Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
— Слишком много об этом говоришь. — Ответила ему девушка. — Такое чувство, что больше тебя ничто не интересует.
Она слезла с мотоцикла и отошла на безопасное расстояние.
— Опять двадцать пять…. — Пробормотал Богдан и прикурил сигарету.
— Такое чувство, — продолжала тем временем Аля, — что секс без любви — это для вас, парней, запросто, а вот любви без секса не бывает….
— Бывает наверное, но…. Караля, я сейчас не настаиваю, — Бо подошел к ней и обнял сзади за талию, устраивая подбородок на ее плече, — но если ты в ближайшее время не смилосердствуешься, я просто
— Прекрати, — она разорвала замок его рук и повернулась, — и вообще, мне не нравится это слово.
— Прости. На самом деле ты права, и я — грубиян и пошляк. Как ты терпишь меня, малышка? Просто я хочу быть с тобой откровенен. Хочешь знать о последствиях?
— О последствиях чего? — Не поняла Алевтина.
— Воздержания…. — Невозмутимо ответил он. — Такое чувство, что ты не знаешь, хотя вроде бы должна….
Аля опустила глаза, и щеки ее запылали так, будто она покраснела.
— Вся ответственность, Караля, — он подошел ближе и проникновенно зашептал в ушко, — будет на твоей совести, так и знай….
— Лучше расскажи, что во-вторых. — Желая сменить тему, попросила Аля. Иногда она не могла понять, когда он серьезен, а когда наоборот. Вот как сейчас….
— Что, во-вторых? — Не понял Вернер.
— Ну, почему ты меня возишь по возвышенностям?
— Потому что, это горный край. — Тут же становясь равнодушным начал пояснять Богдан. — На час стоит отъехать от города и начинается Горная Шория, она же — Сибирская Швейцария. И куда тебя еще возить? Погляди — кругом одни горы.
Он был прав, свысока было видно, что город лежит, словно в огромной котловине, напоминающей формой и размерами русло огромной реки. С того места где они стояли, он виден был, как на ладони.
— Сейчас здесь все хорошо видно, — рассказывал ей Бо, — а несколько лет назад, когда еще работал комбинат, над городом висел плотный сизый смог. Так что лучше всего было приезжать сюда ночью, любоваться на море огней. Сейчас же — красота! Видно все. Вон там, видишь, — он протянул руку, — купола собора. Там, парк. А во-он там, вдалеке — трубы — это электростанция соседнего городка, представляешь? А если ехать еще в ту сторону, там город, в котором я родился. Это очень красивый, маленький городок. Там нет заводов и университетов, там мало людей. И горы…. Только не такие, как здесь, гораздо выше, а воздух чище. И мои родители сейчас живут там. Хочешь, я тебя с ними познакомлю?
Аля отстранилась и внимательно посмотрела на него.
— Ты серьезно?
— А почему нет?
— Ты всех своих девушек, вот так просто, возишь знакомить с родителями?
— Нет, только тебя. У меня больше нет девушек. Поехали на Новогодних каникулах?
— Кто меня отпустит? Хотя, — девушка задумалась, — мама вроде бы собирается в Питер после Нового года. Какой-то очередной семинар, слет риелторов. А с папой можно договориться.
— Значит, договоримся. — Уверенно заявил он. И почему-то, как всегда, его уверенность передалась ей. И показалось, что это совсем не сложно — получить разрешение отправиться невесть куда, знакомиться с родителями парня, о котором ее родители на данный момент и не подозревали.
— Ну что, — Богдан посмотрел на
— Что, проще?
— Ждать проще. Если я не могу заниматься сексом, могу я хотя бы о нем поговорить?…. Ладно, поехали. — Он завел мотоцикл, Алевтина надела шлем и устроилась за его спиной, сцепив руки на его животе.
Уезжать не хотелось, но извечное «надо» как всегда вторгалось в их жизнь, внося свои коррективы. Аля с каждым новым днем, проведенным с Богданом, отчетливо понимала, что не хочет расставаться с ним никогда. Рядом с ним ей было хорошо и спокойно, уютно и тепло. Он словно заново открывал для нее мир, наполняя особенным смыслом привычные вещи. Совершенно по-другому показывая ей город, в котором она родилась и выросла, но, как оказалось, совсем не знала. И возможно только сейчас он становился для нее родным. Из точки на карте области, провинциальной глубинки, становясь для нее центром ее мира. Отправной точкой в жизнь.
Але хотелось каждую минуту своей жизни провести рядом с Богданом, и даже его постоянные разговоры об ожидании и воздержании не портили впечатление. Девушка понимала прекрасно, что он вполне доказал ей серьезность намерений и продолжает доказывать. Что она доверяет ему. И да — она давно готова. Но…. Почему же тогда до сих пор она томила парня?
Потому что попалась в ловушку, которую сама же и расставила…. И расставила она ее самой себе очень давно, еще в детстве.
Когда Егор сделал Алевтине официальное предложение встречаться, она естественно ответила, что ей надо подумать. Зачем она так сказала? Потому что так было положено. На предложение полагалось ответить обещанием подумать — так казалось тринадцатилетней неопытной и глупой девочке. И?
Егор дал ей время подумать и повторять свое предложение не торопился. Аля догадалась, что он, видимо, ждет, когда она подойдет и сама скажет ему ответ. А она ждала, что он повторит свой вопрос. Потому что говорить «я подумаю» и «я не готова» девушка умела хорошо, а вот фразы с противоположным смыслом — нет. Потому что, обещая подумать и прося подождать, она поступала как леди, а вот идти к парню и говорить, что подумала и согласна или «возьми меня, я приготовилась» казалось ей смешным, нелепым и в принципе невозможным.
Сейчас, повзрослев, Аля считала, что такие вопросы должны решаться плавно и естественно. Без предварительных договоренностей, убивающих настроение. Вот только Алечка была еще слишком молодой и невинной для того, чтоб знать, как подать парню сигналы, не прибегая к словам. Как языком тела дать ему интуитивно почувствовать, что она готова. По крайней мере, она не умела делать это нарочно и не знала, что механизм соблазнения уже давным-давно запущен.
Но ведь Бо, практически при каждой встрече, откровенными разговорами, назойливыми вопросами, приставаниями, наконец, практически протягивал ей руку помощи. Оставалось только уцепиться за нее, только лишь согласиться. Так просто…. Просто ли?