Чародейка с задней парты. Сказочная повесть

Крюкова Тамара Шамильевна

— Давай конкретнее, — сказала биологичка.

— Конкретно, мы ездили на экскурсию в Ново-Иерусалимский монастырь. Там они растут, — сказал Вася.

— Я имею в виду, какие бывают лишайники? — задала наводящий вопрос учительница.

— Лишайники бывают трёх видов. Как нарост. Вроде корки.

— Корковатые, — кивнула Ольга Викторовна.

— Ещё, которые торчат, — сказал Вася и замолк, пытаясь вспомнить, как они называются.

— Листоватые, — подсказала биологичка.

— И лохматые, — завершил Вася.

Класс

покатился со смеху.

— Кустистые, — вновь подсказала учительница. — Молодец! Пять.

Класс недовольно загудел. Вторая несправедливость за день обескуражила шестой «А». Только Июлька искренне радовалась за друга.

На перемене Марат Найко спросил:

— С чего это тебе все пятёрки ставят?

— Понятия не имею, — честно признался Вася.

— А его мать всех купила. Из Америки подарков навезла. Так что у нас Ермолаев теперь круглым отличником станет, — съязвил Ливнев.

Прежде никто не обратил бы на его слова внимания, но, когда Ермолаев и на математике, перепутав действия, получил пятёрку, все уверились, что Макс прав.

— Ребята, честное слово, это неправда. Мама даже не приходила в школу, — пытался оправдаться Вася, но после пятёрки по математике его слова звучали малоубедительно.

С Ливнева бойкот сняли. Изгоем стал Ермолаев.

По дороге домой Вася жаловался Июльке:

— Ничего не понимаю, учителя как будто взбесились. С чего вдруг все стали ставить мне пятёрки?

— Но ведь тебе нужны отличные оценки, чтобы не огорчать маму, — напомнила Июлька.

— Ты хочешь сказать, что Кира и все остальные решили меня порадовать? Бред. Этому должно быть какое-то логическое объяснение.

Но логического объяснения не находилось. Логика беспомощна в вопросах волшебства.

Июлька огорчилась не меньше Васи. Она хотела, как лучше, а желание опять оказалось неправильным. Если бы знать, что нужно для того, чтобы все были довольны и счастливы! В этом мире всё было слишком сложно и запутанно, поэтому Июлька решила больше не вмешиваться.

Между тем события принимали нешуточный оборот.

Глава 19

Гром грянул, откуда никто не ожидал. Вызов в кабинет директора застиг Васю врасплох. Горе-изобретатель ломал голову, в чём его обвиняют на этот раз. Выговор за метлу он уже получил. Новых изобретений в его арсенале не было, а в том, что у учителей случилось всеобщее затмение рассудка и они наставили ему пятёрок, Вася своей вины не чувствовал.

Савелий Прохорович вперил в Васю такой тяжёлый взгляд, от которого окаменела бы и шргона Медуза.

— Ну что, Ермолаев, опять нарушаем? Не живётся тебе спокойно. Что скажешь в своё оправдание на этот раз?

Сказать

было нечего. Вася не понимал, к чему клонит директор, поэтому молча пожал плечами.

— В молчанку будем играть? Где так ты храбрый, а где… Как же тебя угораздило избить товарища?

Вася вздохнул с облегчением. Его явно с кем-то перепутали.

— Я никого не избивал, — сказал он.

— Вот как? Выходит, родители Максима Ливнева на тебя наговаривают? Вот, пожалуйста, чёрным по белому написано: «Заявление. Василий Ермолаев избил нашего сына и порвал ему куртку. Просим принять меры».

От такого вероломства Вася опешил. Пострадавшим в драке явно был не Ливнев, а он сам. Если бы не бабушка Августа, ходить бы ему до сих пор в синяках и ссадинах. К тому же он про ту драку и думать забыл.

— Так это когда было, — невпопад ляпнул Вася.

— Значит, всё-таки было? — директор ухватился за зацепку с радостью следователя, нашедшего улику.

— Куртку он сам порвал, — сказал Вася.

— Как это сам? Взял и порвал себе куртку?

— Нет. Он падал и зацепился за сучок.

— А почему он упал? — допытывался Савелий Прохорович.

Это был провокационный вопрос, но солгать Вася не мог. Он хмуро сознался.

— Я его ударил.

— Всё ясно. Сегодня же пригласишь деда. Созываем экстренный педсовет.

— Я его не избивал. Честно, — пытался оправдаться Вася, но директор его уже не слушал.

— Ермолаев, твои выходки всем надоели. Учинил, понимаешь, драку, а теперь в кусты? Марш из кабинета, и чтоб без деда я тебя не видел!

Вася решил не посвящать маму в свои неприятности, чтобы не омрачать её пребывания на Родине. Хватит того, что придётся тащить в школу деда. Он выждал, пока мама ушла, и только тогда огорошил старика новостью:

— Дед, тебя вызывают в школу. Родители Ливнева нажаловались, будто я его избил, но это враньё.

Вася рассказал деду о драке двухнедельной давности в тот день, когда он познакомился с Августой и Илькой.

— Но директор даже слушать не стал. Вызывает тебя на педсовет, — закончил Вася.

Неожиданно раздался голос мамы.

— Такого беспредела спускать нельзя. Безобразие какое-то! Развели в школе дедовщину. Я сама пойду к директору, — заявила она и, заметив удивлённые взгляды деда и внука, добавила: — Я мобильник забыла. Но на вашем месте я бы не стала скрытничать. Ребёнок, как сирота. Его избивают и на него же наводят поклёп.

Васю воодушевил решительный настрой мамы, но на поверку всё оказалось гораздо хуже, чем он предполагал.

В кабинете директора собрались учителя Васи Ермолаева. Они сидели вокруг стола с мрачным видом присяжных, готовых к вынесению обвинительного приговора. Мать Максима Ливнева, одетая по последней моде брюнетка с накладными ногтями, закинув ногу на ногу, восседала на стуле возле стены.