Час ведьмовства
Шрифт:
– Это очень печально, Роуан.
– Однако хватит говорить обо мне. Давай вернемся к тому дому. Что именно заставляет тебя вспоминать его сейчас?
– Понимаешь, здешние здания не похожи на новоорлеанские, – сказал Майкл. – Там каждое строение обладает собственным характером. Что же касается того дома… Он мрачный, массивный, и в нем присутствует какая-то угрюмая красота Он угловой и частично обращен на боковую улицу. Одному Богу известно, почему я его так полюбил. Знаешь, там жил какой-то человек… ну прямо персонаж из диккенсовского романа.
Майкл вдруг смущенно умолк, охваченный ощущением, что вплотную подошел к чему-то очень существенному, предельно важному…
– Что с тобой?
– Опять… то же чувство, что все случившееся каким-то образом связано с тем мужчиной и с домом на Первой улице.
Майкл вздрогнул словно от холода, хотя на самом деле холодно ему не было.
– Не могу точно сформулировать, – добавил он. – Но почему-то твердо уверен, что тот незнакомец имеет самое непосредственное отношение к произошедшему. Не думаю, что те, с кем я беседовал в своем видении, хотели заставить меня забыть. Мне кажется, они, напротив, побуждали меня действовать как можно быстрее, поскольку что-то должно случиться.
– И что же именно? – осторожно спросила Роуан.
– То, что произойдет в доме, о котором я рассказываю.
– Но в чем причина? Почему они хотели, чтобы ты туда вернулся?
Вопрос вновь был задан очень мягко, без подтекста.
– Потому что я обладаю способностью повлиять на что-то, изменить ход предстоящих в том доме событий. – Майкл покосился на свои руки, казавшиеся зловещими в черных перчатках. – Все как будто сходится воедино. Представь, что мир состоит из великого множества крошечных фрагментов. И вдруг… значительная часть таких фрагментов словно вспыхивает – и ты видишь… видишь…
– Некий узор?
– Совершенно верно – узор. Так вот, моя жизнь является частью более крупного узора. – Майкл глотнул кофе. – Как тебе это? Бред сумасшедшего?
Она покачала головой.
– Слишком разумно и определенно для бреда.
– Определенно?
– Я хотела сказать, слишком конкретно.
Майкл удивленно усмехнулся. Никто еще не давал такую характеристику его видениям.
Роуан затушила в пепельнице сигарету.
– И часто в последние несколько лет ты вспоминал о том доме?
– Практически не вспоминал, – ответил он. – Но и не забывал о нем никогда. Мне кажется, всякий раз, когда на память приходили мысли о Садовом квартале, в моем воображении тут же возникал и тот дом. Он, можно сказать, преследовал меня.
– Однако до несчастного случая воспоминания о странном доме не носили навязчивого характера. Они стали такими только после видения.
– Верно, – подтвердил Майкл. – Воспоминания о родных местах приходят ко мне нередко, но память о том доме сильнее всего остального.
– И все же, если хорошенько подумать, в твоем видении никто не упоминал именно об этом доме.
– Определенно сказать не могу. Хотя…
У него снова
Она по-прежнему внимательно смотрела на него, однако Майкл долго молчал, размышляя о неведомых силах, которые то проявляются, то исчезают без следа и вместо ясности вносят в его жизнь сумятицу и неразбериху.
– Так что же со мной происходит? – наконец спросил он. – Вот ты как врач, как нейрохирург, – что ты думаешь? Что мне делать? Почему мне никак не удается избавиться от воспоминаний о том доме и совершенно незнакомом мне человеке? Откуда это ощущение, что сейчас мне крайне необходимо быть там?
Роуан как будто ушла в себя – она сидела неподвижно, со сложенными руками, остановившийся взгляд больших серых глаз был устремлен вдаль, за стеклянные стены…
– Что ж, – через какое-то время заговорила она, – тебе, конечно, необходимо поехать туда. Иначе ты не успокоишься. Поезжай и посмотри на тот дом. Кто знает, быть может, его уже и нет. А возможно, ты его увидишь, но не испытаешь при этом никаких особых ощущений. В любом случае тебе нужно во всем убедиться лично. Наверное, твоя навязчивая идея – а именно так это называется в науке – имеет какое-то психологическое объяснение, хотя я в этом сомневаюсь. Полагаю, ты действительно где-то побывал и что-то увидел. Нам известно немало аналогичных случаев. По крайней мере, нечто подобное описывали многие из тех, кто возвращался к жизни. Но вполне возможно, что ты даешь увиденному неверное истолкование.
– Мои воспоминания слишком отрывочны, это правда, – согласился Майкл.
– Ты подозреваешь, что они спровоцировали твое падение в воду?
– Н-не знаю… Честно говоря, мне это в голову не приходило.
– Неужели?
– Картина всегда представлялась мне несколько иной: произошедший со мной несчастный случай дал им шанс, и они им воспользовались. Предположение, что вся ситуация ими же и спровоцирована, кажется мне чудовищным. Ведь это в корне изменило бы порядок вещей… Ты согласна?
– Не знаю… Я смотрю на это с иной точки зрения. Коль скоро эти существа – кем бы они ни были – обладают достаточной силой и смогли внушить тебе нечто важное относительно какой-то цели, если они сумели поддержать в тебе жизнь, в то время как по всем законам природы ты был обречен, если в их власти было не позволить тебе умереть и обеспечить твое спасение… то почему они не могли спланировать и осуществить несчастный случай, а потом вызвать у тебя провалы в памяти?
Ее предположение буквально лишило Майкла дара речи.