Частная магическая практика. Лицензия

Малиновская Елена Михайловна

— Знаете что… — Девушка вернулась неожиданно быстро и бухнула передо мной на стол целую кипу пыльных талмудов. — Давайте договоримся так. По правилам из библиотеки нельзя выносить книги, но для вас я сделаю исключение. Забирайте все с собой, а на неделе вернете. Вряд ли кто-нибудь хватится этих трудов. За последний год вы первый, кого так заинтересовала история Варрия.

— Спасибо! — с чувством произнесла я. Если честно, мне самой не терпелось выбраться из душного помещения на свежий воздух. А еще сильнее мне хотелось встретиться с Дольшером, узнать последние новости и наконец-то поужинать. — Я в большом долгу перед вами!

— Надеюсь,

вы честный человек, — с некоторым сомнением проговорила девушка. — И надеюсь, вы действительно принесете эти книги обратно. Иначе у меня будут огромные неприятности.

— Не сомневайтесь, — поспешила заверить ее я и внезапно нахмурилась.

Воздух вдруг сгустился, и я услышала отзвук ее мыслей: «Ничего страшного, если не вернет книги. Даже лучше будет, если не придет опять. Все равно сегодня очередь Лайри дежурить, свалю все на нее. Пусть объясняется. Будет наука, как подруг напрягать и заставлять их в чужую смену выходить».

Я невольно потрясла головой. Ну и дела! Совсем, что ли, с ума схожу, раз голоса чудятся? Или эта милая девушка на самом деле не столь уж мила и решила с моей помощью подсидеть лучшую подругу? Ну что ж, ее ожидает большое разочарование, поскольку я действительно собираюсь вернуть книги.

— Всего доброго, — прохладно попрощалась я, потеряв к ней малейшие признаки уважения. — Передавайте Лайри привет.

Девушка вспыхнула от смущения, вскинулась было что-то спросить, но я уже удалилась, гордо прихватив книги и свой блокнот.

На пороге библиотеки я затормозила, соображая, куда дальше отправиться. Мы с Дольшером как-то особо не договаривались, где встретимся после завершения наших дел. Идти в трактир и поужинать? А вдруг он начнет искать меня, явится в книжное хранилище, обнаружит его закрытым и решит, что я предала его, подавшись в бега? Подняться, что ли, на пятый этаж, где расположен его кабинет, и у секретарши спросить о местонахождении великого и ужасного начальника департамента? Пожалуй, здравая идея. Даже если она не в курсе, то всегда сможет связаться с ним по мыслевизору и сказать, что в приемной его ожидает некий молодой человек.

Решив так, я неторопливо отправилась к лифту. Дурных нет по лестнице подниматься, особенно с учетом того, что библиотека находится в подвале.

Несколько минут — и я стояла в уже знакомом коридорчике. Здесь сейчас ничто не напоминало о том огненном вихре, который создал Дольшер, пытаясь спасти меня от призрака с карающим мечом. Кстати, тоже загадка: почему вдруг меня так настойчиво пытаются убить, если варрийцам я нужна живой. По крайней мере, до жертвоприношения.

Дверь в приемную, откуда можно было попасть к Дольшеру, оказалась открытой настежь. Я с некоторой опаской заглянула в помещение, ожидая встретить строгую и неприступную секретаршу, которой придется долго объяснять, что именно мне потребовалось от ее начальства, но никого не обнаружила. Лишь легкий сквозняк лениво перебирал бумаги, лежащие на столе.

— Дольшер, — позвала я, даже не пытаясь скрыть свой испуг. — Ты тут?

В голове с быстротой молнии промчались самые жуткие мысли. Вдруг его арестовали за пособничество в организации побега опасной преступницы, моего то бишь? Вдруг избили и оставили умирать на полу кабинета? И — самое страшное — вдруг просто-напросто убили? Все мы смертны, и начальник департамента в том числе.

— Кайл, заходи! — послышалось вдруг

из кабинета.

Я нахмурилась, пытаясь сообразить, к кому относится это восклицание. Неужели Дольшер обозвал таким образом меня? Но тогда получается, что он сейчас не один.

— Кайл, шевели ногами! — со знакомыми до боли интонациями начальника департамента рявкнули из-за двери, — Сколько можно ждать?

Все еще немного сомневаясь, я все же пересекла порог приемной. Приоткрыла дверь, ведущую в кабинет, и робко просунула в него голову, готовая в любой момент задать стрекача. Кто знает, с кем именно и по какому поводу сейчас беседует Дольшер.

В кабинете он в самом деле был не один. Напротив стола в кресле удобно разместился Марьян, который откровенно скучал, глазея в окно. При виде бывшего любовника сердце у меня подскочило к горлу, затем рухнуло в пятки и быстро-быстро забилось там. Нет, иллюзию на меня Дольшер навел мастерскую, но вдруг Марьян ее разгадает. В конце концов, он знает меня куда лучше, а следовательно, может заподозрить неладное по жестам, манере говорить. Да мало ли — интуицию тоже никто не отменял.

— Добрый вечер, — поздоровалась я, когда Марьян поднял голову и с любопытством на меня уставился. — Не помешаю?

— Проходи. — Дольшер, выглядевший на удивление усталым и помятым, поднял голову от каких-то бумаг, в художественном беспорядке разложенных на столе, и потер красные от длительного чтения глаза. Изумленно присвистнул при виде кипы книг в моих руках. — Ничего себе, Кайл! Я дал тебе разрешение поработать в библиотеке, но не думал, что ты воспользуешься удобным случаем и ограбишь ее. Ты в курсе, что книги нельзя выносить за пределы хранилища?

— Объясни это помощнице архивариуса, — огрызнулась я. — Но не Лайри, у которой сегодня смена, а ее напарнице — сероглазой шатенке. Весьма симпатичной, кстати. Она так опаздывала на свидание к ухажеру, что позволила бы мне прихватить рукописи даже из закрытого фонда.

— Так Дарайра уже освободилась? — встрепенулся Марьян. — Демоны, наверняка ждет меня около выхода!

Дольшер недовольно изогнул бровь. Демонстративно посмотрел на наручные часы, но ничего не сказал.

Марьян еще некоторое время повздыхал, надеясь, что начальник проникнется его страданиями и без дальнейших расспросов отпустит. Потом почему-то умоляюще взглянул на меня. Я лишь равнодушно пожала плечами. Приятель, сам думай, как выкручиваться. Мне твои амурные дела совершенно безразличны, будь я хоть в облике Киоты, хоть в облике смуглокожего парня.

В кабинете повисла напряженная пауза. Дольшер с явным интересом следил за своим заместителем, видимо желая посмотреть, что тот будет делать: пожертвует свиданием и отсидит рабочий день до положенного часа или же попросит разрешения удалиться. Тот в свою очередь вертелся в кресле, словно вампир в прямых лучах солнца. Я же отстраненно наблюдала за обоими, предпочитая лишний раз не напоминать о своем присутствии. Вообще как-то странно получается. Есть у меня чувство, будто Дольшер совершенно не удовлетворен работой Марьяна как подчиненного. Однако почему-то вынужден терпеть его. Неужели опять родители моего бывшего возлюбленного постарались? С их связями ничего не стоило пристроить любимого и единственного сыночка на теплое местечко. Остается вопрос: чем так задолжал их семье Дольшер, раз согласился на подобное? Впрочем, в любом случае это меня не касается.