Час пик для новобрачных
Шрифт:
— Нет, — зажмурилась я и загородилась рукой, точно защищаясь. — Нет…
— Переспи он с тобой, может, и не съехал бы с катушек. Иногда не стоит бороться с искушением, лучше уступить ему. Девочка выросла и стала еще красивее… А потом влюбилась. И что тогда произошло, а? Расскажи мне…
— Нет… все не так, — зашептала я, размазывая слезы. — Это был несчастный случай. Он толкнул его нечаянно, а Слава стоял на самом краю. Внизу были камни… Он не хотел.
— Разумеется. Он убил парня и сделал тебя своей заложницей. Во что он превратил тебя? Что он внушал тебе день за днем? Что любовь не для тебя? Ты не будешь счастлива? Или что над тобой тяготеет
— Кто ты? — испуганно прошептала я. — Как ты… Откуда ты знаешь? Глеб опять рассмеялся.
— Твой второй муж… или я кого-то пропустил ненароком? Так вот, твой второй муж… город Екатеринбург… у него был сын.
— Это ты? — Я сделала попытку подняться, но не смогла.
— Точно. С папашей мы не ладили. И все-таки он был моим отцом. А когда я проявил интерес к обстоятельствам его смерти… Профессионал способен распознать работу профессионала. Я стал искать тебя. На это ушло пять лет. За это время ты еще раз побывала замужем. Занятная штука получилась. У нас оказался один и тот же бизнес. Оттого-то встречи с тобой я ждал с нетерпением.
— Ты хотел убить меня, там, в Египте?
— Конечно. Но потом решил, что время терпит.
— Почему?
Глеб пожал плечами.
— Сам не знаю. Занятно было наблюдать за тобой. Не работа, а высший пилотаж. Я пытался отыскать хоть что-то… хоть малюсенькую ошибочку, но ты не играла. Ты любила меня. И это здорово сбивало меня с толку. А потом ты познакомила меня с твоим братцем, и я кое-что понял… Я помню, как ты сидела в его кабинете. Как ты смотрела на него, точно выпрашивала милостыню.
— Я надеялась, он поймет, — заплакала я. — Что с тобой все не так… с тобой я буду счастлива. Ведь я так любила тебя…
— Бедняжка. Ему было наплевать на это. Я устроил тебе проверку, помнишь, тогда на реке. Твой братец мог пристрелить меня там, прибрав без всякого труда полмиллиона. Но он не появился, потому что ты ничего не сказала ему ни о деньгах, ни о нашей поездке. Вот тогда я начал понимать, в чем дело. Надо было сразу же избавить тебя от этого урода. Но я не люблю спешить, предпочитаю разобраться во всем до конца. И я занялся Сабуровым то есть его биографией, разумеется. А потом по явился Деревягин. Не поверишь, при личной встрече он открыл мне душу, а также глаза на мою женушку. Никаких доказательств у него не было, но вся эта возня… Я хотел защитить тебя и от Деревягина, и от братца. А чтобы у меня были развязаны, руки, я скоропостижно скончался, ведь Федора могло утомить мое присутствие рядом с тобой.
— Деревягина убил ты?
— Конечно.
— А как же парень с татуировкой? Ты…
— Татуировка легко смывалась. Отличная примета. Я выбрал ее из чистого озорства, обратил на нее внимание, когда ехал с Бычковым в поезде. Память
— Так он здесь ни при чем?
— Я просто воспользовался его паспортом. Занятно, что ты не узнала меня, когда мы столкнулись на улице.
— Парень в бежевой куртке?
— Ага.
— Значит, ты был один. То есть…
— Видишь ли, я не люблю компаньонов, предпочитаю работать в одиночку.
— Записку в столе ты оставил нарочно?
— Конечно. Я хотел предупредить тебя о Деревягине. А вот совершать путешествия я тебе не советовал, ты меня сильно огорчила. Пришлось последовать за тобой.
— Бориса и охранника в доме тоже убил ты?
— Я спас тебя, дорогая… К тому моменту меня здорово начал беспокоить этот твой мент. Уж очень активно он стал обхаживать вдовушку. К счастью, твоего братца он тоже беспокоил. Руки мне пачкать не пришлось. И Лиховского убил Сабуров, всерьез опасаясь свидетеля. А мне осталось лишь довести дело до конца. Я приглядывал за твоим братцем, и мы вместе прибыли на эту дачу.
— Чем ты лучше его? — усмехнулась я.
— Ничем, — кивнул Глеб и улыбнулся. — Бизнес есть бизнес.
— Эти женщины, которых ты убил…
— Все мы не безгрешны. Конечно, я их убил, но и они были далеки от совершенства. Взять хотя бы старушку. Сын просил у нее денег, чтоб отдать долг, но она крепко сидела на своих бриллиантах, и парень покончил жизнь самоубийством, чем очень расстроил матушку. Или сестра Бориса, шлюха из шлюх, которая спала с собственным братом, а потом пыталась убедить меня, что ее ублюдок — мой. Всем нам по грехам нашим, — широко улыбнулся Глеб. — Не забивай себе голову. Ведь ты любишь меня, это главное. — Он рывком поднял меня с пола и стал целовать.
— Не здесь, — прошептала я. — Ради бога, не здесь.
Но ему было наплевать на это…
— Предлагаю тебе сделку, — сказал Глеб, закуривая. — Чтобы ни у одного из нас не возникло желания избавиться от другого, мы оставим в надежном месте описание наших ратных подвигов. Ты — моих, я — твоих. Мы ведь их хорошо изучили. Это будет отличным стимулом для долгой и верной любви. Идет?
— Ты любишь меня? — спросила я. — Ты и в самом деле меня любишь?
— Разве я не доказал это? — удивился Глеб. — Собирайся, детка, пора сматываться. Дачу придется сжечь, и твоего братца тоже. Зачем наводить ментов на любопытные мысли. Я пошел за канистрами.
Пистолет так и лежал под рукой Федора. Я взяла его и устроилась на подоконнике. Вскоре вернулся Глеб.
— Собралась? — кивнул он мне. — Жди меня в машине. — И наклонился, открывая канистру. Он стоял ко мне спиной. Я нажала на курок, но выстрела не последовало. Глеб, широко улыбаясь, повернулся ко мне. — Непрофессионально, детка, — сказал насмешливо.
— Все когда-нибудь ошибаются, — равнодушно пожала я плечами, отбрасывая оружие в сторону. — Так все-таки почему не я, почему не сегодня?
Глеб засмеялся, а я сложила руки на груди, терпеливо ожидая, что будет дальше.
— Значит, с братцем я дал маху и заводилой в семье была ты?
— Скажем, дельная мысль посетила нас практически одновременно. Если нет вопросов по существу, не тяни. У меня нервы не железные.
— Зачем ты в меня стреляла? — усмехнулся он.
— Первое правило профессионала — не оставляй свидетелей. Не я тебя, значит, ты меня.
— Я тебе не верю. Нажать на курок, не удостоверившись, что в пистолете есть патроны? Чушь собачья.