Чаша огня
Шрифт:
— Скажи, что просто испугалась риска! — усмехнулся я.
— Испугалась?! Я?! — Тосико метнула в меня гневный взгляд. Она отступила на шаг и окинула меня холодным презрительным взглядом.
Но это не смутило меня.
— Нечего устраивать панику раньше времени! Кроме того, тебя никто не посылает на это задание. Полечу я один!
— Максим! — Тим Ларо предостерегающе взял меня за локоть.
— Подожди! — остановил я его и снова повернулся к Тосико. — Никогда не думал, что мне придется убеждать тебя, Вэй в подобной ситуации.
— Послушай,
— У нас нет времени на раздумья! — оборвал его я. — Рисковать буду только я один, как старший группы.
— Да, если не считать пилота, — спокойно заметил Тим Ларо. — А он гражданский человек.
Я быстро посмотрел на него, но Тим, не дрогнув, выдержал мой взгляд.
— У кого рация? — коротко бросил я, чувствуя, что назревающий конфликт совершенно не уместен в данной ситуации.
Ян Тайсон молча, протянул мне микрорацию и покосился на Тима Ларо. Тосико взволнованно оглядела ребят, словно призывая их остановить меня, но все нерешительно переминались с ноги на ногу. Я активировал магнитную антенну и тут же почувствовал, как твердая рука Тосико легла на мою ладонь. Удивленно посмотрел на нее, и встретился с холодным, решительным взглядом.
— Полечу я! — коротко сказала она тоном, не терпящим возражений.
Я хотел, было возразить ей, но в ее глазах было столько силы и уверенности, что рука моя послушно опустилась. Тосико прищурилась. Мне даже показалось, как на губах ее промелькнула презрительная усмешка.
— Тогда и я полечу! — выступил вперед Лам Хонг. — А ты, Максим оставайся. Ты старший группы, тебе нужно остаться.
Я посмотрел на него. Темные глаза вьетнамца были спокойны и печальны. Обычно улыбчивый, сейчас он был, как никогда серьезен, даже суров.
— Хорошо. Гравиплан заберет вас на перевале. Как только доберетесь, сообщите мне… В общем, будьте осторожны и держите связь, — помолчав, нерешительно добавил я. Взглянул на Тосико и тут же опустил глаза, потому что она стояла такая же холодная и неприступная, словно не замечая меня.
Через минуту она развернулась, и, не говоря ни слова, пошла к воротам монастыря своей легкой упругой походкой, совершенно не задевая камней на дорожке. Лам Хонг махнул на прощанье рукой всем нам, и поспешил вслед за ней. Через несколько шагов он нагнал ее, и они пошли рядом к выходу из монастыря. А еще через какое-то время исчезли, растворившись в пелене тумана, поднимавшегося со дна ущелья. Наступила мертвая тишина. Я повернулся к товарищам. Все молчали, потупив взор, делая вид, что ничего особенного не произошло. Но в их позах, в их жестах я ясно чувствовал немой укор. Ну и пусть! Все равно я прав, и нет другого выхода в сложившейся ситуации. Свои обиды они могут высказать мне потом, когда мы спустимся с гор, и вернемся в Город победителями.
Стихший было ветер, снова пахнул холодом с крутых горных вершин. Несколько орланов, паря высоко над ущельем, резко метнулись в сторону, энергично
— Рауль! Вызывает командир группы Максим Новак! Ты меня слышишь?
В передатчике раздался звонкий щелчок, и в динамике зазвучал приятный баритон пилота Горноспасательной Службы:
— Рауль Торихас на связи! Слушаю тебя Максим! Что случилось?
— Требуется твоя помощь. Срочно взлетай и следуй в квадрат сорок шесть семнадцать… — Я сверился с картой, поданной мне Ригом Остином. — Это километра два южнее монастыря. Высота тысяча пятьсот. Заберешь там моих людей.
— Все же, что случилось, Максим? Ты не забыл, что нижний предел полета по ущелью максимум триста метров?
— Не забыл. Но ситуация чрезвычайная, и тебе придется постараться! Ребята тебе все объяснят. Надеюсь на твое мастерство пилота.
В передатчике послышался невеселый смешок.
— Еще есть вопросы?
— Нет.
— Тогда конец связи!
Я выключил рацию и сунул ее в карман куртки.
— Нужно обязательно забрать раненных… — ни к кому не обращаясь, произнес Тим Ларо.
— Конечно, но всему свой черед! — хмуро ответил я.
Тим посмотрел на меня, пожал плечами, и снова углубился в созерцание отдаленных горных вершин. Я решительно сел на камень около самого обрыва и стал терпеливо ждать известий от Тосико и Лама Хонга.
Прошло, наверное, часа два, может быть больше — я не смотрел на часы, — прежде чем в гул бурлящей воды под обрывом и равномерный вой ветра влился новый звук. Тонкий звенящий зуммер пронизывал теперь нестройную мелодию гор, усиливаясь с каждой минутой. Я поднял голову и посмотрел на юг.
Туман там совсем рассеялся, и можно было видеть, как по обе стороны ущелья, словно тяжелые морские валы, вздымаются темные кручи гор, обступая узкую стремнину рокочущей реки. Чем выше они вздымались к небу, тем ослепительней сияли на солнце снега на их склонах, поражая воображение своей нетронутой чистотой и белизной. Именно там, на фоне этого сказочного сияния гор я различил сейчас крохотную серебристую каплю гравиплана. Он медленно огибал ближнюю вершину с запада, сверкая на утреннем небе, подобно яркой звезде.
Я поспешно встал, не отрываясь, следя за приближающимся аппаратом. Вот он поднялся на воздушной волне и в следующую секунду нырнул в сумрачную низину между сходящимися почти вплотную склонами гор. Я включил микрорацию.
— Алло! Рауль! Ты меня слышишь? Прием!
— Слышу тебя хорошо, — тут же отозвался Торихас.
— Как у вас дела? Тосико и Лам на борту?
— Да, они рядом со мной! Все в порядке. Дать им слово?
И не дожидаясь моего ответа, пилот переключил связь. Некоторое время в передатчике слышались приглушенные шумы. Видимо, ребята никак не могли решить, кому говорить со мной. Наконец, я услышал голос Лама Хонга.