Частная магическая практика: Лицензия. Заговор. Сны и явь (сборник)
Шрифт:
Я скептически изогнула бровь при виде столь смелого наряда. Полагаю, Дольшер будет в восторге, лицезря меня в нем.
– Не беспокойся о моем брате. – Дайра подмигнула, без проблем отгадав мои мысли. – Он, конечно, тот еще оболтус, но вполне понимает слово «нет». Правда, отказ обычно раззадоривает его пуще прежнего.
Дайра хотела еще что-то добавить, но в последний момент передумала. Вот только в ее желтых глазах мелькнула знакомая ирония, словно она сама не верила, что я устою перед ее братом.
– Твоя
– Спасибо, – кратко поблагодарила я.
– Надеюсь, вы не будете сильно шуметь ночью, – с откровенным намеком произнесла напоследок Дайра и выскочила в коридор, давясь приглушенным смехом.
– Уж будь уверена, – ответила я в захлопнувшуюся дверь.
Вдоволь наплескавшись и намазавшись, наверное, всеми кремами, которые были в наличии у Дайры, я наконец-то рискнула облачиться в предложенную ночную рубашку и халат и выйти из ванной. На самом деле глаза у меня слипались уже давно, но я всячески оттягивала неминуемый момент встречи с Дольшером в спальне. Надеюсь, он не дождался меня и давно лег спать, потому как у меня нет ни малейшего желания разговаривать с ним.
Однако мои чаяния не оправдались. Когда я мышкой проскользнула в комнату, Дольшер лежал на своей кровати и читал какие-то бумаги в приглушенном свете прирученного ночного светлячка.
– Наконец-то, – пробурчал он, кинув на меня косой взгляд поверх документов и, казалось бы, совершенно не отреагировав на откровенный наряд. – Я уж боялся, что ты там заснула и пора брать ванную штурмом.
Я промолчала. Шлепая босыми ногами по теплому полу, даже не подошла – подлетела к кровати, мигом залезла под пушистое одеяло и лишь тогда позволила себе отдышаться.
В комнате было тихо. Дольшер шелестел страницами, облокотившись на подушку. Крупный мотылек, улучшенный при помощи магии, кружил над его голым плечом, подсвечивая трепыханием крыльев бумаги и задумчивое лицо начальника департамента.
Дольшер казался полностью увлеченным своим занятием, поэтому я вздохнула с некоторым облегчением. Надо же, а я уж боялась, что он от меня так легко не отстанет.
– Почему ты не спишь? – неожиданно спросил он, по-прежнему не глядя в мою сторону. – Я думал, ты сильно устала.
– Есть немного, – согласилась я. Помолчала пару секунд, затем осмелилась на вопрос: – Дольшер… А все-таки почему ты помог мне бежать? Убил бы, как собирался сначала. Или бы отдал Карраяру – и дело с концом.
– Отдать Карраяру? – Дольшер негромко хмыкнул. – Киота, милая,
– Если это так, то почему ты пытался на меня напасть? – поинтересовалась я.
– Я пытался лишь напугать тебя, – поправил со слабой улыбкой Дольшер. – Подтолкнуть к бегству. При всем моем уважении к твоему таланту, если бы я собирался тебя убить – ты была бы уже мертва. Тебе необходимо время, чтобы привыкнуть к своему могуществу, научиться им управлять. В департаменте я бы не сумел дать тебе подобную возможность. На меня неминуемо начали бы давить. Одни – чтобы я исполнил некогда самолично подписанное распоряжение и уничтожил тебя. Другие – чтобы использовать нежданный подарок в личных целях. Да еще эти покушения… В любом случае оставлять тебя там было слишком опасно.
– Не понимаю, – искренне призналась я. – К чему тебе вообще со мной возиться?
– Потому что с тобой связано слишком много тайн. – Дольшер хмыкнул. – А я не люблю, когда что-нибудь не понимаю. Это как вызов мне. И чем труднее цель, тем слаще в итоге будет победа.
– Понятно, – пробормотала я и внезапно зевнула. Под одеялом было так хорошо, мирно и тепло лежать. По-моему, я собиралась еще о чем-то спросить Дольшера, но сонные мысли разбегались, не давая ни на чем сосредоточиться. Я зевнула еще раз.
– Спи, Киота, – из какого-то невообразимого далека донесся до меня негромкий ласковый голос Дольшер. – Спи. Все будет хорошо, обещаю тебе.
И я сама не заметила, как легко соскользнула в сладкие объятия забытья.
Мне снилась выжженная безжалостным солнцем пустыня. Голая равнина ослепительно-белого песка под безупречно синим небом. Жара. Ни ветерка, ни облачка. Странное дело, но почему-то я была совершенно уверена, что это не наш мир. Наверное, слишком близким выглядело солнце – огромное, обжигающе-горячее, нависающее прямо над головой. И я точно знала, что оно убьет меня. Убьет очень скоро, если я не найду укрытия. Хоть что-то, дающее тень. Я была обречена. Приговорена умереть здесь, вдали от дома и всего, что мне было когда-то дорого.
Я проснулась от собственного крика. Заметалась на смятых, влажных от пота простынях, еще не совсем понимая, что произошло.
– Киота!
В следующий миг я задохнулась в чьих-то железных объятиях. Кто-то изо всех сил прижимал меня к себе, не давая биться в истерике.
– Киота… – На этот раз уже мягче.
Ласковое прикосновение к волосам. Меня гладили по голове, как, наверное, никто и никогда не делал. Тетушка всегда была чужда подобных «телячьих нежностей», как она сама говорила. А больше родных и близких у меня никогда не было.