Чаша Скорби
Шрифт:
— Истребители не смогут нас подобрать под куполом. Надо выйти наружу. Следуйте за мной.
Сарпедон вывел на сетчатку глаза руны жизненных показателей всех трех подразделений. Крайдел потерял троих десантников, в то время как Грэвус, оказавшийся в самой гуще сражения с Арбитрес, — только одного. Еще четыре воина, которых некем будет заменить в обозримом будущем. И командор понимал, что погибнут еще очень многие до того момента, когда начнется Великая Жатва и Испивающие Души смогут снова подняться.
Но теперь, во всяком случае, они знали, откуда начать. Стратикс Люмина. Благодаря этой информации они сделают первый шаг к спасению.
Карта царства была выложена созвездиями драгоценных камней, выдранных из ожерелий
Тетуракт наклонился вперед в своем паланкине. Четверо могучих мутантов, настолько мускулистых, что даже черты их лиц скрывала перекрученная плоть, держали его ложе так, чтобы властителю легче было разглядывать карту. Стратикс, находящийся в самой ее середине, как звезда находится в центре системы, изображался единственным кроваво-красным рубином размером с кулак. Положение миров-кузниц указывали сапфиры, синие, точно мертвые губы. Пограничные системы, где полки Гвардии изливались на поля бойни, кишащие последователями Тетуракта, полыхали желтовато-оранжевыми опалами. Верные миры стали бриллиантами — твердыми и чистыми в своем преклонении перед спасителем. Тетуракт видел перед собой сотни драгоценных камней, каждый из которых означал крупный мир, находившийся под его властью и населенный огромным количеством людей, посвятивших свою жизнь служению.
Тетуракт умер еще несколько лет назад. Теперь его сердце представляло собой только комок иссохшей плоти внутри пыльной грудной клетки. По-настоящему живым оставалось только его сознание, пульсировавшее где-то под туго обтянувшей череп кожей и позади оскалившегося лица с жуткими иссохшими глазами. Его тело, тонкое и покрытое морщинистой желтушной кожей, приводилось в движение благодаря одной только воле, поскольку мышцы уже давно атрофировались. В самом прямом смысле этого слова Тетуракт был существом чистого разума. Он напрямую управлял всем, что окружало его. Взять хотя бы тупых, как быки, мутантов-носильщиков — ему даже не приходилось слишком напрягаться, чтобы отдать им приказание силой своей мысли. Остальных он подчинял, манипулируя вероятностями и помещая их в такие ситуации, что людям не оставалось ничего, кроме как повиноваться каждому его пожеланию.
Болезни — а он вывел их во множестве, чтобы никакое лекарство не смогло разрушить его планы, — были только одним из способов. Катализатором. Настоящим оружием Тетуракта служила его сила воли. И именно благодаря ей он заполучил в свое владение могущественную империю, какую даже во времена самих Черных Крестовых Походов не всегда удавалось создать.
Многие миры на карте изображались при помощи изумрудов, чей зеленый цвет означал большой потенциал. Эти системы только начали свой мучительный путь к покорению воле Тетуракта. На некоторых чума только-только давала о себе знать. Ее распространяли агенты, получившие задание доставить просвещение болезни губернаторам и прочему подобному сброду. Другие уже почти созрели, и скоро Тетуракту предстояло снова покинуть свои чертоги на Стратиксе и даровать им жизнь при помощи чар, которыми он научился контролировать болезни.
Его взгляд остановился на одном из изумрудов. Тот находился возле самой границы и мог предоставить значительное стратегическое преимущество, а также помочь закрепиться на участке, который, стоило только захотеть, легко можно было превратить в огромную
— Полковник, —обратился он куда-то в тень, и его голос прокатился псионическим громом, поскольку Тетуракт уже не мог пользоваться истлевшими голосовыми связками.
К паланкину приблизилась и склонилась в поклоне подволакивающая ноги человеческая фигура. Существо было замотано в окровавленные бинты, но под ними проступали изодранная форма с серебряной кружевной оторочкой и боевые награды, покрывавшие грудь. Полковник Карендин мало чем отличался от обычного мясника, до того как его настигла чума, — Тетуракт оставил его сознание практически нетронутым, и теперь этот человек надзирал за военной обстановкой в империи.
— Что это за мир? — Тетуракт указал паучьим пальцем на заинтересовавший его изумруд.
— Юменикс, — ответил Карендин, шипя и брызжа слюной. — Он почти пал. Говорят, что губернатор уже погиб. Арбитры потерпели поражение. Ни один корабль не покидал планеты уже много недель. В крови и гное захлебнулся миллиард ее обитателей.
— Значит, туда я и отправлюсь в следующий раз, — сказал Тетуракт. — Мне нужен этот мир, и как можно скорее.
— Спаситель, даже если вы отправитесь прямо сейчас, планета созреет ко времени вашего прибытия. Если прикажете, я незамедлительно распоряжусь приготовить ваш флагманский корабль.
— Приказываю. — Тетуракт снова откинулся на подушки паланкина. — Наша империя растет, полковник. Как и болезни, наши миры многочисленны. Ты осознаешь, насколько мы заразны?
— Так точно, спаситель! — прошипел Карендин, и его поддержал одобрительный шепот столпившихся в тени пилигримов. — Мы распространяемся среди звезд, как сама чума!
— Двор должен быть готов к отлету в течение суток, — сказал Тетуракт, теряя интерес к льстивым словам полковника.
Юменикс. Идеально подходящий для захвата мир-улей, битком набитый зараженными полчищами, готовыми восстать и преклониться перед ним, как только им будет обещано освобождение. Это действительно замечательный мир, который станет прославлять его как спасителя и погибнет, считая его богом.
Сестре Беренисе Эскарион исполнилось шестьдесят три года. Пятьдесят три из них она прожила, пройдя рукоположение и став дочерью Императора. Ее тело было перестроено, а разум очищен упорным трудом и смирением, чтобы она смогла стать солдатом церкви Императора. Ее забрали из Схола Прогениум, где воспитывались сироты имперских служащих, и отдали в руки проповедников и исповедников Адептус Министорум. Там ее сознание наполнили откровениями Императора, но она не испугалась. Она узнала истории об измене и безверии, открывающих двери греха и совращения, но не предалась отчаянию.
Исповедники, грозившие адскими муками, не смогли довести девочку до слез. Слова проповедников вдохновляли ее, но не страшили. Ее сила воли оказалась достаточно высока, чтобы ввести Беренису в ряды Сестер Битвы, а во время ученичества в Ордерс Фамулус она проявила также значительную физическую подготовку и рвение, чтобы присоединиться к Ордерс Милитант.
Вера никогда не оставляла ее. Никогда, хотя ей и приходилось сражаться по всей Галактике, следуя за стягом с эбеновой чашей от аббатства на самой Терре до края владений Империума. Позднее ей довелось выследить и убить принца-демона Парменида Яростного, и именно тогда впервые пришлось действовать в ненадежном союзе между Сестрами Битвы и Инквизицией. Эскарион пользовалась репутацией одной из немногих, кто способен был разобраться во всех хитросплетениях отношений между церковью и представителями Инквизиции, не теряя при этом из виду изначального врага — Хаос, тьму, с которой по-прежнему одной силой своего духа сражался Император. Поэтому когда инквизитор Таддеуш запросил поддержки Сестер Битвы из Ордерс Милитант, именно Эскарион и приказали этим заняться.