Частица хаоса
Шрифт:
Конечно, подозревать симпатичную даму в нехороших намерениях, да еще и по итогам только первой встречи… Но лучше быть живым параноиком, чем мертвым доверчивым идиотом.
Глубоко вздохнув, преисполняюсь очень знакомого по прошлым жизням мрачного азарта. Когда кругом враги – это даже хорошо. Легче убивать – не надо гоняться за каждым.
Продержавшись несколько секунд, мистическое ощущение растаяло, оставив после себя спокойную уверенность.
Прорвемся. Не впервой.
Возвращаясь к документам и графикам, задаю сам себе последний
***
– Максим Александрович, вы позволите?..
То, что этот излучающий спокойную уверенность мужчина подошел не просто так, понятно с первого взгляда. В кафе спортивного центра полно свободных столиков, я его не знаю совершенно, а он непринужденно обращается по имени-отчеству и выглядит весьма целеустремленно.
Полиция? Вряд ли: те сразу предъявляют удостоверения. Впрочем, сейчас все узнаем.
Киваю:
– Присаживайтесь…
Вопросительная пауза слегка затянулась, потому что визитер сначала поставил на стол чашку кофе, затем положил солидную кожаную папку для бумаг и только потом занял стул. Перехватив взгляд незнакомца, замечаю в расстегнутой папке размеренно подмигивающую зеленым светодиодом плоскую пластиковую коробку.
Диктофон? Крупноват как-то…
– Глушилка. А зовут меня Игорь Васильевич.
Неплохое начало.
Глотнув чая, вопросительно гляжу в лицо визави.
В свою очередь отпив кофе, мужчина удовлетворенно кивнул и продолжил:
– Знаете, сейчас смотрю на вас и несколько теряюсь в догадках. Ваше поведение может характеризовать вас либо как матерого профи, либо как самоуверенного баловня судьбы. На второго по итогам некоторых событий вы не похожи совершенно. А первым не можете быть ввиду отсутствия опыта. Весьма специфического опыта.
Хороший анализ. Надо бы предложить версию:
– В моей жизни, Игорь Васильевич, в последнее время произошел целый ряд значимых событий. Начну с того, что несколько месяцев назад я практически умер. А, к примеру, десять дней назад мне довелось неплохо повоевать с террористами. Услугами психоаналитика, увы, воспользоваться не удалось ни разу – крайне дорогое удовольствие. То, что у меня серьезно изменился характер, заметило даже мое руководство. Но лично мне эти изменения нравятся.
Задумчиво поболтав ложечкой в чашке, визави ответил:
– Если честно, Максим Александрович, то нас они тоже устраивают. Приятно иметь дело с думающим взрослым человеком.
Нас? Дело?
– Относительно ваших «значимых событий»… Полагаю, я могу дать правильный ответ о причинах их возникновения.
Фигассе! Похоже, мечты сбываются. Весьма громкое утверждение, и как-то сразу захотелось узнать подробности.
– Единственное: мне бы не хотелось делать этого здесь. Кафе – не лучшее место, чтобы обстоятельно ознакомиться с конфиденциальными документами.
Это, часом, не подстава? В расчете на патологическое любопытство клиента? Зря я, наверное,
Задаю закономерный вопрос:
– Какие имеются основания вам верить?
Из внутреннего кармана пиджака извлекаются солидные бордовые «корочки» с гербом… Среднерусской конфедерации? Золотистые буквы «Дипломатический паспорт» подтверждают наблюдение.
В первый раз в этом мире вижу похожий на наши документ – до этого одни пластиковые карточки.
Прижав уголок второй страницы, мужчина зажигает подтверждающую личность голограмму и протягивает документ мне:
– Ознакомьтесь.
Что же, вроде все правильно. Ни разу не видел настоящий, но и этот на липу не похож. Солидно и внушает уважение. Сработано на государственном уровне. Возвращаю паспорт владельцу:
– Хотите сказать, что ваше правительство заинтересовано в решении моих личных проблем? Я правильно вас понимаю, господин дипломат?
Тонкая усмешка показывает, что он уловил иронию:
– В некотором роде – да. Поэтому предлагаю пройтись полквартала до ожидающей нас машины и уже там спокойно обсудить ряд вопросов. Важных, в первую очередь, для вас.
Прикидывая обстановку, не спеша допиваю чай.
Нас видели бармен и несколько посетителей. Такими вещами, как дипломатический паспорт, из-за дешевых понтов козырять не будут. Надо соглашаться.
Встаю, прихватываю сумку:
– Хорошо. Пойдемте.
Просторный салон «Дойча-Прима» приятно впечатлил солидностью, основательностью и комфортом. Водитель остался за непрозрачной перегородкой, зеркальные стекла односторонней прозрачности не оставили шансов увидеть что-то с улицы, матовый плафон под потолком дает приятный рассеянный свет.
– Вот обещанные документы. Изучайте не торопясь – во времени мы не ограничены.
– Благодарю вас.
Выписки, копии, дубликаты… Бумаги в пластиковом скоросшивателе сложены в логической последовательности, абсолютно все заверены серьезными организациями и уполномоченными лицами и не оставляют сомнений в подлинности.
Я оказался прав – дело в деньгах. Даже прав дважды – и в наследстве.
При достижении возраста тридцати пяти лет Максик должен был вступить во владение более чем солидным капиталом отца. Ценные бумаги, нехилый пакет акций моей «любимой» Би-Пи корпорэйшн, доли в разнообразных фирмах (все с участием иностранных инвесторов, то есть надежные). И кто сейчас распоряжается этим несметным богатством? Кто же мой наичестнейший опекун? Блин, как-то и не сомневался: господин Кройман. Вот они, истоки безграничной отцовской любви. Понятно, что в случае моей скоропостижной смерти от безупречно естественных причин именно досточтимый Эдуард Львович становится единственным законным наследником всех вышеперечисленных ништяков.