Чародейка. Часть первая

Смолин Михаил Борисович

По-прежнему на полочке, на кухне стоял вязанный из цветной пряжи домовой. Он был стар, как и этот частный дом, а по его строгим глазам и густой бороде каждый мог догадаться, что он здесь тоже равноправный жилец, и с ним надо считаться.

Несколько дней спустя, среди бела дня, в то время, когда Катя собралась гулять и подошла к калитке, с улицы раздались голоса. Странные и как будто нечеловеческие: один противно-скрипучий, второй не скрипучий, но тоже противный. Высокая, глухая калитка, сделанная из струганных прочных досок, хорошо скрывала как владельцев голосов от Кати,

так и Катю от них. Девочка притаилась и прильнула к щёлке, пытаясь разглядеть непрошеных гостей, а они повели вот такой разговор.

– Чувствуешь, пахнет. Здесь она живёт, - раздался первый скрипучий и противный голос.

Катя принюхалась, но ничего не учуяла.

– Нос заложило… а чем пахнет?
–  Ответил второй противный.

– Я тебе говорю, здесь живёт. Сказками, стихами, детскими книжками не то, что пахнет, воняет, - продолжил первый.

Катя ещё раз принюхалась – от калитки пахло старым деревом.

– Согласен, верю, - согласился с ним второй.

– По твоей ряшке видно – сомневаешься.

– Не мудрено. Сейчас много малолетних девочек глупые стихи сочиняют - попробуй, вычисли. С парнем гораздо проще: у них стихи или заумные или шансон. Понимаешь?

– Понимаю. Так будем брать или нет? Засов пообещал, что за неё хорошо заплатят.

При всём неудобстве Катя отлично разглядела разговаривающих подростков, одетых опрятно, в модные футболки. Место, предназначенное для надписи на груди, занимала аппликация с изображением той самой «обезьяны», которую Катя видела в поезде у неприятного дядьки на плече. Головные уборы в виде грязных бейсболок украшали золотые кокарды в виде клопа.

– А у тебя сетка есть?

– Есть. Я запасливая.

– Надо притаиться и ждать, когда её бабушка в магазин пошлёт.

Катя опрометью бросилась домой - гулять ей расхотелось. Она подбежала к окошку, выходящему на улицу, и посмотрела в него. Около калитки не было никаких следов - подозрительная парочка пропала, и за забором открывалась пустая улица.

Что делать? Рассказать всё бабушке - совсем за сумасшедшую примут. И на улицу выходить боязно. Буду бисер весь день вышивать, пошли они все к чёрту.

Только она нашла пяльцы, с улицы раздались крики нелицеприятной разборки. Некоторые вопли, несомненно, принадлежали одному из давешних посетителей. Девочка вновь выглянула в окно. У калитки, набычившись, стоял крепкий, маленький как гном дедуля с роскошной бородой. Его рука мёртвой хваткой держала свёрнутую шею существа в виде ящерицы размером с холмогорского гуся, с грязной головой и общипанного, с красным пятном на голом брюхе и уродливыми когтистыми лапами. Дедуля очень хорошо кого-то напоминал. И Катя поняла кого – домового Тошу. Она кинулась на кухню. Домовёнок пропал.

– Бабушка, а где Тоша?

– Я его помыла и на улицу сушиться отнесла.

Девочка выскочила во двор. Вязаный старичок мирно сидел на нагретой солнцем лавочке. Катя села рядом.

– Так кто мне всё-таки расскажет, что здесь происходит?

Но домовой молчал и улыбался на солнышко.

То ли от порыва ветра, то ли чтобы привлечь внимание калитка хлопнула. Девочка подошла и выглянула на улицу. Странное

дело, подумала она, несколько минут назад калитку закрывала изнутри задвижка.

Заинтригованная происходящим Катя закрыла калитку и зашла обратно в дом. Дедушка и бабушка занимались своими делами. Брат лежал на диване и читал книжку «Человек-амфибия».

– Кто калитку открыл?!
–  Громко спросила Катя.

– Ты, - раздался с дивана голос Илюши.

Связываться с братом не имело смысла, и она вернулась на скамейку, где её ждал Тоша.

– Брошенный Портфель со мной разговаривал, а ты не хочешь, - сказала Катя, не зная как вызвать домовёнка на контакт.

На улице просигналил два раза автомобиль, затем в доме зазвонил звонок и мужской голос прокричал:

– Телеграмму заберите!!!

Почтальон протянул Кате листочек бумаги. Внизу квитанции стояла галочка. Девочка поставила закорючку и получила депешу, свёрнутую в плотную трубку и перевязанную ленточкой. Посмотрела на обратный адрес с надписью «Пни. Питомник. Сегодняшняя дата и время. 7. 00».

Она развязала ленту, и распрямила скрученный пергамент. Красивым каллиграфическим почерком на нём было написано: «Завтра утром приду. Будь готова. Предупреди бабушку». И подпись «Брошенный П».

– А говорил, всё сам уладит. Ох, хитрец, - улыбнулась Катя.

***

– Катя, доброе утро, вставай.

Катя приоткрыла один глаз. У кровати стояла бабушка.

– Вставай, тебя друг ждёт на улице. Ух, ужасно нетерпеливый.

– Сколько времени, бабушка?
–  девочка еле раскрыла сонные глаза.

– Полпятого.

– С ума сошёл этот Портфель. В такую рань.

Глаза всё ещё не хотели раскрываться, а голова прилипла к тёплой подушке. Но, как, ни странно, бабушка очень настойчиво торопила внучку. Приготовленный завтрак остывал. Походная одежда висела на стуле.

– Ну, внученька, как говорится, ни пуха, ни пера. Гляжу я, друг надёжный у тебя, и сама ты девочка не промах, но не задерживайся, а иначе я тебя потеряю, тогда уже не волшебство получится, а переживания.

– Не волнуйся, бабушка. Не пропаду. Всё будет отлично.

Бабушка поцеловала внучку, и та бодро вышла из дома вперёд навстречу приключениям.

В это летнее утро, когда только-только выглянуло солнышко, и прокричал первый петух, на улицы ещё не вышли люди и не выехали машины. Тишь да гладь. Не боясь быть замеченным, Брошенный Портфель шел впереди, переваливаясь, цокая об асфальт металлическими уголками.

Они шли по направлению к пруду. Прошли мимо базара, перевалили через железнодорожный мост и углубились в парк. В парке Брошенный Портфель подошёл к одной из луж, совсем крохотной. Нагнулся над ней и прошептал замысловатые слова. На луже появились красивые глаза с пушистыми ресницами, и она бесшумно, не плескаясь, подплыла к ногам Кати.

– Свежей жизни, девочка Катя. Так вот какая ты, наша гостья, - заговорила Лужа.
–  Я низвергаюсь перед твоей смелостью водопадом, рассыпаюсь росой, готова утолить жажду кристально чистой водой. Меня зовут - Живая Лужа.