с нотами? — удивилась. — Так будет удобнее.

— Видеть это все не могу, — поморщился мужчина. — Я с трудом дотянул до того счастливого дня, когда занятия музыкой остались в прошлом, уступив место более фундаментальным наукам. И возвращаться к этому не намерен. Только крайняя необходимость вынуждает меня сейчас притворяться музыкантом. Но сегодня маэстро скажет свое веское слово, я с позором буду изгнан, и смогу наконец заняться тем, ради чего сюда проник таким нетривиальным образом.

— То есть ты не будешь выступать на торжестве? — поразилась. —

А где ты будешь жить? Ведь если тебя выгонят, комнату ты занимать не сможешь.

— Не волнуйся за меня, — подмигнул Ран. — Во дворце масса никому не нужных помещений. Найду, где голову преклонить. К тому же это всего на несколько дней.

— Тебе видней, — пробормотала, не представляя, что у него в голове.

Раз Ранир изучать ноты не хочет, займусь этим сама. Кто-то из нас должен хотя бы делать вид, что работает здесь.

Шум в коридоре не прекращался ни на минуту, и я даже внимание перестала обращать на этот неприятный фоновый звук. Внезапно весь этаж огласил недовольный голос вчерашнего управляющего:

— Всем покинуть свои комнаты, взять инструменты и следовать за мной!

Мы поспешили на выход, влились в стройные ряды взволнованных музыкантов и двинулись вслед за седовласым мужчиной. Выйдя на ту самую лестницу, по которой вчера попали в жилые помещения, мы поднялись на пару этажей и оказались в схожем коридоре. Только дверей здесь по обеим сторонам было гораздо меньше. Управляющий распахнул перед нами одну из них и жестом пригласил войти.

Юноши и девушки мгновенно побледнели и попятились назад. Мужчина нахмурился и уже готов был прочитать нам гневную отповедь, как Ранир внезапно рванул вперед, всех расталкивая на своем пути. Мне же ничего не оставалось, как устремиться за ним.

Уверенно войдя в огромный светлый пустой зал, Ран прошел в центр и громогласно возвестил:

— Маэстро Трави! Безмерно рад нашей встрече! Позвольте выразить вам свое восхищение! Я и моя сестра всегда в своем творчестве руководствовались вашим бессменным примером. Вы гений! Истинный гений музыки!

— Кто вы такой!!! — взвизгнул светловолосый мужчина поразительно маленького роста с практически детскими ручками. — Как вы посмели сюда заявиться, мужлан?! Деревенщина! Неотесанный болван! Гастон!!! Немедленно всех вон!!!

— Маэстро Трави, — абсолютно бесстрастно заявил управляющий, — вы прекрасно знаете, что я сразу сказал, что вся эта затея с конкурсом — полнейший абсурд. Но вы настояли. Захотели отыскать юные дарования. И вот печальный итог. Кучка жалкого отребья во дворце его величества. И теперь вы просите всех выгнать. Я с превеликим удовольствием сделаю это для вас, только если вы возьмете всю ответственность за отсутствие оркестра на торжестве на себя, а не будете, как обычно, меня обвинять.

— Пусть все пройдут, — величественно махнул в нашу сторону маэстро, утомленно прикрывая глаза и строя из себя великомученика.

Исполнители боязливо протиснулись в зал и столпились у самого выхода, плотно прижимаясь друг к другу. Только мы с Раном остались стоять в центре огромного помещения.

— Итак, — начал самый выдающийся музыкант в Изгране, — вам сейчас предстоит поразить мое воображение своей игрой. Учтите, посредственности мне не нужны. Только лучшие из лучших достойны права играть в составе моего оркестра. Начнем с вас.