Часовое сердце
Шрифт:
Теряя силы, Василиса упала и уткнулась лицом во влажную рыхлую землю.
В тот же миг кто-то выдернул у нее из рук Алый Цветок. Все больше слабея, Василиса подняла глаза и увидела Марка. Лицо мальчишки совершенно преобразилось: злой оскал и безумный взгляд исказили его до неузнаваемости.
— Цветок — мой! — люто вскричал он.
В его голосе прозвучало звенящее, победное торжество. И Василиса поняла почему: часовой купол начал редеть, опадая клочками серого тумана. Скоро все вернется на свои места…
Но не для Василисы.
Она так и не разбила хрустальное сердце.
Она видела, что Фэш прорывается
Видела и ничего не могла сделать. Временной Разрыв так и не увеличился, Марк этого не понял — он нес Алый Цветок Астрагору и мысленно праздновал победу.
«Вот же дурак, — все больше слабея, подумала Василиса. — Зачем Астрагору бесполезный цветок? Ведь желание так и не исполнилось».
Тук-тук-тук.
Тук…
Ее сердце стучит слишком громко. Страх отступает, но внутри уже разливается густая чернильная темнота. Значит, сбывается проклятье черного ключника — тот, кто должен забрать жизнь у Алого Цветка, умрет… Или — постареет, что почти то же самое…
В нос попала травинка, и Василиса, собрав последние силы, оглушительно чихнула. Это мимолетное действие неожиданно замедлилось и растянулось в пространстве, будто резиновый жгут.
Тук-тук-тук. Удары сердца стали громче, сильнее и ощутимее. Они пульсировали не внутри нее самой, как показалось Василисе вначале, а словно бы приходили снаружи, из другого источника.
Ей удалось приподняться на локтях и поползти на этот странный шум. Происходящее давно перестало интересовать ее, все ушло, кроме этих сильных, размеренных звуков. Ее пальцы, ослабленные, дрожащие и скрюченные, быстро и мелко рыхлили мягкую, влажную, податливую землю.
Василиса даже не удивилась, когда она коснулась гладкой, округлой, немного влажной и прохладной поверхности, и потянула свою находку изо всех сил наверх.
В ее ладонях пульсировало странное, удивительное, настоящее сердце. Его стенки были прозрачными, словно хрусталь, а внутри по тонким венам бежала серебристая кровь. В самом центре горела яркая, ослепительного синего цвета искра.
И с каждым ударом удивительного сердца к Василисе возвращалась ясность.
Больше не мешкая, она подняла сердце над головой и прокричала:
— Хочу, чтобы Эфлара ушла в прошлое на сто часов!
Ее крик услышали все: кто еще стоял на ногах, обернулись. Часовой купол таял на глазах, из-за его стенок возникали фигуры людей — среди них многие были в темно-фиолетовых мантиях.
Но Василиса никого не видела: она изо всей силы бросила сердце оземь. Она не знала, сможет ли разбить его, ведь земля такая мягкая! Но брызнули во все стороны хрустальные осколки, взлетела в их прозрачном вихре синяя искра, закружилась и замерла перед самым носом девочки. Некоторое время Василиса смотрела на нее не мигая, будто хотела зафиксировать положение этой маленькой ярко-синей сияющей точки, а в следующий миг поймала ее ладошкой, словно комара.
— Отдай, — вдруг прошептал ей в ухо страшный и неприятный голос. Был он какой-то сухой и скрипучий, словно у древнего старика.
Василиса дернулась в сторону, но в то же время цепкая рука схватила ее за плечо.
— Отдай! — прокричал он снова, и его длинные пальцы метнулись к кулаку Василисы, в котором плясала пойманная синяя искра, и завернули ей эту руку за спину.
В
Астрагор отступил, быстро растворяясь среди других темно-фиолетовых фигур.
Василиса шла по длинному туннелю из зеркал, повернутых друг к другу, — коридор между ними простирался далеко-далеко вперед и казался длинной дорогой в туманную неизвестность. Она повернула голову и в одном из зеркал увидела сосредоточенное лицо отца. Он улыбался. Василиса шла дальше, и в следующем зеркале на нее глянуло новое лицо — Елена Мортинова сердито поджимала губы. Девочка поискала глазами другие изображения и в одном из зеркал снова увидела живой портрет странной женщины с длинными седыми волосами и белым шрамом, идущим через все лицо наискось… Она выглядела очень серьезной и строгой, но почему-то Василиса испытала к ней симпатию. Вслед за ней появилась красавица с густыми рыжими волосами и ярко-синими печальными глазами. Белая Королева? Очень похожа… А может, и не она. Мысли текли легко и свободно, идти было приятно, как вдруг дорогу ей преградил Астрагор. Колючий взгляд черных бездонных глаз проник в самую душу.
— Берегись, Василиса Огнева, — проскрипел его голос, похожий на звук открываемой в старом доме форточки. — Ты забрала у меня самое ценное…
ГЛАВА 25
ЗАКОН
Вечером к воротам лагеря подъехала длинная черная машина. Открыв дверцу, из нее вышел темноволосый молодой мужчина — господин Эрн, как всегда выглядевший уверенно и невозмутимо.
Василису вызвались провожать Лешка с Жабой. Девочка чувствовала себя вполне сносно, хотя врач настаивала, чтобы она еще немного полежала в изоляторе. Но ей не терпелось поскорее узнать, что же случилось с друзьями: со времени недавнего великого события от них не было ни единой весточки. Поэтому, когда отец попросил свою дочь приехать, она тут же приняла его приглашение.
Серега тоже пришел к воротам — проверить, все ли в порядке.
— Твой отец, Огнева, мог бы подождать до конца смены, а потом тебя забирать, — сказал он недовольным голосом. — Осталось всего несколько дней!
Быстро пожав Василисе руку, он сухо попрощался и ушел. Как и Жаба, Серега ничего не помнил из произошедшего на «балконе».
— Прости его, — извиняющимся тоном произнес Лешка. — Вернулся старый директор, сразу зарылся в бумаги, узнал о прошедшей Игре и ужаснулся. Понятно, теперь и слышать ничего не хочет о новой… Вот Серега и расстроен.
— Жалко, что ты уезжаешь, — встрял Жаба. — Только веселиться начали…
Раздался резкий гудок: это сигналил господин Эрн — пора было ехать.
Василиса повернулась к другу.
— Ну, прощай, Лешка… — Ее голос все-таки сорвался.
— Не прощай, а пока, — поправил тот.
— Хорошо, — улыбнулась Василиса и добавила со значением: — Я найду способ с тобой связаться. Жди новостей.
— Угу…
Игнорируя насмешливое посвистывание Жабы, Лешка крепко обнял ее, а потом шепнул в самое ухо: