Частная детективочка или кодекс локального апокалипсиса
Шрифт:
Для полной радости бытия, я забежала домой за папулькиными игрушками. Они настроены на связь с Сильвером. Результат я буду получать постоянно. Ну и к Алику наведалась. Он не Тимур, пушку подогнал. Махонькую, женскую. Беретту. И два магазина по 15 патронов.
– Дарю, мне всё равно он ни к чему,- и глянул на свою громадную ладонь с жирными пальцами,- поддерживай реноме клана.
Алик сегодня был добрый, он как раз обедал. От щедрот и я получила ватрушку. "..Кто ходит в гости.. к киллерам? к мусорам? в божий храм?.. ой, нет, лучше уж
В сумасшедшее время эпидемии сельчане бросились в города. Тогда вокруг путей выжгли лес, и приходящие поезда с беженцами размещали в санитарных зонах. Из складов и мастерских сделали временные бараки. Медпункт расширили. В город пускали только прошедших проверку.
Сейчас в заброшенном депо было тихо. Ряды вагонов с запылёнными стёклами до верхушек колёс заросли травой. К зиме она засохла и шуршала от порывов ветра. В густых сумерках ещё видна была протоптанная тропинка. Так что, даже не пришлось особенно и след искать. Маленькие роботы вездеходы упёрлись в стену растительности и толку с них больше не было никакого. Только костюмы оставались какой-то гарантией.
Стараясь производить поменьше шума, мы подобрались к вагону. Краска на нём пострадала от времени и погоды. Только мы собрались подняться по ступенькам в открытый тамбур, внутренняя дверь распахнулась и перед моими глазами оказались лапищи в толстых серых шерстяных носках. Сквозь грубую вязку торчали жёлто-коричневые когти. Мой взгляд метнулся вверх. Приземистый, но кряжистый мужик, что-то среднее между медведем и обезьяной, с остервенением чесал, обросшую рыжими клочьями шерсти, грудь и тупо пялился на наше инопланетное братство.
– Это он! Убийца!- вдруг запаниковала я. И с перепугу шмальнула в воздух.
Здоровенный лоб вдруг визгливо заорал. Дверь вагона с грохотом распахнулась. Из неё выкатилась махонькая кругленькая женщина с тяжёлой сковородкой в руках. Она с таким отчаянным порывом оттолкнула волосатика и бросилась на нас с Тимуром, что мне оставалось только нырнуть под вагон, а Тимке досталась тяжёленькая тушка, которую пришлось ловить, так как в запале про ступеньки она забыла. Если бы не костюм, с небольшой прослойкой воздуха внутри и не сухая густая трава, досталось бы служивому по первое число. Но воздух из груди у него вышибло. Слава богу, бабёнка тоже была ошарашена, иначе бы его ещё и сковородой отходили.
Общими усилиями было заключено перемирие, хотя перебранка этому предшествовала знатная. Тимур первым делом обложил нелестными словами тупиц, которые раздают оружие пугливым малолеткам. Потом, не выпуская рук, барахтающейся на нём, защитницы, попытался официально представиться, чем ещё больше напугал обоих отшельников. Барышня попыталась всё же воспользоваться своим неконвенциональным оружием, а визгливый пушистик опомнился и попытался защитить подружку, но "пугливая малолетка" тоже орать умела. Словами "лечь на землю! и яйца отстрелю!" на какое-то время обстановку разрядила.
Мужичонка оказался изрядным трусом и, с готовностью,
И всё же, по прошествии какого-то времени, мы все четверо оказались внутри вагона, где в железной бочке, стоящей на кирпичах, горел огонь, было тепло и даже почти уютно. Маленькая воительница время от времени ещё вспыхивала праведным гневом, но на меня смотрела с материнской нежностью. История странной парочки порадовала меня тем, что, для разнообразия, никакого убийства там не оказалось.
Мишкообразный дяденька всегда был существом слабохарактерным и жизненные невзгоды приводили его к рюмочной, где он с увлечением от них отрывался. Жена, а наша агрессивная знакомая оказалась супругой типчика, гоняла его то сковородой, то скалкой, пока не выставила из дому окончательно. С горя он конечно же набрался и оказался в церкви возрождения с понятным желанием, хоть раз в день, но закинуть чего-нибудь в топку. К тому времени он перебивался небольшими заработками с "плешки". Там его и подобрал наш зеленофлайерный знакомец.
С тех пор он кружил вокруг котла с варевом, как свин, подсевший на ботвинью, не замечая ни аномального изменения в теле и волосяном покрове, покуда мутаген не привёл к следующей стадии изменений, а именно - агрессивному желанию спаривания. За всю жизнь бывший складской работник не знал другой женщины, кроме любимой супруги. с которой прожил не много-не мало, а двадцать три года. И ноги потянули туда, где прежде он вожделенное получал. Отказ желанной женщины вызвал единственную в жизни вспышку агрессии, результатом которой было выломанное окошко.
– А откуда же кровь?-влезла с вопросом я,- он что, ударил вас.
– Что ты, милая, это я пыталась остановить его.. вот этим,- и она потрясла находившимся под рукой чугунным мотиватором правильных поступков.
– А как вы оказались за городом?- Тимур, как всякий мужчина, очевидно генетически опасающийся сковороды, слегка отодвинулся от рассказчицы.
– Да он работал когда-то на деповском складе, лет пятнадцать день в день ходил по одной дорожке на работу-с работы. Его видимо эта штуковина, которой их накачивали к состоянию действий на одних инстинктах приводила. Вот он меня к себе на склад и приволок. А там уж,- она вдруг порозовела, глянула на меня и замолчала.
– Чего?- непонимающе захлопала глазами я, усиленно изображая дурочку.
Тимур, ни секунды не доверяя ни моему показному незнанию, ни изображаемой скромности, так же приобрёл нежно-розовый румянец, чем несказанно повеселил меня, и быстренько перевёл разговор в другое русло.
– А почему вы не вернулись в город после окончания действия мутагена? Ведь, как я понимаю оно закончилось?
– Да закончится-то оно закончилось, только куда в город с таким чучелом?- Она с сомнением посмотрела на когтистые грабли пятидесятого размерчика, не меньше и весёленькую рыжую опушку мощного торса,- его же там до самоубийства доведут. Опять же пить он бросил.. совершенно.