Час пробуждения
Шрифт:
— И до чего додумались? — волк навострил уши.
— Там хоронили фараонов.
— Серьезно? — Рагни рассмеялся еще сильнее и закружился волчком, — то есть все эти огромные здания возводили ради одного трупа? Ничего тупее не слышал.
— А вы как будто разгадали эту загадку, — я состроил гневную гримасу, и Рагни заржал еще больше.
— Мы в отличие от вас помним звездных богов. Мы их застали и сохранили знания о них. Пирамиды — это сложная система звуковых усилителей, предупреждающая об открытии врат главного портала.
— И ты думаешь,
— Боги разрушили его, когда уходили. Таким убогим червям, вроде вас, межмировые дороги не должны быть доступны, иначе вы загадите своим присутствием все времена вплоть до мезозоя.
— Вот что ты в моей голове изучаешь. Историю моего мира? Я не могу назвать себя знатоком. У меня в школе по ней четверка была.
— Мне просто интересно.
— Выходит, что эти древние боги умели перемещаться через порталы не только в другие миры, но и в иные времена?
— А это одно и то же, — волк приоткрыл пасть, — сам думай почему.
— Я знаю ответ. Эта концепция уже давно будоражит умы фантастов. Нет никаких других далеких миров на иных планетах. Все другие вселенные — это просто отражение одного единственного мира.
— И твой, и мой миры всего лишь отражение некоего архимира.
— Закатный город?
— Не исключено.
Скоро я увидел высокие белые холмы, покрытые то ли снегом, то ли песком. И это горы? Так, пупырки какие-то. Наверное, ветер перемен сильно исказил их. А вот за ними раскинулся гигантский каньон. Я не бывал в Америке, но видел Большой каньон по телевизору. Так вот местный в раза два больше. Эта картина и завораживала и пугала одновременно. Я вообще был без понятия, как мы его преодолеем. А ведь это и предстояло сделать. Вдали мелькал тонкий зеленый луч. Маяк пирамиды.
На дне каньона зловеще поблескивало кровавое марево.
— Алый туман, — пояснил Рагни, когда мы пересекли “горы”, - злачное место. Если упадешь туда, то будешь мгновенно иссушен.
— Да я от страха проснусь еще в полете, — усмехнулся я.
— Причем на мокрой простыне. Еххи тебя с потрохами сожрет!
— Я объяснюсь. Она меня простит! — мы оба заржали, как кони, и это прибавило нам оптимизма, но затем я вновь посмотрел на каньон и скис.
— Должен быть механизм для перехода на ту сторону, — предположил я, — или мост…
— Будь у тебя крылья, мы бы уже давно перелетели, — рявкнул волк.
— А будь ты мотыльком!
— Тогда бы ты в окно вышел. Бражники неразумные твари, в отличие от меня. Пойдем, я, кажется, помню, где можно перебраться на ту сторону.
— Хорошо, что ты еще хоть что-то помнишь.
Мы направились налево, вдоль каньона. Я частенько смотрел вниз, но прыгать мне совсем не хотелось. Не та локация.
— Опять они! — Рагни потряс гривой. Я обернулся и увидел далеко позади нас темные тени. Табуры. Собрались с силами и снова хотят напасть? Сколько их там? Десять? Тогда у нас могут быть проблемы. Придется стрелять из “Маузера”.
— Давай
Я упал на четыре лапы и тут же врубил фазовое ускорение. Мир замелькал перед глазами, но телом управлял уже не я. Симбионт целиком перехватил мое сознание. Я стал обычным наблюдателем. В принципе, в этом не было ничего плохого. Если твой напарник лучше владеет собственным телом, знает местность, и вообще не тупит, то пусть отрывается. На всю катушку.
Волк несся вдоль каньона, а тени поспевали за нами. Бежали они куда медленнее нас, так что Рагни выбрал правильную стратегию. За грядой небольших валунов я разглядел странную каменную конструкцию с ржавым механизмом. Какие-то цепи, грузы, лебедка. Что это? Ох, мать моя женщина! Не может быть! На самом верху отчетливо виднелась маленькая гондола со сложенными крыльями.
— Это планер? — удивился я, — у вас были такие технологии?
— Не у нас, у магов.
— И мы полетим на этом?
— А ты видишь другой путь через каньон?
— Нет, но…
— Выметайся, приехали, — Рагни запрыгнул на стену конструкции, залез на самый верх и буквально вышвырнул меня из себя. Я чудесным образом оказался сразу в гондоле и тут же сделал проверку на реальность. Да, я знал, что это сон, но закрепиться не помешает. Когда начинается всякий бред — это верный признак того, что скоро осознанность спадет, и наступит обычный сон. А мне этого не надо сейчас. Я потер руки, убедился в их реальности, а волк уже вцепился зубами в ручку огромного колеса и принялся ее крутить. Понятно. Принцип лука. Тетива натянется, а затем выплюнет нас как стрелу. А крылья сразу раскроются?
— Ты бы поторопился, — заметил я, смотря вдаль. Табуры приближались, и они явно не хотели оставаться без обеда.
— Знаю и без тебя, — огрызнулся Рагни, — сиди там и не вякай. Я уже почти!
В механизме что-то щелкнуло, и гондола поехала назад. Я схватился руками за деревянные поручни. Волк подскочил, вцепился в стену когтями и начал взбираться ко мне. Под ним уже метались взбешенные чудища. Теперь я мог рассмотреть их получше. Да, какие-то меховые комки тьмы, из которых торчат то хвост, то голова, то лапы. Странное зрелище. Они пытались прыгать и лезть по стене, но это у них не выходило.
— Тьма тяжелая, — пояснил Рагни, и сел рядом со мной, — дергай эту ручку. Полетели.
— А крылья? Они сами выдвинутся? А если нет? Как вообще управлять этой посудиной?
— Ты задаешь много вопросов, что нехарактерно для тебя, — ответил волк, — доверься моим знаниям и собственному намерению. Ведь именно в нем и заключается вся магия нашего мира.
— И моего?
— Нет. Моего. Дергай уже.
Я последовал приказу своего симбионта. Тетива распрямилась с сочным звуком “чпоньк”, и гондола полетела через каньон. Крылья разложились сами собой, превратив наш транспорт в некое подобие планера.