Час льва
Шрифт:
Она поймала взгляд Калума, его глаза потемнели: — Обращайся. Живо.
Ощущение, словно он вытолкнул ее через ту странную дверь в ее голове. Как он это сделал? По телу девушки пробежали мурашки, проникли глубоко внутрь, и она почувствовала, как смещаются ее кости. Вики упала на четвереньки и жалобно фыркнула. По крайней мере, снег не морозил лапы. Обручальные браслеты сверкнули на передней лапе, наполовину скрытые густым мягким мехом, и от восхищения всё ее раздражение испарилось.
Находящийся по-прежнему в человеческой форме Алек наклонился и погладил ей спинку. Почуяв
Без него? Вероятно, это часть ритуала. Поэтому она сорвалась с места и прыжками понеслась в гору, взметая за собой снег. Ее мышцы напряглись и разогрелись, а минутой позже Вик услышала своих мужчин позади. Запах их мускуса на ветру что-то изменил в ней, разгорячил кровь. Ее прыжки стали длиннее, сильнее.
Слева между деревьев мелькнула какая-то тень — темный мех Калума. Он бежал чуть впереди, его грациозная мощь завораживала.
Виктория едва заметила движение справа, прежде чем в нее врезались, закрывая обзор, и повалили на бок. Лапы еще мгновение безуспешно скребли по снегу.
Слишком медленно.
Когда она перекатилась на живот, золотистая пума навалилась сверху. Алек. Его зубы сомкнулись на шее Вик, надежно удерживая под ним. Передние лапы пригвоздили маленькую кошку к месту, и по ее телу растекся жар от ощущения его тела на ней. Вики взвыла, почти сведенная с ума всепоглощающим желанием, которое бурлило в крови. Урчание Алека слегка оглушило, когда Виктория приподняла зад, жажда была сильнее, чем хватка его когтей.
Он вошел в нее долгим, горячим и сильным толчком, почти болезненным в своем нетерпении. Она приняла его, наполнилась им. Головокружительное чувство. И вдруг они обернулись, ее грудь раскачивалась от его толчков, руки утопали в снегу. Хватка –
человеческими пальцами — на ее бедрах усилилась, пока мужчина вдалбливался в нее сзади, сильно и быстро. Вик опустилась на локти, толкаясь назад навстречу его движениям. Каждый толчок посылал по ее телу волну дрожи, ощущения становились всё ярче, пока она не закричала и не взорвалась, кончая снова и снова. С ревом победителя Алек излился в нее, наполняя своим горячим семенем.
Потрясенная неожиданностью слияния и необычностью ощущений, Виктория могла лишь дрожать под ним и пытаться собрать мысли воедино. Когда мужчина вышел из нее, Вик зашипела от опустошения и чувства потери.
Алек рассмеялся: — Наша партнерша.
Он поцеловал ее в щеку и встал. Лунный свет блеснул на его коже, и вот Алек снова стал пумой. Вики почувствовала покалывание и внезапно оказалась в животной форме.
Сбитая с толку, она начала поворачиваться к нему. Что, черт возьми, здесь творится? Алек укусил ее за заднюю лапу, а потом еще раз, вынуждая двигаться вверх по горе.
Чертов самец. Рванув вверх, Вик оставила его позади. Он ей не нужен, вообще никто не нужен, кроме нее самой и ее сильного тела. Луна освещала восточные вершины, заливая покрытые снегом леса жутковатым сиянием. Резкий, пронизывающий воздух пах соснами. Кровь радостно струилась
Когда маленькая кошка добежала до обрыва, рядом что-то шевельнулось, и на нее приземлилась черная пума, прижав к земле.
Калум. Лев потерся мордой о ее мех, отмечая своим ароматом, а после сжал зубами ее шею. Вик подалась вперед, пытаясь вырваться, но его когти предостерегающе впились ей в бок. Его свирепость запустила по венам желание, хоть она и была прижата к месту тяжестью его тела. Жар опалил внутренности, и Вики приподнялась, чтобы встретить его дикий толчок.
О, Боже. Проникновение Калума пробудило в ней каждый нерв, и она приподнялась еще выше.
Когда его член вошел в нее, они обернулись, обнаженная грудь Калума прижалась к спине Виктории. Его руки крепко держали ее бедра, не давая двигаться и уклониться от него. Его твердый и толстый член заполнял до отказа, а она всё еще была слишком чувствительной после Алека. Пальцы Калума нашли ее грудь, добрались до сосков, сжимая ровно настолько, чтобы послать горячие импульсы удовольствия прямо в мозг. Жар внутри разрастался, пульсируя от движений мужчины внутри, становился нестерпимым. Колени Калума толкали ее ноги до тех пор, пока она не открылась полностью, и он смог войти еще глубже.
Тяжело дыша, Виктория попыталась шевельнуться, но рука на талии удерживала девушку на месте. Калум с рыком замедлился, каждое движение приближало ее к финалу. А затем с последним мощным толчком он погрузился в нее так глубоко, что девушку охватила буря наслаждения, спазм за спазмом, вместе с освобождением Калума.
Ее ноги дрожали, и Вик обмякла в его объятиях. Мужчина потерся о ее шею, его щетина кололась и вызывала мурашки.
— Прекрасная Виктория, — тихо произнес он. — Наша партнерша.
Медленно выйдя из нее, Калум поцеловал девушку в затылок, мягкие губы прошлись по горящим следам укусов. Затем он прошептал, — Беги.
Всю ночь — снова и снова — она убегала, скрываясь в залитом лунным светом лесу. Каждый раз, братья заманивали ее в ловушку и брали, превращаясь то в людей, то в пум, каждый раз даря ей наслаждение, пока луна не скрылась за горами на западе, а ноги Виктории в обеих ипостасях не стали дрожать так, что она с трудом на них стояла.
Когда темнота накрыла горы, два самца пумы присоединились к маленькой кошке, по одному с каждой стороны, направляя ее обратно в сторону хижины. Обернувшись человеком, Виктория распахнула дверь и вошла внутрь. Ноги подкосились, и только реакция Калума, схватившего девушку, удержала ее от падения. Легко подняв Вик на руки, он отнес ее к вороху одеял.
Алек подкинул полено в огонь. Калум обнял Викторию, Алек лег с другой стороны, зажав девушку между ними.
— У вас, парни, и правда извращенное представление о медовом месяце, — прошептала она, слегка подрагивая и вспоминая зубы, кусающие ее шею, и удерживающие ее когти.
Рука Алека накрыла ее грудь, успокаивающим и собственническим жестом: — Только партнеры, которые принадлежат к одному виду, могут спариваться в обеих формах, — прошептал он. — Я люблю тебя, Виктория.
Большая ладонь Калума устроилась на животе девушки, и его голос пророкотал ей в ухо, — Я люблю тебя, маленькая кошечка.